Ознакомительная версия.
В своей директиве от 26 октября главное командование сухопутных сил вермахта поставило генерал-полковнику Фриснеру задачу удерживать фронт по Тисе, разбить противника в междуречье Дуная и Тисы и при всех условиях сохранять контакт с действующей южнее группой армий «Ф».
Для выполнения этой задачи генерал-полковнику были необходимы дополнительные силы и вооружение. В настоящее время группа армий «Юг» располагала снова более чем шестью германскими пехотными и пятью германскими танковыми и мотопехотными дивизиями, однако с 1 сентября потеряла 19 282 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести и получила пополнением лишь 8669 человек. (Цифры потерь странные, если учесть, что весь конец августа – начало сентября группа армий громилась Красной армией, потеряв безвозвратно только 2 августа – 3 сентября 400 тыс., из них 208 тыс. пленными. В Дебреценской операции 6—28 октября немцы и венгры потеряли только пленными 42 тыс., убитыми более чем вдвое больше. – Ред.)
Положение с танками было еще более напряженным. Недоставало по крайней мере 170 танков или штурмовых орудий для замены уничтоженных в боях, в особенности для пополнения танковых дивизий, понесших тяжелые потери в боях в районе Дебрецена. (Только в Дебреценской операции немцы и венгры потеряли 1053 танка и штурмовых орудия (в т. ч. 138 захвачено Красной армией) и 428 бронетранспортеров и бронемашин. – Ред.)
Венгерские войска, которые, будучи разделенными на три полевые армии, «на бумаге» располагали пока еще силой в 20 дивизий, но рассматривались германской стороной как непригодные для выполнения поставленных серьезных боевых задач. Нередко бывало, что венгерские дивизии – как, например, венгерская 20-я пехотная дивизия, которой командовал генерал Тёмёрь, в районе Надькёрёша (к северо-северо-востоку от Кечкемета) на 26 октября – в качестве боевой силы располагали только 1500 человек личного состава и не имели сколько-нибудь серьезного тяжелого вооружения (любимая песня немцев и их союзников – про «300 спартанцев», отражающих «полчища персов». – Ред.).
С такими силами группа армий «Юг» должна была удерживать фронт протяженностью более 600 километров, проходящий по совершенно плоской и открытой Венгерской низменности, тогда как многократно изгибающееся и непросматриваемое русло Тисы представляло преимущество не для обороняющихся, а для наступающих. (Советские войска действительно превосходили противника – по пехоте в 2 раза, по танкам и САУ в 1,9 раза, по самолетам в 2,6 раза, по орудиям и минометам в 4–4,5 раза. Прежде всего это было следствием огромных потерь, которые несли немцы и их союзники в конце августа-октября. – Ред.)
Поскольку на все запросы относительно усиления группы армий «Юг» как личным составом, так и вооружением из-за планов Гитлера о наступлении в Арденнах (прежде всего из-за огромных потерь на других участках Восточного фронта. – Ред.) ответ был отрицательным, Фриснеру не оставалось ничего другого, как только с имеющимися в его распоряжении средствами попытаться извлечь максимум возможного из сложившейся ситуации. Времени для этого оставалось совсем мало; Малиновский должен был скоро начать наступление на Будапешт, используя свое выгодное стратегическое положение. Поэтому германский командующий приказал своим армиям в ночь на 28 октября, учитывая недостаток личного состава, занять участок фронта вдоль Тисы лишь в отдельных подготовленных к обороне местах. С 29 октября из германской 6-й и венгерской 3-й армий была образована группа «Фреттер-Пико», которая получила задание удерживать свои позиции в междуречье Дуная и Тисы и «любыми средствами» не допустить прорыва русских к Будапешту. Для ее поддержки была приведена в боевую готовность танковая группа в районе Ясберень (в 60 километрах восточнее Будапешта), под общим командованием IV танкового корпуса.
Южный фланг группы армий «Юг» на западном берегу Дуная южнее Байя прикрывали слабые венгерские части. Они представляли собой жалкие остатки венгерской 2-й армии, примкнувшие было к «армейской группе Вёлера», но переброшенные приказом Фриснера сюда, на относительно спокойный участок фронта. Потрепанные в боях части германской 2-й танковой армии (входившей в состав группы армий «Ф») заняли полосу прикрытия на Дунае к югу и поддерживали контакт с основными силами группы армий «Ф», усиливая эту группировку совместно с соединениями группы армий «Е», выведенными из Греции.
Таким образом, немцам в конце октября – начале ноября 1944 года снова удалось создать в Дунайском регионе сплошную, без разрывов, пусть и не везде однородно сильную, линию фронта (хотя и без достаточных резервов). Уповая на стойкость своих войск и с надеждой на то, что они сделают все от них зависящее, чтобы остановить наступление русских, генерал Фриснер ожидал грядущих событий.
Тем временем после изучения положения на фронте Ставка Верховного Главнокомандования русских обнаружила слабую систему вражеской обороны перед левым флангом 2-го Украинского фронта. Дело представлялось так, что единственным ударом можно было рассчитывать разрезать деморализованные и потрепанные венгерские дивизии, после чего рухнула бы и германская оборона, открыв путь на Будапешт. Успехи Красной армии на других фронтах в Восточной Европе вселили в московскую Ставку преждевременный оптимизм. Генеральный штаб даже запланировал к концу года выход на линию Острава– Брно, занятие Вены, Будапешта и Братиславы и установление контроля по всему течению Дуная. Основанием для этого послужили такие быстрые успехи, как взятие Белграда (20 октября), Сегеда (12 октября), Дебрецена (20 октября) и Мукачева (26 октября).
Исходя из этих предпосылок, Верховное главнокомандование русских 28 октября отдало приказ маршалу Малиновскому уже на следующий день перейти в наступление в междуречье Тисы и Дуная силами 46-й армии и двух гвардейских механизированных корпусов (2-го и 4-го МК). Ближайшей целью наступления было смять германскую оборону на западном берегу Тисы, что сделало бы возможным форсирование реки 7-й гвардейской армией. В качестве более отдаленной цели планировался удар 46-й армии, усиленной двумя механизированными корпусами, в направлении Будапешта и уничтожение находящихся на подступах к городу вражеских сил. Известной всем тайной в штабе Малиновского было намерение маршала взять венгерскую столицу к 7 ноября, очередной годовщине большевистской революции.
К началу этой операции, в результате которой немцы должны были быть отброшены с рубежа Тисы, а с другой стороны – венграм предстояло сдать Будапешт, армии 2-го Украинского фронта были значительно усилены. Русские находились в действительно выгодном исходном положении, поскольку за последние недели значительно, практически вдвое, сократили протяженность занимаемого ими фронта – с 1400 до 700 километров – и, кроме этого, оставили у себя в тылу горные районы и поставили под свой контроль обе значительных реки Венгерской низменности. Наряду с этим они смогли значительно укрепить свои фланги, правый у Чопа и левый на Дунае, примкнув их к 4-му и 3-му Украинским фронтам.
Во второй половине дня 29 октября части 46-й армии перешли в наступление. Его поддерживали значительные силы авиации и от 200 до 300 танков обеих механизированных корпусов. (Т. е. по численности танков равных одной, полнокровной немецкой танковой дивизии. – Ред.) Наступающие войска за несколько часов рассекли фронт армейской группы «Фреттер-Пико» в районе Кечкемета. Уже через двое суток русские овладели этим городом, который с его 80 тысячами жителей был пятым по величине городом Венгрии. Сражавшаяся на этом участке фронта венгерская 3-я армия понесла тяжелые потери и была вынуждена отойти к северу. Наступавшие на узком участке русские танки даже вызвали панику среди пехотинцев. (Бросаемые на фронт новобранцы не успевали приобрести боевой опыт в условиях отступления и продолжающегося разгрома – их либо брали в плен, либо убивали, а вместо них бросались новые новобранцы. – Ред.) Переброшенная сюда Фриснером помощь – три германские танковые дивизии – прибыла слишком поздно и не смогла спасти положение. Прорыв русских удался, танки механизированных корпусов, наносившие удар на узком участке фронта, продвинулись почти без сопротивления в северо-западном направлении и к 4 ноября с юга подошли к дальним подступам к Будапешту. Успех русского наступления произвел такое впечатление на представителей прессы в Москве, что они уже 1 ноября телеграфировали в свои газеты: «Наступление на Будапешт… за последние 48 часов настолько ускорилось, что фронтовые корреспонденты русских уже в середине сегодняшнего дня (1 ноября) предсказывают скорое взятие венгерской столицы». Когда затем передовые танковые части 2-го механизированного гвардейского корпуса с пехотинцами на броне ворвались в Шорокшар, один из южных пригородов Будапешта (сейчас в городской черте), в одной из лондонских газет появилось сообщение: «Будапешт пал. Русские танки уже в его пригородах».
Ознакомительная версия.
