Расположение перфорационных отверстий (казалось бы, такая мелочь) было колоссальным прогрессом в изобретении движущейся фотографии, и последствия его почти безграничны. Авторство фильма, этой прозрачной перфорированной пленки, несомненно принадлежит Эдисону. Доказательством служит то, что полстолетия спустя число дырок и их расположение, формат кадров и пленки остались с некоторыми незначительными видоизменениями такими же, какие были установлены в 1889 году в «Комнате № 5» в Вест-Орэндже.
Благодаря перфорациям можно было:
1. обеспечить совершенство снимков, уничтожив скольжение пленки, которое мешало работе хронофотографа Марэ;
2. получить превосходную передачу движения, так как пленка двигалась равномерными толчками и картинки, математически одинаковые, снятые с равными интервалами, были хорошо отцентрированы;
3. облегчить печатание копий с негативов.
Эдисона не было в Вест-Орэндже в момент первых испытаний пленки Истмена. Когда фирма «Кодак» выпустила эту пленку в начале сентября 1889 года, изобретатель был в Европе, куда он выехал, чтобы присутствовать на Всемирной выставке 1889 года.
Эдисон был встречен Старым светом, как монарх. Он открыл стенд своей компании на выставке. Он был у Янсена в Медонской обсерватории (и 20 лет спустя все еще с чувством вспоминал прием, который был ему там оказан). Он возглавил вместе с астрономом банкет 19 августа, которым отметил 50-летний юбилей открытия фотографии. Жюль Марэ, Альбер Лонд, генерал Себер, Гастон Тиссандье были среди присутствовавших.
Эдисон, в частности, долго общался с Марэ, который ознакомил американца с демонстрировавшимся на выставке электротахископом Аншютца и, возможно, оптическим театром Рейно. Эти эпизоды позволяют установить, что в 1889 году Эдисон несомненно знал труды предшественников в области движущейся фотографии и хотел встретиться с самыми известными из них.
Между тем Диксон в Вест-Орэндже делал первые опыты с пленкой длиной в 50 футов. И 6 октября 1889 года, когда Эдисон, вернувшись из Европы, впервые посетил «Комнату № 5», он увидел там на экране величиной в четверть бумажного листа изображение Диксона в сюртуке, который поклонился ему, сняв шляпу, и прогнусавил: «Здравствуйте, господин Эдисон. Я счастлив вас видеть. Надеюсь, что вы довольны кинефонографом».
Итак, первый фильм был спроецирован на экран. И это был звуковой фильм.
Глава IX
ПЕРВЫЕ ШАГИ КИНЕТОСКОПА ЭДИСОНА
Диксон использовал для проецирования съемочный аппарат, построенный в Вест-Орэндже, который назывался кинетограф. Вполне естественно, что сотрудники Эдисона решили регистрирующий аппарат использовать как репродуцирующий, поскольку фонограф, который был прообразом этих работ, обратим, как многие оптические и большинство электрических аппаратов Эдисона — автоматические телеграфы, мультиплексы, сток-тиккеры, телефоны, динамо и т. д.
Кинетограф действительно мог быть проекционным аппаратом, хотя проецировал он плохо. Недостатки его проистекали от диска с окошечками, который употреблялся в качестве обтюратора.
Чтобы превратить кинетограф в аппарат, пригодный для проецирования фильмов на экране, надо было только увеличить отверстие в диске, служившем обтюратором, и придать этому отверстию форму полукруга или полумесяца. Такая замена дала бы возможность проецировать на экран фигуры в натуральную величину.
Эдисону и Диксону понадобилось бы всего пять минут, чтобы проделать это изменение в кинетографе, и таким образом в Вест-Орэндже родился бы не только фильм, но и проекция движущихся фотографий на экран. Однако за семь лет изысканий мысль об этом незначительном изменении не пришла в голову величайшему изобретателю всех времен, и из-за того, что он не подумал об этой мелочи, Эдисона опередили десятки изобретателей, которые далеко не обладали его гением.
Таким образом, личность Эдисона, его предпринимательские устремления, его коммерческая политика относительно фонографа, техническая невозможность синхронизации изображения и звука, фетишизация диска с отверстиями — все сложилось так, чтобы домешать разрешить проблему проецирования на экран в «Комнате № 5», все усилия которой свелись к конструкции аппарата с окуляром, через который фильм смотрелся непосредственно как изображение в стереоскопе[69].
Кинетоскоп (внутренний вид).
Кинетоскоп в том виде, в каком он был показан публике в 1894 году, был большим ящиком с окуляром и механизмом, который описывают следующим образом:
«Аппарат приводился в движение батареей аккумуляторов. Ток, проходя через различные сопротивления, более или менее накаляет лампу, которая освещает пленку, более или менее прозрачную.
Изображение на пленке видно на просвет через окошечко в круглом диске, вращающемся одновременно с продвижением ленты и с такой скоростью, что глаз не видит вращения диска и следит лишь за последовательно сменяющими друг друга изображениями. Пленка кинетоскопа склеена в кольцо».
Эдисон взял патент на свой кинетоскоп, или кинетограф[70], 31 июля 1891 года, когда еще аппарат был в стадии лабораторных испытаний. Для серийного производства на продажу он был подготовлен позднее.
Эдисон взял свой патент только на США. Обладая обширным опытом в вопросе международных патентов, Эдисон, несомненно, прекрасно понимал, что соблюдение патентных прав иностранца весьма иллюзорно, особенно когда судьи решают спор между иностранным ученым и своим соотечественником. Эдисон не мог не знать того, что Марэ — во Франции, Лепренс, Фриз-Грин, Дорниторп и Крофт и другие — в Англии и, может быть, Аншютц — в Германии были его предшественниками в использовании пленки. Иллюзорное обеспечение иностранных патентов, как казалось ему, не оправдывало риска; Эдисон не стал конкурировать с изобретателями Старого света. Наоборот, в Америке он стоял на твердой почве, поскольку единственным предшествовавшим патентом был патент Лепренса, аппарат которого хотя и применял пленку, но зато имел два объектива.
Сразу после того, как Эдисон взял патент на свой кинетоскоп, он начал переговоры об его коммерческом использовании.
Акционерное общество «Кинетоскоп» было основано в 1892 году по образцу «Общества фонографов Эдисона» и предоставляло Вест-Орэнджу монополию на изготовление кинетоскопов и фильмов для них. Обществом управляли брат Эдисона, брат его жены Норман Рафф и Чарлз Гаммон.
В феврале 1894 года странное черное здание было воздвигнуто во дворе одной из лабораторий. Диксон торжественно называл его «Кинетоскопическим театром», но персонал Вест-Орэнджа дал ему прозвище, которое за ним и осталось, — «Черная Мария» — из-за его сходства с тюремными каретами, употреблявшимися тогда американской полицией[71].
Вот описание бабушки наших студий:
«Это продолговатая деревянная постройка, крыша которой была подвижна в ее центральной части — она могла подниматься и опускаться. Постройка была обита толем и окрашена внутри в черный цвет. Декорации не скрашивали эту мрачную атмосферу, зато на черном фоне прекрасно выделялись движения актеров. Вся постройка могла вращаться, что позволяло поворачивать ее вслед за солнцем»[72].
В марте 1894 года в «Черной Марии» были засняты одна две дюжины фильмов в 50 футов длиной, которые могли обеспечить коммерческую судьбу кинетоскопов.
14 апреля 1894 года Рафф и Гаммон открыли в Нью-Йорке на Бродвее «Кинетоскоп Парлор», где функционировало десять аппаратов. На электрической (новость для того времени!) вывеске этого заведения были изображены огненные драконы. Кинетоскопические залы были открыты и в Чикаго, Сан-Франциско, Атлантик-сити, Вашингтоне, Балтиморе, Лондоне, Париже.
Успех новинки был так велик, что за зрелище, длящееся полминуты, брали относительно крупную сумму — 25 сантимов во Франции (2,5 франка 1939 г.), 25 центов в Америке (10 франков 1939 г.).
Аппараты поставлялись Вест-Орэнджем Раффу и Гаммону по 200 долларов за штуку и перепродавались ими в Америке и за границей по 300–350 долларов (12–14 тысяч франков 1939 г.).
К концу 1899 года Рафф и Гаммон пустили в продажу кинетофоны, сконструированные в Вест-Орэндже, аппараты, в которых соединялись, согласно старому проекту Эдисона, изображение и звук. Но аппараты были весьма несовершенны и не имели никакого успеха. Вест-Орэндж выпустил их не больше двух-трех дюжин. Большая часть покупателей кинетоскопов требовала приспособления аппаратов к проецированию на экран, давно уже обещанного изобретателем и во многих журналах описанного как нечто уже достигнутое.
«Кинетоскоп компани» торопила изобретателя с созданием проекционного аппарата. Эдисон направил к Раффу и Гаммону механика Вест-Орэнджа, Кайзера, который, однако, не продвинул дело.
