Такая же опасность угрожала и 3-й танковой армии, которая располагалась на Нижнем Одере и вначале не подвергалась атакам. Однако вскоре оборона на ее южном фланге была прорвана, а русские, форсировав Одер, продвинулись на 90км. Командование группы армий «Висла» сосредоточило под командованием обергруппенфюрера Штейнера все имевшиеся резервы, фольксштурм и отброшенные на запад остатки 9-й армии – словом, все, что только можно было собрать, и бросило в бой эту импровизированную группировку в районе Эберсвальде и западнее, вдоль канала Хафель – Одер вплоть до Ораниенбурга с целью прикрыть открытый фланг 3-й танковой армии. Пока организовывалось это фланговое прикрытие, Рокоссовский 21 апреля перешел в наступление против войск 3-й танковой армии на Одере, не добившись, правда, в первые дни наступления никаких решающих прорывов.
Когда Гитлер 20 апреля узнал о возникновении группы Штейнера, у него тотчас же появился новый план. Наспех собранные пестрые части Штейнера были превращены в «армию». В нее должны были также войти две дивизии, оборонявшиеся восточнее Эберсвальда и, кроме того, импровизированные соединения, которые надлежало сколотить за счет авиации. Речь шла примерно о 12 – 15 тыс. человек, которые, однако, в лучшем случае могли быть вооружены лишь гранатами и ручными пулеметами, да и число их, вероятно, было гораздо меньше. И с этими в большинстве своем совершенно непригодными для наступления, неорганизованными, едва вооруженными людьми, из которых налицо вначале была лишь небольшая часть, Штейнер должен был наступать на юг. По мнению Гитлера, этим наступлением, которое будет вестись под командованием Штейнера с величайшей энергией и фанатизмом, а также наступлением 4-и танковой и 9-й полевой армии, приказ о котором был отдан уже несколько дней назад, будет ликвидирован осуществленный Коневым прорыв и создана новая сплошная линия фронта от Балтийского моря до верхнего течения Шпрее, что спасет Берлин.
В этих лишенных всякой реальной основы выдумках Гитлер и провел свой последний день рождения. В этот день Геббельс еще раз говорил о глубокой, непоколебимой вере немецкого народа в своего «фюрера», о том, что всеобщая выдержка принесет победу.
Когда Штейнер, для наступления которого не было создано необходимых предпосылок, несмотря на неослабевающии нажим на Берлин так и на выступил до 22 апреля, когда кольцо вокруг 9-й армии замкнулось и русские, уже обойдя Берлин с севера и с юга, приблизились к его восточным пригородам, все иллюзии Гитлера рухнули. Осыпая армию, эсэсовцев и вообще весь народ страшными оскорблениями, обвиняя их в предательстве и непонимании его, Гитлера, величия и целей, он решился остаться в Берлине и ждать здесь смерти. Напрасно старались приукрасить действительность, чтобы поднять дух отчаявшегося, совершенно сломленного ударами судьбы человека и отговорить его от принятого решения остаться в Берлине.
Гиммлер и Геринг уже покинули Берлин и, вбив себе в голову странную мысль о том, что они являются подходящими фигурами для ведения переговоров с западными державами, пошли своими особыми путями. Кейтель и Йодль, находясь вне пределов столицы, которой грозило окружение, решили сохранять видимость руководства войсками на всех фронтах. Совершенно игнорируя фактическое положение дел, они считали основной своей задачей освобождение Берлина и Гитлера извне. Наконец-то 9-я армия получила приказ отойти, чтобы южнее Берлина соединиться с 12-й армией генерала Венка, еще оборонявшейся на Эльбе и Мульде. Кейтель и Йодль полагали, что если обе армии попытаются с юга и юго-востока ударить на Берлин и Штейнер сможет, наконец, развернуть наступление, то, пожалуй, удастся разорвать железное кольцо, в которое русские взяли уже около двух третей столицы.
Чтобы провести в жизнь этот план, который, как и все, что предпринимало ОКВ в последние месяцы, не учитывал действительной обстановки, Кейтель сначала отправился в 13-ю армию и подготовил ее в ночь с 22 на 23 апреля к новой задаче. В течение 24 апреля из расположенного севернее Потсдама Крампинца, где временно находилась ставка, пришли окончательно оформленные приказы. В соответствии с ними 12-я армия должна была наступать на восток в направлении Ютербога, соединиться там с пробивавшейся на запад 9-й армией. чтобы затем вместе с ней перейти и наступление с целью освободить Берлин. Венк, который мог судить об обстановке вокруг Берлина только по оптимистическому описанию Кейтеля, вначале действительно собирался пробиться до Берлина, однако вскоре невозможность такого наступления стала очевидной. Все же наступление на восток было необходимо, и не только для оказания помощи окруженной 9-й армии, но и в целях обеспечения самой 12-й армии необходимой свободы действий восточнее Эльбы, потому что в противном случае она в течение нескольких дней могла быть раздавлена между двумя фронтами.
В надежде на то, что американцы останутся на достигнутом ими рубеже, Венк оставил на своем прежнем, повернутом на запад фронте только слабое охранение, прикрыл одной дивизией свои южный фланг восточнее Виттенберга, где уже стало ощущаться давление русских с востока, и сосредоточил силы для наступления в восточном направлении. Уже сам новый район сосредоточения пришлось прикрывать от русских, наступавших широким фронтом на запад между рекой Хафель восточнее Бранденбурга и рекой Шварце-Эльстер. До 28 апреля Венк настолько обеспечил фланги своей армии на юге между Виттенбергом и Нимегом, а на севере юго-восточнее Бранденбурга, что мог на следующее утро начать наступление тремя дивизиями из района Бельцига в северо-восточном направлении. Упорное сопротивление русских было быстро сломлено, их вторые эшелоны, не ожидавшие этого удара, смяты. В Белице были освобождены 3 тыс. немецких раненых, эвакуация которых началась немедленно, а левый фланг еще в тот же день вышел к Ферху у южной оконечности озера Швилов, куда в поисках спасения отошел гарнизон окруженного Потсдама. Но это успешное наступление исчерпало ударную силу армии. Ей пришлось выделить значительные силы для прикрытия растянутых в глубину флангов, так как русские между тем вышли на юге к Виттенбергу, на севере – к Бранденбургу и грозили срезать острый клин наступления. Армия, однако, не могла еще принять мер к предотвращению этой грозившей ей опасности. Сначала необходимо было спасти остатки 9-й армии, которой по радио предложили прорываться в направлении Белица. 12-я армия, прикрыв оба фланга, чтобы не стать жертвой глубокого охвата русских, заняла оборону не использованными в наступлении силами, располагавшимися до сих пор по Эльбе, на рубеже по нижнему течению реки Хафель между Бранденбургом и Хафельбергом и удерживала фронт в районе Белица до тех пор, пока 1 мая совершенно измотанные десятидневными боями остатки 9-й армии не осуществили последний прорыв; через боевые порядки противника сумели прорваться 25 – 30 тыс. человек, которые, однако, в результате такого колоссального напряжения оказались совершенно сломленными морально и физически.
Теперь необходимо было действовать самым спешным образом, если только 12-я армия не хотела подвергнуться той же участи, от какой она только что избавила остатки 9-й армии. Венк принял решение, прикрываясь заслоном в нижнем течении реки Хафель, отходить к Эльбе севернее Магдебурга.
Он надеялся с согласия американцев переправить армию через Эльбу в районе Тангермюнде, чтобы не попасть в руки русских.
Ocновной целью действий генерал-полковника Хейнрици также было спасение оборонявшихся между Одером и Эльбой севернее Берлина соединении группы армий «Висла» и, насколько возможно, масс беженцев. В эти действия, осложнив и замедлив их, вмешалось ОКБ. Кейтель 23 апреля бросил 12-ю армию во взаимодействии с 9-й армией в решающее, кaк ему казалось, наступление на Берлин и на короткое время вернулся в имперскую канцелярию, где благодаря его сообщениям об обстановке все снова прониклись былым оптимизмом. Теперь Кейтель считал своей задарен обеспечить наступление на Берлин с севера силами группы армии «Висла». В последний момент ставка германского верховного командования была переведена 24 апреля из Крампница в район Фюрстенберга, незадолго до того как вырвавшиеся вперед танковые части Жукова и Конева встретились южнее Науэна на Хафельских озерах и замкнули кольцо вокруг Берлина на западе.
В своих попытках организовать наступление на Берлин с севера Кейтель и Йодль натолкнулись на ожесточенное сопротивление Хейнрици, на фронте группы apмий которого обстановка с 22 апреля опять значительно обострилась. Некоторое время 3-й танковой армии удавалось еще выдерживать натиск войск 2-го Белорусского фронта западнее реки Одер, после чего она во избежание прорыва вынуждена была 25 апреля отойти на рубеж реки Рандов, а затем, когда снова нависла угроза прорыва русских на Пренцлау, – еще дальше на запад. Между тем группа армий силами Штейнера и одним армейским корпусом, выделенным на Эльбе 12-й армией, поспешно заняла оборону на широком фронте до реки Хафель севернее Ратенова против наступавших с юга русских. С этих слабых позиции было решено провести наступление на Берлин. Чтобы прикрыть наступающие части с тыла, 3-я танковая армия должна была оставаться на месте. Для самого наступления в распоряжении имелись только одна переброшенная с запада гренадерская моторизованная дивизия и одна потрепанная танковая дивизия, которые были срочно необходимы Хейнрици для поддержки 3-й танковой армии. Вряд ли можно было сомневаться относительно того, что повлечет за собой исполнение приказа верховного командования: удар на Берлин при имевшихся в распоряжении слабых силах не имел ни малейших шансов на успех, фронт 3-й танковой армии был бы прорван. В конце концов это привело бы через несколько дней к неописуемому хаосу, в котором смешались бы воинские части с прорванного фронта и катящиеся на запад массы беженцев. Хейнрици не желал участвовать в создании предпосылок для такой катастрофы.
