Некогда, около того времени, когда родился Господь наш, некая раса людей, двигавшаяся в западном направлении и пересекавшая степи Центральной Азии (и согнавшая с насиженных мест передовые отряды хун-ну, или гуннов, как их называли в Европе), начала наседать на скифов. Они тоже были хорошими всадниками, но ездили на более крепких лошадях и носили более тяжелые доспехи. Это были сарматы, которые благодаря лучшему оружию и более эффективной методике ведения войны смогли одолеть скифов И захватить земли, на которых те жили. Эти люди (обитатели Центральной Азии, как и скифы) были тем самым народом, который в III в. вытеснили готы, победившие без помощи нового оружия или тактики боя; возможно, они просто лучше сражались — по крайней мере, их более поздняя история говорит о том, что так оно и было. После того как они поселились в районах, где разводили лошадей, сарматы быстро переняли обычаи и усвоили военные навыки людей, живших там прежде, и в то же время со своей северной родины они вынесли давние героические традиции, жестокие, но эффективные, а также и превосходное оружие. Все эти переселенцы отличались редкостным мужеством, пытливым и энергичным умом и в то же время физической силой. Когда их природные способности объединились с традициями и умениями, связанными с двумя непобедимыми стилями борьбы, образовалась мощная военная машина. Фраза, что вся средневековая военная система основана на использовании стремян, кажется большим преувеличением, но от этого не становится менее верной. Ни одно из деяний, которые совершили силой своего оружия готы и их рыцарственные последователи, не могло бы быть совершено людьми, скачущими на лошади без поддержки стремян; стоит задуматься о том, какое значение может иметь такое, казалось бы, незначительное усовершенствование в области конской упряжи.
В течение первых пяти столетий нашей эры оружие всех странствующих германских племен было примерно одинаковым, точно так же как и оружие кельтов последних трех столетий до нашей эры. Его делали в одних и тех же центрах производства, которых было очень немного, и по большей части украшали, используя одинаковые мотивы и технику. — По самой своей природе изготовление клинков оказывалось чрезвычайно редким и специфическим искусством, возможно, тщательно охраняемым как тайна, доступная очень немногим. Занятие это сложное и требующее знаний, приемов, обучения на основе навыков, полученных еще в стародавние времена, т. е. с ним не мог справиться любой человек, обученный просто ремеслу кузнеца.
Мы знаем, что кельты первыми начали работать с железом. Можно вполне резонно предположить, причем этому есть некоторые доказательства, что они продолжали делать клинки для своих покорителей-тевтонов в начале периода Великого переселения. Некоторые из имен кузнецов, отштампованные на лезвиях мечей первых двух столетий новой эры, явно имеют кельтское происхождение, в то время как более поздние, относящиеся к эпохе викингов, определенно тевтонские. Если так, то традиции кельтов, возможно, сохранились на берегах Дуная (их исторической родине), там, где теперь находится Пассау, и наверняка — в районе Рейна и Мозеля.
В течение всего периода переселения и последующей эпохи викингов существовал стиль декоративного искусства, распространенный по всей Европе. Его родоначальниками были скифы, затем, благодаря тому что их теснили на север и запад наступающие сарматы, эту технику переняли скандинавы (и те, что остались на родине, и те, что отправились странствовать). Основана она была на изображениях животных, из которых наиболее распространенными и популярными стали стилизованные изображения хищной птицы и удлиненного животного, вроде змеи, со сложно переплетенным телом, пожирающего свой хвост. Эти мотивы повторялись чуть ли не на всех предметах, которые нужно было украсить; воинственные скандинавы, готы и вандалы по большей части украшали ими оружие и собственные тела, а более цивилизованные народы — или, по крайней мере, более грамотные (ирландские кельты, франки и англосаксы начиная с VII в.) — в основном расцвечивали ими манускрипты. Результат порой получался изумительный — нарисованные искусными руками звери казались живыми, в особенности это относилось к змеям, чьи кольца, кажется, меняют свое положение, стоит только отвести глаза. Конечно это касается только произведений настоящих художников, но иллюстраторы манускриптов по большей части и были такими; в этом можно убедиться на основе многочисленных примеров.
В V в. была разработана техника, которая часто использовалась при создании этих «зооморфных» украшений на всей территории, занятой постоянно переселяющимися германцами. Лучшие и наиболее умело сделанные образцы Находили в Англии, благодаря чему возникло предположение, что эта техника впервые зародилась именно там, среди живших в Кенте ютов, но гораздо вероятнее, что ее одновременно изобрели и скифы. Состояла она в том, что декоративный орнамент выкладывали из множества мелких полудрагоценных камешков (в основном гранатов) или кусочков цветного стекла, закрепленных в клеточках или «перегородках» из золота или бронзы. Эту технику принято называть «cloison» В худшем случае такой орнамент производил впечатление варварской пышности, а в лучшем — являлся ювелирной работой, настолько красивой и элегантной, что мог поспорить с лучшими образцами позднего времени. Здесь опять-таки все зависит от мастера, в особенности от его вкуса при сочетании цветов.
Оружие любого типа, в украшении которого мастера использовали такие зооморфные узоры и технику, изготовляли с V по VIII в. от Венделя в Швейцарии до Северной Африки и от Ирландии до Южной России. Таким образом, очень трудно определить, какой народ создал данную конкретную рукоять меча или щит, не зная точно места, где они были найдены. Различия, которые имеются между узорами, относятся скорее к уровню исполнения и личным пристрастиям, чем к традициям какого-либо определенного региона. Впрочем, некоторые общие тенденции в этом отношении все-таки прослеживаются; можно с некоторой уверенностью утверждать, что оружие, найденное в одной части района, очень похоже на оружие, которое использовали в другой. Это большая удача с той точки зрения, что на языческом севере были обнаружены огромные и богатые залежи археологического материала, в то время как на христианском юге увидели свет очень немногие предметы. Связано это с тем, что в период с I по VIII в. все германские племена — готы, бургунды, вандалы, саксы и франки — приняли христианство и перестали, как их предки-язычники, класть оружие в могилы павших или складывать их большими грудами в священных местах, куда сносили военную добычу. Однако, к счастью для археологов, те, кто остался на родине, не сменили религию и до конца XI в. оставались верны своим замечательным обычаям; поэтому в захоронениях и огромных залежах в датских болотах нашли множество мечей, пик, саксов, несколько шлемов, кольчуг и щитов. Эти предметы датируются I–VII вв. новой эры, и на таком материале могут быть основаны теории, связанные с оружием покорителей Европы.
Глава 6
Залежи в болотах Дании
Перед тем как подробно описать несколько видов оружия, найденного в датских болотах, возможно, стоило бы взглянуть на весь спектр результатов этого археологического открытия, поскольку в залежах содержалось множество разнообразных объектов. Благодаря этому мы смогли увидеть, как одевались люди того времени, побольше узнать об их упряжи, сельскохозяйственных инструментах, домашней утвари, посуде и приспособлениях для приготовления пищи, телегах и инструментах, а также кораблях, лодках и обо всем, что к этому прилагается. Множество из этих вещей имеет греческое или римское происхождение, кроме того, найдено изрядное количество римских монет, позволивших уточнить датировку объекта. Большинство вещей находится в превосходном состоянии, но не так уж мало полностью испорчено и не подлежит восстановлению. Мы получили возможность по-настоящему восхититься красотой и мощью военного снаряжения этих людей, хотя в действительности все находки этого рода только подтверждают достоверность описаний, содержащихся в норвежских сагах. Самая ранняя из них — это «Беовульф», где ярко отражена любовь воина к своему оружию; здесь никогда не упоминается просто о шлеме или кольчуге — поэт любовно описывает каждый предмет. Например:
На путь мощеный толпа ступила
Мужей доспешных в нарядах ратных,
В кольчугах, звенящих
Железными кольцами, прочными звеньями,
Войско блестящее шло ко дворцу.
Там, под стеной, утомленные морем,
Они сложили щиты широкие,
В ряд на лавы — раскатом грянули
Их нагрудники. И там же составили
Копья из ясеня вместе с мечами —
Бремя железное, вооружение
Морестранников.
Здесь не только чувство, с которым относятся к оружию, но и очень полезное описание его. Благодаря же находкам из Дании археологам снова удалось доказать, что все эти части снаряжения, которые могут показаться вымышленными, действительно существовали (и существуют до сих пор, по крайней мере, некоторые из них и остались точно такими же). Как говорил древний поэт:
