Оказывается, на ферме были убиты в общей сложности 39 (тридцать девять!) женихов. Трупы большинства из них были сожраны свиньями или растворены в яме с негашеной известью. Всех прикончила сама Белль.
Модус операнди у вечной невесты был таков. Она встречала дорогого гостя, убеждалась, что тот привез с собой чек или деньги, потом опаивала снотворным — и убивала. А дальше уж проявляла фантазию: кого-то закапывала, кого-то растворяла в извести, кого-то рубила на части и подкармливала хрюшек.
Ламфер помогал хозяйке — потому что действительно обожал ее всем сердцем. Она с ним, кажется, даже не делилась.
Неневинная жертва соблазнительницы
Когда запахло жареным, Белль решила исчезнуть. Она наняла новую служанку, родом из других мест. В первую же ночь убила ее, одела в свое платье, положила рядом зубной протез. Убила детей. Подожгла дом. Позаботилась о том, чтобы подозрение пало на Ламфера. Самое поразительное то, что она в нем не сомневалась — была уверена, что он не выдаст.
Когда открылась правда, искать подлинную преступницу было уже поздно.
Если вы ждете рассказа о том, как закон настиг злодейку и воздал ей по заслугам, то напрасно. Реальная жизнь — паршивый сюжетопостроитель. Она обожает ружья, которые не стреляют, открытые концовки и преступления без наказания.
Белль Ганнесс так и не была поймана. На протяжении последующих десятилетий ее несколько раз вроде бы видели в разных городах США. Последний раз в 1931 году. А может, это была и не она.
В этой отвратительной истории всё — сплошные загадки.
Во-первых, непонятно, чем жуткая бабища (вес — 90 кг) так привораживала мужчин. Дело даже не в бедолаге Ламфере, который, кажется, был полудурком. Но эта необразованная иммигрантка умела писать письма, которые внушали доверие и симпатию. (Я их читал — в самом деле, очень недурно написаны). Немолодые, умудренные жизнью люди слетались на роковую ферму, словно мотыльки на огонь. И, увидев воочию, сколь мало симпатична миссис Ганнесс, почему-то не поворачивали обратно.
Поражает хитроумие, с которым чудо-невеста столько лет вела свой людоедский бизнес. С каждой жертвы она получала не столь уж много, но принцип «пять старушек — рубль» отлично работал. В общей сложности, по свидетельству Ламфера, Белль накопила четверть миллиона долларов — это огромная сумма для Америки начала ХХ века.
Всех убитых так и не опознали
Есть что-то тошнотворно нечеловеческое в обстоятельности, с которой Белль провернула свое исчезновение. Главный трюк, конечно, заключался в смерти детей. Ну кому пришло бы в голову, что их умертвила собственная мать? Если б Ламфер перед смертью не разоткровенничался, никто так никогда и не узнал бы, что истинная убийца — Белль и что она жива. В любом случае Белль всех облапошила, вышла сухой из воды. Очень возможно, что где-то в другом месте, под другим именем, она нашла новое применение своим талантам — и тоже безнаказанно, раз не угодила в историю криминалистики.
Но самая главная загадка, которая не дает мне как писателю покоя — душевное устройство абсолютного чудовища. У меня не хватает воображения представить внутренний мир Белль Ганнесс. Хотя скорее всего, он был прост и скучен, как анатомия какой-нибудь бациллы.
Иногда очень хочется, чтобы ад существовал, правда?
Из комментариев к посту:dasweisseband
Ученые уже выяснили, что толкает людей на подобные зверства — отсутствие у злодея хоть какого-либо сопереживания своей жертве. Эта Белль просто не считала весь остальной мир за равных ей людей!
aunt_lusy
Отвечаю на пару первых комментариев:
"А Вы почему собираете истории о таких мерзавцах?"
«По мне, так странно не это сломанное устройство, а навязчивое "не дающее покоя" желание его понять. Чтобы понимать такие вещи, надо примерять их на себя. Кому-то хочется и нравится, кому-то нет. Ну да, все эти "внимательно и с любопытством глядя на вытекающий глаз" во всех акунинских текстах… Болезненный интерес ко злу, м? "А вот ещё и такой монстр, смотрите, не дает мне как писателю покоя"..»
В советское время я ходила на литобъединение. Вёл Ю.В. Томашевский — светлая ему память. Однажды он стал рассказывать о голоде на Украине, и я ощутила сильнейший внутренний протест и раздражение к нему лично: «Зачем он это говорит!». При том, что я к советской действительности была настроена достаточно критически. Я и сейчас часто уклоняюсь от чтения об ужасах фашизма и ГУЛАГА, оправдываясь тем, что я и так всё это ненавижу. Потому что от этого чтения приходит настроение: «Я смерть зову, мне видеть невтерпёж…». И вспоминается, что после Освенцима не может быть поэзии. И уходят воспоминания счастливых мгновений — то, что в книге про Гарри Поттера называется «патронус», дающий силу побеждать.
И при чтении книг ГШ не раз хотелось отшвырнуть книгу. Но не отшвыривала. Потому что увлекательно. А может быть он для того и пишет о таких вещах, чтобы мы, увлечённые интересной историей, преодолевали ужас перед тем, что Иван Ефремов называл словом «инферно»? А может быть ему «не даёт покоя» именно необходимость этого преодоления и в самом себе?
Вообще-то это преодоление — мощный катализатор мысли. И я, хоть и убегаю иногда от ужасов прошлого, бегства от ужасной правды о настоящем не приемлю. Более того, я его осуждаю и считаю одной из основных причин всех нынешних бед. Я чувствую, что оно у многих является причиной раздражения по отношению к тем, кто говорит правду — я помню, как и со мной случился такой грех..
25 декабря, 2012
Вы наверняка слышали про «Техасский молоток», а то и видели его. Если не видели — посмотрите:
Тем, кто не в курсе, коротко рассказываю.
Эту на вид неинтересную штуку нашли в 1934 году в Техасе. Молоток врос в известняк, причем деревянная часть окаменела, а внутри даже превратилась в уголь — для этого должно было пройти несколько десятков миллионов лет (загадка № 1). Металлическая часть состоит из железа такой чистоты, какой не знает история металлургии; коррозии — ноль (загадка № 2).
Разумеется, у «Техасского молотка» есть горячие сторонники, утверждающие, что он изготовлен какой-то неведомой цивилизацией в незапамятные времена. Есть и скептики, которые делятся на две группы: абсолютные и умеренные. Первые заявляют, что всё это надувательство и мистификация. Вторые — что молоток был потерян каким-то рудокопом в 18 веке и что в известняковой породе дерево минерализуется очень быстро. (Про химический состав железа они тоже что-то такое объясняют, не помню).
Я не собираюсь ломать копья, защищая молоток или, наоборот, разоблачая его. Если правы скептики, молоток не представляет интереса, и нечего попусту сотрясать воздух.
Но вот если правы энтузиасты… Тогда — страшно. И грустно.
Давным-давно я читал фантастический роман Уолтера Миллера «Песнь для Лейбовица». Действие его начинается в глухую пору средневековья. Монахи находят клочок божественно тонкого и волшебно полупрозрачного пергамента с мистическими узорами. Он становится священной реликвией, которую благоговейно передают от поколения к поколению. Человечество долго и трудно эволюционирует от варварства к просвещению. Общество и наука делают робкие, всем нам хорошо известные шаги. И в какой-то момент становится ясно, что реликвия — это чертежная калька, на которой изображена электронная схема. (Кажется, так. Давно читал, плохо помню). То есть получается, что действие романа происходит не в далеком прошлом, а в отдаленном будущем — после того, как мы все сгинули в ядерной катастрофе. А заканчивается роман тем, что новое человечество снова погибает. В общем — антиутопия, роман-притча. Как писали в советские времена, «предостережение прогрессивного писателя апологетам холодной войны».
Но если допустить, что «Техасский молоток» — не проделка трикстеров и не троллинг известняковой породы, о притчах говорить не приходится.
Представьте — на минуту, только на минуту, — что молотку пятьдесят или сто миллионов лет. Это означало бы, что у нас на Земле когда-то всё уже было. И возможно, что неоднократно.
Ничего фантастического в этом предположении нет.
Вся история нынешней человеческой цивилизации, корни которой тянутся из восточной Африки, укладывается в жалкие шестьдесят тысяч лет. А планета с момента своего возникновения сделала вокруг Солнца четыре с половиной миллиарда оборотов; первые позвоночные появились пятьсот миллионов лет назад. За это время цивилизации, подобные нашей, могли возникать и гибнуть бог знает сколько раз.
Может быть, мы существуем на обломках прежнего человечества, даже не сознавая, что это — обломки?
