«ТРОИЦА ВЕТХОЗАВЕТНАЯ» АНДРЕЯ РУБЛЁВА
Общепризнанной вершиной творчества русского гения считается знаменитая на весь мир икона «Троица». Кроме того, эта икона с наибольшей достоверностью принадлежит кисти Андрея Рублева. В ней он изобразил трех ангелов «как символ единосущия и равенства трех лиц Пресвятой Троицы, согласно православному Символу веры. Впечатление единства трех ангелов достигается и общностью их душевного состояния, их тихой и светлой скорби…». Икона написана по библейскому сюжету. К Аврааму явилось трое юношей. Патриарх заклал тельца, пышно угостил гостей, догадавшись, что в этих дивных странниках явилось к нему воплощение извечного троичного начала божества, известного, кстати, во многих религиях. Этот сюжет часто использовали византийские иконописцы. Они в своих произведениях передавали библейскую легенду во всех подробностях. Здесь были и сцены заклания, и стол с яствами, и жертвенные животные. Андрей Рублев сконцентрировал свое внимание на главном. Три ангела восседают вокруг стола, на котором стоит лишь жертвенная чаша, «с головой жертвенного тельца, прообраза евангельского агнца, символа жертвенности Христа во имя любви и спасения человеческого рода». Я и в этот раз не стану заниматься не своим делом и пытаться дать искусствоведческий анализ гениального творения русского мастера.
Я скажу лишь о своих внутренних переживаниях и размышлениях, вызываемых рублёвской «Троицей».
Известно, что после того, как Андрей Рублев вместе с Даниилом Черным расписал Успенский собор во Владимире по повелению великого князя Московского, художник занял ведущее положение среди московских иконописцев. По мнению некоторых специалистов, он работал в те годы в мастерской Троицкой лавры, где любимый ученик Сергия Радонежского Никон поручил ему написать «Троицу Ветхозаветную». Это было время завершения Сорокапятилетней войны. Время окончательного утверждения в русском народе мысли о том, что с данной зависимостью от Орды скоро будет покончено раз и навсегда. Из русской истории известно, что произойдет это радостное событие только в 1480 году. И виною тому будет «последняя распря русских князей», продолжавшаяся чуть менее тридцати лет, с 1433 по 1462 годы. Об этом, естественно, в 1410-е годы, когда Андрей Рублев писал «Троицу», никому известно не было. Но почему Никон предложил великому мастеру, а тот согласился писать «Троицу»? Почему исходит от иконы… даже не мысль, не нравоучительная какая-то истина, а нечто более тонкое, мудрое, которое можно назвать эманацией духа, умиротворяющего, успокаивающего, предостерегающего и подсказывающего, что сила народа в единстве духа, сердца, разума, Бога Святого Духа, Бога Сына, Бога Отца?
В конце концов, почему на картине фоном выбран золотой, а лучше сказать, солнечный цвет, а превалирующими цветами (одежда, верхняя часть стола… являются цвета, гораздо позже вошедшие в государственную символику России? То есть цвета красный (на картине — пурпурный), синий, белый (на картине — светло-светло-золотой)? Случайное совпадение? Случайное попадание в «десятку»? Может быть, и случайное совпадение. Но гении тем-то и отличаются от простых людей, что случайные прозрения у гениев логичны, как логична жизнь на земном шаре, как логичны судьбы самых великих из людей.
Я никому не навязываю своего мнения. Я прошу только об одном: приди, о читатель, в Третьяковскую галерею, взгляни на икону Андрея Рублева, подумай. И другие мысли придут тебе на ум, и другие прозрения, догадки, и они не будут противоречить логике движения Русского государства в том пространственно-временном интервале, в котором работал и жил великий русский иконописец.
Завершая совсем короткий разговор об Андрее Рублеве и его творчестве, нужно вспомнить о его «втором рождении», которое датируется началом XX века, когда специалисты решили раскрыть «Троицу» Рублёва, находившуюся в те годы в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры. Ученым было известно по письменным источникам, что эту икону написал Рублев, что в последующие века ее несколько раз обновляли, а по сути дела, на ней писали новые иконы.
Вот как об этом пишет выдающийся советский ученый В. Н. Лазарев:
«Русская икона является одним из самых примечательных художественных открытий XX века. В прошлом столетии даже коллекционеры, специально собиравшие памятники древнерусской иконописи, не подозревали, какие красоты они в себе таят… Когда в 900-х годах впервые приступили к расчистке икон, выяснилось, что под поновлениями и записями древнее письмо превосходно сохранилось и приобрело твердость и плотность кости… Как бы внезапно спала пелена, застилавшая подлинный лик русской живописи… И сразу же стало очевидно, что это искусство не было ни аскетическим, ни суровым, ни фанатичным, что в нем ярко отразилось живое народное творчество, что оно перекликается своей просветленностью и какой-то особой ясностью в строе своих форм с античной живописью, что его следует рассматривать как одно из самых совершенных проявлений русского гения».
Странный, забывчивый русский народ! Народ талантливый, но не предприимчивый.
Итальянцы, голландцы, французы, испанцы, немцы и другие народы Западной Европы не только не забывали своих гениев эпохи Ренессанса, но и всячески пропагандировали их, используя славу предков в личных, так сказать, целях. Русские спокойно хоронили произведения своих гениев под слоем, а то и под слоями других мастеров, а то и не мастеров, а так себе, подельщиков. Между прочим, забывать гениев средневековья он начал не в XIX веке и даже не в XVIII веке, а раньше!
Но перед тем, как рассказать коротко об этом, я считаю необходимым поведать читателю о Дионисии, великом художнике второй половины XV века. Он родился в 30-х годах XV века, несколько лет спустя после смерти Андрея Рублёва. Первые сведения об иконах Дионисия приходятся на 1460-е годы. Умер он до 1508 года. Его кисти принадлежат икона «Спас в силах», фрески Ферапонтова монастыря, расположенного на берегу небольшого озера Белозерского края. Монастырь в те времена являлся своего рода форпостом московской культуры на севере. В XX веке он стал местом паломничества граждан Советского Союза, России, других стран. Все они едут любоваться творчеством великих русских мастеров и, главное, чудом уцелевшими произведениями Дионисия, работавшего здесь в стародавние времена вместе со своими сыновьями.
Он работал в те же десятилетия, когда Русским государством управлял Иван III Васильевич. Русь в эти годы покончила с «последней распрей русских князей», Москва присоединила к единому русскому государству Новгород, затем освободилась наконец-то от данной зависимости от Орды, от так называемого татаро-монгольского ига. Иван III Васильевич, один из лучших русских правителей, начал строительство нового Московского Кремля, московские обитатели радовались и восхищались достижениями великого князя, и эта радость невольно передавалась живописцам. Покровительницей Москвы почиталась Богоматерь. Собор Ферапонтова монастыря бы посвящен рождению Богородицы. Дионисий вместе с сыновьями, получив поручение расписать собор, исполнял важное задание с тем упоением и мудрым восторгом, которые наполняли души сограждан в те годы. Его произведение было написано в праздничной, нарядной манере. Таким же было все искусство великого мастера, о котором В. Н. Лазарев писал в своих трудах: «Творчество Дионисия сыграло огромную роль в истории древнерусской живописи. С Дионисием парадное, праздничное, торжественное искусство Москвы стало на Руси ведущим. На него начали ориентироваться все города, ему начали всюду подражать». И в этом ничего зазорного, ничего непонятного нет. Другое дело, что далеко не всем подражателям удавалось достичь вершин творчества Дионисия. Более того, времена менялись, они привносили в жизнь, а значит, и в творчество много лишнего, мешающего творить свободно. Недаром почти все специалисты утверждают, что древнерусская живопись достигла вершины во время Андрея Рублёва и Дионисия.
ИОСИФ ВЛАДИМИРОВ И СИМОН УШАКОВ
О том, как развивалась иконопись в последующих веках, можно прочесть в работах известных специалистов. Я хочу процитировать некоторые выдержки из «Трактата об иконописании» Иосифа Владимирова, уроженца Ярославля, одного из крупнейших царских иконописцев второй половины XVII века. Это было время, когда «старые каноны живописи, в основе которых лежат отвлеченность и условность, находятся накануне своего перерождения», когда в работах русских живописцев появляются элементы светского искусства, такие, как линейная перспектива, объемная форма и так далее. В работах Иосифа Владимирова, а в большей степени в произведениях знаменитого иконописца Симона Федоровича Ушакова, который являлся более решительным сторонником новшеств в религиозном искусстве, проиллюстрированы мысли и идеи, высказанные в трактате. Но в нем сказано не только о необходимости нововведений.
