Ознакомительная версия.
Как полагал генерал Л. Г. Ивашов, НАТО готовилась к обоим видам операций, включая наземные. Однако наземная операция не произошла по трём причинам. Первое — не было единства внутри НАТО касательно её проведения, многие страны отказались участвовать в этом. Второе — к этому времени ОАК понесла крупные потери от сербской полиции и вооруженных сил. И третье — наземная операция не могла быть проведена потому, что после авиационных ударов сухопутные силы Югославии сохранили свою боеспособность.
Поэтому было принято решение в психологической и пропагандистской войне дискредитировать политическое и военное руководство Югославии. А план военной операции включал в себя сотрудничество с ОАК и с оппозицией в Косове, наращивание разведывательной информации и проработку конкретных военных операций. План предусматривал, что если г-н Милошевич и югославское руководство откажутся принять ультиматум, который предполагает размещение войск НАТО на территории Югославии, то эта цель будет достигнута военными средствами, что в конечном счете и произошло. Давление на С. Милошевича с целью принять ультиматум было огромным. Однако руководитель Югославии не пошёл на это, понимая, что размещение натовских войск в стране грозит ей потерять суверенитет и территориальную неприкосновенность.
Из протокола Гаагского трибунала:
«С. МИЛОШЕВИЧ: Скажите мне, генерал Ивашов, в конкретных фразах, что произошло летом 1998 года между НАТО и Югославией, что Вы знаете о крупных военных манёврах, организованных на наших границах?
Л. ИВАШОВ: Я действительно знал об этом. В начале мая 1998 года на заседании Совета Россия — НАТО обсуждался вопрос о Косове. Россия обратила внимание на подготовку к широкомасштабной военной операции, и российский министр обороны заявил об этом на заседании Совета Россия — НАТО. Он настаивал на том, что НАТО должна осуществлять положение Основополагающего акта — Россия — НАТО, которое было подписано в 1997 году. Они хотели получить заверения от г-на Солана, г-на Кларка и генерала Шелтона, что Россия будет участвовать в анализе ситуации и что НАТО не должна принимать никаких решений, включающих военное давление и, тем более, военную операцию.
Однако во время визита маршала Сергеева в Грецию в 1998 году мы увидели начало широкомасштабных военных манёвров воздушных и сухопутных сил НАТО, и это было очень неприятным сюрпризом для нашего маршала. Правительство России отозвало маршала Сергеева в Москву, потому что предполагалось, что эти манёвры будут превращены в агрессию. Маршал вернулся в Москву, хотя греческие представители заверяли, что агрессии не будет… Маршал Сергеев направил письмо протеста министрам обороны всех стран НАТО. Он предложил создать совместную рабочую группу для выработки предложений по мирному решению кризиса в Косове. Некоторые министры ответили на это письмо, некоторые не ответили. В дополнение к этому я мог бы назвать имена министров обороны стран НАТО, которые жаловались маршалу Сергееву на давление, оказываемое на них в плане подготовки к военной операции.
С. МИЛОШЕВИЧ: Генерал Ивашов, когда разразился конфликт, было ли наращивание сил у ОАК, какие маршруты использовались для доставки оружия, какую помощь они получали извне? Передал ли Ваш начальник Генерального штаба в то время, генерал Квашнин, эту обширную информацию генералу Кларку в декабре 1998 года?
Л. ИВАШОВ: Да, российский Генеральный штаб обладал такой информацией о нескольких лагерях. Думаю, что в Северной Албании и в Косове в общей сложности было одиннадцать лагерей, где террористы проходили подготовку. Он также сообщил о различных складах, где хранилось оружие и боеприпасы, назвал пять маршрутов, используемых для поставки оружия, наркотиков, а также маршруты, используемые для передвижения боевиков из Албании и Македонии, — и все эти маршруты вели в Косово.
Данная информация была передана генералу Кларку, и это была специфическая конкретная военная информация. Мы решили направить информацию в НАТО, чтобы совместными усилиями положить конец террористической активности и прервать линии снабжения ОАК. Это был беспрецедентный шаг, предпринятый российским Генеральным штабом. К сожалению, генерал Кларк, сославшись на слабую информированность натовской разведки, что не было правдой, отказался обсуждать этот вопрос…»[201].
Летом 1998 г. Верховный совет обороны СРЮ разработал план контрнаступления Приштинского корпуса — план антитеррористической операции, продолжавшейся 65 дней: с 25 июля по 29 сентября 1998 г. За период боевых действий было выведено из строя около 27 560 террористов, причём около 5 000 бежали из КиМ, более 6 000 были разоружены или бросили оружие сами[202].
С 24 июля 1998 г. полиция и армия начали возвращать территории, контролируемыми албанскими формированиями. В первой операции было освобождено направление Приштина — Печ. Во второй — вновь восстановлен контроль над Малишевом, главной базой ОАК. 6 августа сербская полиция заняла Ликовац, 15 августа — Юник, бывший одним из городов, откуда албанцы постоянно совершали боевые вылазки против военных и полицейских. По оценкам военных, в нём располагалась бригада боевиков. Когда нападения на военные конвои и полицейские патрули стали несносными, а число жертв сильно увеличилось, военные решили Юник блокировать, чтобы прекратить вылазки и сделать безопасным передвижение. При этом военным было приказано сделать всё, чтобы не погиб ни один мирный житель. Блокада города длилась 15 дней, через специальный коридор его оставили все мирные жители, а с ними и боевики. Город оказался сильно укреплён бункерами, дзотами, снайперскими гнёздами. Снайперы располагались даже на минарете. Как полагали военные, Юнику отводилась роль Рачака или Вуковара, однако сербской армии удалось изменить сценарий[203].
В течение августа и сентября 1998 г. сербские силы безопасности в широкомасштабных операциях практически нейтрализовали террористов ОАК и их опорные пункты, смогли вытеснить бойцов ОАК из всех крупных населённых мест и поставить под свой контроль все важные дороги в Косове[204]. В албанских сёлах была восстановлена власть, крестьяне сами выбирали местных полицейских. Как отмечалось в исследовании МКГ, «с полным правом можно говорить о том, что асфальт принадлежит сербским силам безопасности, а лесные тропинки — АОК»[205].
Многие бойцы OAK бросили свое оружие и бежали в Албанию. OAK перегруппировывала силы, готовясь к неизбежному, по её мнению, новому раунду борьбы, а пока намечала перейти к «классической партизанской военной тактике»[206].
Международные организации внимательно следили за событиями на Балканах. Генеральный секретарь ООН делал доклады по этому поводу 2 июля, 5 и 20 августа, подчёркивая озабоченность ситуацией и оставляя простор для дальнейшего в неё вмешательства. «Хотя масштабы боевых действий между силами безопасности Союзной Республики Югославии и Освободительной армией Косово (OAK) уменьшились и правительство объявило о том, что жизнь возвращается в нормальное русло, очевидно, что конфликт продолжается, и выдвигать какие-либо предположения о его окончании преждевременно. Процесс переговоров не возобновился, и налицо напряжённость вдоль границы между Союзной Республикой Югославией и Албанией»[207]. Боевые действия сопровождались гибелью военных и гражданского населения. К 5 августа, по оценке Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ), 57 тыс. человек были перемещены внутри края, а общая численность перемещенных и беженцев превышает 100 тыс. человек. В Черногории по состоянию на 22 июля зарегистрировано 22 тыс. вынужденных переселенцев из Косова, примерно 13,5 тыс. беженцев находилось в Албании[208].
В докладе Министерства иностранных дел Германии, в отличие от выводов других стран и организаций, отмечались небольшие потери среди мирного населения края, хотя разграничить население на мирное и воюющее было трудно: «OAK в „освобождённых районах“ имела широкую поддержку народа. Согласно албанским сообщениям, часть населения активно участвовала в вооружённых действиях. На стороне OAK сражались и женщины, а международные наблюдатели видели и пятнадцатилетнего подростка в рядах OAK. Поэтому разграничить бойцов OAK, население, которое участвует в борьбе, и чистых гражданских очень трудно как для сил безопасности, так и для объективной оценки положения вещей. После контрнаступления сил безопасности подразделения OAK отступили. С ними убежало и почти всё гражданское население из мест столкновения, так что непосредственно после боёв большие части территории остались полностью ненаселёнными. Бойцы OAK и население ушли частично в недоступные горные и лесные массивы. Наблюдатели в населённом пункте Малишево, которое без боя передано сербским силам безопасности, застали только одного (!) жителя (из прежних почти 20 000). Сербские силы безопасности не препятствовали исходу населения. Это было причиной того, что, в отличие от Боснии и Герцеговины, были небольшие потери среди косовского албанского гражданского населения»[209].
Ознакомительная версия.
