Ознакомительная версия.
С 1909 года в гимназии проходила ежегодная выставка «Досуги учеников», где показывались рисунки, лепка, резьба и другие поделки, а также детские коллекции марок, бабочек и т. п. Например, в выставке 1914 года участвовали 50 учащихся, экспонировалось 250 предметов. Часть из них, вероятно, была создана на уроках лепки и резьбы по дереву. В школе действовали: небольшой духовой и струнный оркестры, ансамбль балалаечников под управлением Аполинского. Они играли на музыкальных вечерах. В 1915 году на одном вечере выступал сказитель былин Виноградов, на другом – украинский кобзарь15.
О внимании дирекции к художественному воспитанию гимназистов говорят и другие факты. Педагог из Консерватории учил желающих игре на рояле. В 1897–1904 гг. бесплатные уроки танцев давал танцор Императорских театров Иосиф Феликсович Кшесинский (1868–1942), брат знаменитой балерины. Он умер в блокадном Ленинграде16. Пение в 1867–1895 годах преподавал другой артист этих театров Ф.П. Иванов. Дело было поставлено так хорошо, что некоторые учащиеся могли исполнять оперные арии. Разумеется, существовал и церковный хор школьников, он пел во время служб в домовой церкви гимназии, освященной в 1858 году митрополитом Санкт-Петербургским Григорием, главным попечителем ИЧО. До этого ученики молились в Никольском соборе.
Церковь Св. равноапп. Константина и Елены находилась на верхнем этаже правого флигеля, специально для нее выстроенного по проекту Н.В. Трусова на деньги столичного купца Ивана Артемьевича Ефимова. Она вмещала до тысячи человек и арочным проемом соединялась с основным зданием. Образа в одноярусном иконостасе написал A.B. Малов, преподававший иконопись в Духовной семинарии17.
Интерьер церкви
Первым настоятелем храма стал Иоанн Никитич Полисадов, выпускник Петербургской Духовной академии, он прослужил в нем полвека и прославился своими блестящими проповедями, хотя А.Н. Бенуа оставил о нем юмористическую характеристику. Полисадова в 1908 году сменил молодой священник и будущий новомученик Иоанн Григорьевич Никитин, умерший в 1938 году в концлагере18.
Храмовыми богослужениями отмечались как церковные, так и светские события. В 1892 году праздновалось 500 лет кончины прп. Сергия Радонежского. Вначале была отслужена литургия, затем учащиеся перешли в актовый зал, где преподаватель русской литературы А.Е. Антонов произнес слово о святом, а хор из ста человек пропел гимн «Слава святителю дивному Сергию», после чего гимназисты читали свои стихи о святом. С панихид начинались чествования годовщин памяти императоров, известных русских писателей и ученых19.
В 1880–1885 годах в гимназии учился Александр Николаевич Бенуа, будущий художник, искусствовед и художественный критик. Его семья жила поблизости, на углу Екатерингофского проспекта и Никольской улицы (ныне – пр. Римского-Корсакова и ул. Глинки). Гимназию подросток быстро невзлюбил и оставил о ней в основном негативные отзывы, хотя отмечал, что «отношение учителей было скорее гуманное, классы, если и не отличались чистотой, то были просторны и светлы». Претил юному либералу дух «„казенщины“ вообще, к которой я уже тогда чувствовал непреодолимое отвращение». К этому надо добавить и слабые успехи Саши – в результате его оставили на второй год, и родителям пришлось перевести его в гимназию Мая20.
В 1895 году весьма торжественно отмечалось 75-летие учебного заведения. Присутствовало начальство из Учебного округа и ИЧО, а также множество приглашенных. После литургии, молебна и панихиды прозвучала юбилейная кантата, французские стихи для которой сочинил учитель П. Вейдлинг. С приветствиями выступили старшеклассники; для собравшихся приготовили праздничное угощение. Также изготовили юбилейный значок и выпустили исторический очерк21. Увы, столетие и последующие юбилеи уже не отмечались.
Вопрос о национально-религиозном воспитании особое значение приобрел с началом Первой мировой войны. Постановление педсовета от 1914 года требовало выделять в литературе те места, «где автор с особенной силой возбуждает любовь к Родине». Годом ранее были даны следующие рекомендации: «Желательно восстановить преподавание церковно-славянского языка, учить на уроках пения православные песнопения и вести в неучебное время религиозные чтения и беседы»22.
После начала войны для старшеклассников стали читать лекции о перевязке и транспортировке раненых, ввели обучение стрельбе. Матери учеников шили белье для солдат; к Рождеству и Пасхе в гимназии собирали подарки для фронтовиков 2-го отдельного батальона Гвардейского экипажа, расположенного по соседству. В сентябре 1914 года в одном из помещений открыли лазарет на 18 раненых, который финансировался ИЧО и Красным Крестом. Одновременно действовало убежище для увечных воинов, имевшее сапожную мастерскую. После его отъезда пришлось делать срочный косметический ремонт.
«Для оказания помощи семьям, призванных на войну в полевых работах», в 1916 году из старшеклассников-добровольцев организовали трудовые дружины, бесплатно работавшие в крестьянских хозяйствах Петербургской губернии: косили сено, убирали хлеб, трудились на огородах. Другие ученики на летних каникулах были заняты в госпиталях санитарами и братьями милосердия. Расходы на проезд и пропитание взяло на себя общество «Народная помощь»23. Вот как давно зародились школьные трудотряды!
Незадолго до большевистского переворота пансион при гимназии закрыли, а пансионеров – «за счет пансионных стипендий» – раскассировали по другим гимназиям, в том числе в провинции24. 15 (28) сентября 1917 года состоялся последний годичный акт с раздачей медалей и наград. Он уже не закончился пением национального гимна «Боже, Царя храни!».
1 сентября 1918 года гимназию назвали Трудовой советской школой, а два года спустя ее объединили с двумя другими петроградскими школами. Прежние учителя еще продолжали преподавать, но уже по новым программам и в марксистском духе. Хотя история старейшего учебного заведения Коломны не завершилась, в ней начался совершенно другой этап. Этап средней городской школы под №№ 28, 33, 252, 260, 232, где былые традиции вскоре напрочь забыли.
Православная благотворительность в петербургской Коломне
Православная благотворительность – ровесница Петербурга. Она делилась на казенную, церковную и частную и базировалась на евангельской заповеди любви к ближнему. Благотворительность заключала в себе попечение о бедных, больных, престарелых, сирых, бездомных и нищих посредством особых заведений: богаделен, приютов, попечительств, воспитательных и ночлежных домов, домов трудолюбия и милосердия, бесплатных столовых, дешевых квартир, а также предоставления медицинской и материальной помощи. Благотворительность носила преимущественно конфессиональный характер, но многие учреждения призревали лиц разных христианских исповеданий.
В 1874 году справочник по Петербургу писал: «Нигде в России благотворительность, помимо ее обширности, не устроена так правильно и многосторонне, как в Петербурге, и нигде не имеет она стольких органов, рассчитанных на предупреждение всевозможных нужд и лишений»1.
В Коломне были представлены все вышеназванные формы благотворительности и большинство ее направлений. Они начались и развивались в XIX веке и действовали в своем первоначальном виде до 1918 года, после чего их расформировали или преобразовали в советские социальные органы опеки. На сегодняшний день благотворительность в старой Коломне изучена очень слабо и фрагментарно.
Демидовский дом призрения. Гравюра А. Дюрана. 1843 г.
Самое раннее частное благотворительное учреждение в Коломне – Дом призрения трудящихся (таково первое название) своим основанием и названием обязано молодому богачу Анатолию Николаевичу Демидову, который был потрясен положением столичных бедняков. 28 марта 1830 года он обратился к императрице Марии Федоровне с письмом, где говорилось: «Предлагаемое мною заведение состоит в том, чтобы доставить бедным сей столицы возможность пристойными средствами трудолюбия доставлять себе или пропитание, или же пособие нуждам своим…»2. На благородное дело Демидов пожертвовал огромную сумму в 500 тыс. руб.
Первоначально в Доме было четыре отделения: трудящихся женщин, воспитания бедных девиц, призрения малолетних и отделение «для снабжения бедных готовою пищею». Согласно желанию учредителя, «никакая прибыль не должна быть в главный предмет оного, но единственно в доставление средств ищущим полезного труда». Для новооснованного заведения Демидов купил на Мойке (ныне – наб. р. Мойки, 104) бывший дворец екатерининского вельможи Льва Александровича Нарышкина. В нем после приспособления 13 марта 1833 года и открылся Дом призрения трудящихся в присутствии императрицы Александры Федоровны, которая взяла его под свое покровительство. Через два года для призреваемых была освящена домовая церковь Св. мц. цар. Александры.
Ознакомительная версия.
