Ознакомительная версия.
Тем временем Девонширский полк подождал, пока развернется наступление, а затем пошел в гору с фланга, артиллерия подтянулась к позиции противника на 2000 метров. Девонцы встретили менее ожесточенное сопротивление, чем другие подразделения, и поднялись на вершину вовремя, чтобы преградить путь части беглецов. Теперь вся наша пехота была на гряде.
Но все-таки непреклонные бойцы-буры не были побеждены. Они отчаянно прилипали к дальним краям плато и стреляли из-за камней. Между офицером из Манчестерского полка и сержантом-барабанщиком из Гордонского состоялся забег до ближайшего орудия. Офицер выиграл и с триумфом запрыгнул на пушку. Солдаты всех полков, одобрительно крича, толпились вокруг, когда в их изумленных ушах прозвучало «Прекратить огонь!», а потом «Отходить!». Это было невероятно, но, тем не менее, команда раздалась снова, несомненная в своей настойчивости. Преисполненные дисциплины, солдаты медленно отступали. И тут некоторые из них поняли суть происходящего – хитроумный враг выучил наши сигналы на горне. «К черту отступление!» – завопил маленький горнист и изо всех своих оставшихся от подъема сил протрубил «Вперед!». Солдаты, которые отошли на сотню метров и оставили орудия, снова хлынули на плато – и белый флаг в лежащем ниже бурском лагере показал, что игра окончена. Эскадрон 5-го уланского полка и эскадрон 5-го драгунского гвардейского полка полковника Гора прочесали подножие горы, в угасающем свете дня преследуя отступающих буров. Нескольких убили и двадцать-тридцать человек взяли в плен. Это был один из редких случаев этой войны, когда конные британцы догнали конных буров.
«Вот вам Маджуба!» – кричал кое-кто из пехотинцев, врываясь на позиции врага, и эта схватка на самом деле в определенном смысле явилась антиподом того знаменитого сражения. Да, британцев у Эландслаагте, действительно, было много больше, чем буров у Маджубы, но и обороняющихся тоже больше, и британцы там не имели орудий. Также верно, что Маджуба куда круче Эландслаагте, но каждый настоящий солдат знает: оборонять пологий склон легче, чем обрывистый, потому что в этом случае атакующие укрываются за камнями, тогда как защитникам приходится поднимать голову над укрытием, чтобы смотреть вниз. В общем, эта блистательная небольшая операция восстановила истинное положение вещей, показав, что при всей несомненной отваге буров, в их военном искусстве нет приемов, недоступных британскому солдату. Сражения последующих дней при Талана-Хилл и Эландслаагте не уступали доблести, проявленной у Маджубы.
На этот раз плоды победы были более значительны, чем у Данди. Два орудия «максим-норденфельд», чья мощь со всей очевидностью проявилась во время боя, стали хорошим дополнением к нашей артиллерии. Буры потеряли убитыми и ранеными двести пятьдесят человек, и около двух сотен из них попали в плен, основные потери понесли Йоханнесбургцы, немцы и голландцы. К нам в руки попали генерал Кох, доктор Костер, полковник Шиль, Преториус и другие известные трансваальцы. Наши потери составили 41 человек убитыми и 220 ранеными, практически столько же, сколько при Талана-Хилл, основная тяжесть потерь легла на гордонских шотландцев и полк легкой кавалерии.
В ложбине, где стояли бурские палатки, среди поставленных в круг повозок побежденных, под темным небом и постоянным моросящим дождем победители провели ночь. О сне не могло быть и речи, потому что всю ночь уставшие отряды прочесывали склон и собирали раненых. Горели лагерные костры, вокруг теснились и солдаты, и пленные. Приятно вспоминать, что самое теплое место и лучший кусок их простой пищи всегда оставляли подавленным голландцам, а слова незамысловатой похвалы и сочувствия смягчали им боль поражения. Наверное, в более счастливые дни для объединения двух наших народов в один, память о подобных вещах окажется более значимой, чем вся мудрость политиков.
Ясно, что, очистив от буров линию железной дороги, генерал Уайт не мог разместить там войска, поскольку он знал, что с севера движутся значительные силы, а его первой задачей является защита Ледисмита. Поэтому ранним утром следующего дня (22 октября) его усталые, но ликующие отряды возвратились в город. Без сомнения, уже там ему стал известен план генерала Юл не использовать для отступления ненадежную железную дорогу, а двигаться обходным путем. Уайту нужно было держать город и в то же время дать бой любым силам с севера, чтобы не дать им возможности помешать отступлению Юла. Следуя именно этому замыслу, 24 октября он предпринял сражение у Ритфонтейна, само по себе незначительное, однако важное с точки зрения поддержания открытой дороги для утомленных отрядов, отступающих из Данди.
Армия Оранжевой Республики, авангардом которой являлось разбитое у Эландслаагте коммандо, медленно и неуклонно спускалась с перевалов и расходилась в южном и восточном направлениях, намереваясь перерезать коммуникации между Данди и Ледисмитом. Уайт стремился не позволить им пересечь Ньюкаслскую дорогу, и с этой целью во вторник 24 октября выступил из Ледисмита, с двумя полками кавалерии (5-м уланским и 19-м гусарским), 42-й и 53-й полевыми батареями, 10-й батареей горной артиллерии, четырьмя пехотными полками (Девонским, Ливерпульским, Глостерским и 2-м полком Королевских стрелков), Имперским полком легкой кавалерии и Натальскими волонтерами – в целом около четырех тысяч человек.
Обнаружилось, что неприятель владеет линией холмов примерно в одиннадцати километрах от Ледисмита, наиболее значительный из которых – Тинта Иниони. Генерал Уайт не намеревался выбить врага с этой позиции – неразумно постоянно сражаться на местности, выбранной противником, – однако необходимо удержать его там, где он есть, и отвлекать его внимание в течение последнего дня марша отступающей колонны. В этом отношении, поскольку не предполагалось никакой прямой атаки, орудия приобретали более важное значение, чем пехота – и действительно, пехоту предстояло использовать, как можно себе представить, лишь как сопровождение для артиллерии. Последовал бессистемный, без четкой цели бой, продолжавшийся с девяти часов утра до половины второго. Наша полевая артиллерия подавила, частью контролировала меткий огонь бурских орудий, а наступление их стрелков сдерживала шрапнель. Здесь пушки неприятеля обнаруживать было легче, чем у Эландслаагте, так как они использовали дымный порох. Дальность составляла от трех до четырех тысяч метров. Наши потери в этой операции были бы незначительными, если бы Глостерский полк неосторожно не вышел на открытое место, где попал под перекрестный ружейный огонь, от которого погибли полковник Уилфорд и пятьдесят его офицеров и солдат. За четыре дня во главе своих полков полегли полковник гордонцев Дик-Ганнингэм, полковник легкой кавалерии Чисхольм, полковник Королевских стрелков Ганнинг и теперь еще полковник глостерцев Уилфорд. В середине дня генерал Уайт, выполнив задачу и обеспечив безопасность колонны из Данди во время прохождения опасных Биггарсбергских перевалов, отвел свои войска в Ледисмит. У нас нет сведений о потерях буров, но, по всей вероятности, они были невелики. Мы со своей стороны потеряли 109 человек убитыми и ранеными, но только 13 случаев были неизбежными. Из этого общего количества 64 человека являлись тлостерцами и 25 человек были из Наталя. На следующий день, как уже сказано, вся британская армия снова сосредоточилась в Ледисмите. Кампании предстояло вступить в новую фазу.
В конце этой первой активной недели военных действий интересно подвести некоторые итоги. Стратегическое преимущество находилось на стороне буров. Они сделали нашу позицию в Данди непригодной для обороны и вытеснили нас обратно в Ледисмит. Они овладели северной четвертью территории и железной дороги колонии. Они убили и ранили шесть-семь сотен наших солдат и взяли в плен около двухсот кавалеристов, к тому же вынудили нас оставить в Данди значительный арсенал и раненых, включая генерала Пенна Саймонса, который умер в плену. С другой стороны, мы превзошли их в тактике. Мы дважды выбили их с позиций и захватили два их орудия. Мы взяли в плен двести человек, убили и ранили, по всей вероятности, не меньше, чем потеряли сами. В целом можно сказать, что в течение этой недели в Натале силы были равны – чего мы долго не сможем утверждать в последующие изнурительные недели.
Глава VII.
Сражение при Ледисмите
Сэр Джорж Уайт, воссоединив свои войска, теперь имел под свои началом небольшую грозную армию, насчитывающую примерно двенадцать тысяч человек. Его кавалерию составляли 5-й уланский, 5-й драгунский, часть 18-го и весь 19-й гусарский полки, Натальские карабинеры, Пограничный полк, некоторое количество конной пехоты и Имперский полк легкой кавалерии. В пехоту входили Королевский ирландский фузилерский и Дублинский фузилерский полки, полк Королевских стрелков (только что спустившийся с Талана-Хилл), Гордонский и Манчестерский полки, Девонский (истекший кровью у Эландслаагте), Лестерский и Ливерпульский полки, 2-й батальон полка Королевских стрелков, 2-я стрелковая бригада и Глостерский полк (которому так сурово досталось у Ритфонтейна). У сэра Уайта было шесть батарей великолепной полевой артиллерии – 13-я, 21-я, 42-я, 53-я, 67-я, 69-я и 10-я батарея горной артиллерии с нарезными орудиями. Никакой генерал не мог бы желать более оптимальной и опытной небольшой армии.
Ознакомительная версия.
