боспорских монет в Джунгарии, неподалеку от озера Эби-нор. В 1918 г. киргизы нашли на берегу реки Боротола, вместе с различными предметами керамики, группу бронзовых монет III в. до н. э. из которых 15 оказались пантикапейскими и 1 фанагорийской.
24 Находка клада монет показывает, что в III в. до н. э. существовала связь кочевников восточного Приазовья и Придонья, находившихся в сфере культурного влияния Боспора, с областями между Тянь-шанем и Алтаем.
Связи северного Причерноморья с Заволжьем, в частности с Приаральем, в эпоху Спартокидов подтверждаются, между прочим, следующим интересным эпизодом, имеющим отношение к завоевательной деятельности Александра Македонского в Средней Азии. На основании передаваемых Аррианом сведений, известно, что в 328 г., во время пребывания Александра в Мараканде, туда в сопровождении 1500 всадников явился хорезмийский царь Фарасман, пожелавший вступить в переговоры с Александром.25 Хотя Хорезма Александр не достиг и в его планы продвижение туда не входило, все же Фарасман, очевидно, счел целесообразным заблаговременно дипломатическим путем выяснить подлинные намерения Александра, чтобы по возможности обезопасить хорезмийские владения от агрессивного вторжения македонских войск. Основное ядро Хорезма составляли земли в низовьи реки Амударьи (в древности р. Окс). Фарасман предложил Александру заключить военный союз, указав при этом, что владения Хорезма соседят с колхами и амазонками. Под последними, несомненно, подразумевались области Придонья и Приазовья, заселенные племенами сарматов, происхождение которых в древности связывалось с легендарными амазонками.26
Фарасман выразил готовность оказывать содействие Александру, снабжать его войско провиантом и быть проводником в случае, если бы македонский царь решил предпринять поход на Понт, в Причерноморье, с целью подчинения живущих там племен. Александр, по словам Арриана, установил с Фарасманом дружественные отношения и даже заключил с ним военный союз, но от похода в Причерноморье отказался, сославшись на его преждевременность.
Для нас представляет безусловный интерес сделанное Фарасманом предложение взять на себя функции проводника во время предполагаемого похода в северное Причерноморье со стороны Средней Азии. Оно могло возникнуть только в том случае, если хорезмийцы действительно хорошо знали пути из Приаралья в Северное Причерноморье, а это возможно было лишь при условии реальных сношений между обоими названными районами. Сношения эти, повидимому, не были тогда достаточно регулярными, частыми, но все же, безусловно, существовали. Усиление связей между Причерноморьем через Заволжье со Средней Азией наступило несколько позднее, когда была открыта сухопутная дорога в Китай через Фергану (после 114 г.).
Торговые сношения Боспора с другими греческими колониями северного Причерноморья никогда не были особенно значительными. Как уже было отмечено, из Херсонеса Таврического в боспорские города ввозилось вино, но в небольшом количестве. Пантикапейские монеты времен Спартокидов встречаются как в Херсонесе,27 так и в Ольвии,28 подтверждая тем самым существование коммерческих связей между Боспором и названными пунктами, хотя этот торговый обмен существенного значения для экономики Боспора не имел. Более важными были сношения с греческими городами Кавказского побережья — Диоскуриадой и Фасисом, торговым портом колхов, откуда Боспор мог получать некоторые нужные ему товары, особенно корабельный лес. Кроме лесных материалов, Фасис экспортировал мед, лен, пеньку, воск и смолу.29
В развитии торговли Боспора и его связей с заморскими странами большую роль играл торговый флот. Грузы перевозились не только иностранными купцами на своих кораблях, но и боспорскими купцами-судохозяевами. Боспор обладал, несомненно, значительным собственным морским транспортом.30 Об его организации проявили в IV в. до н. э. немалую заботу боспорские правители, получившие, как известно, из Афин квалифицированных матросов.
Пантикапей располагал судостроительными верфями,31 доками, где строились и ремонтировались суда. Значительное число людей было связано с этим делом и с обслуживанием морского транспорта. В крупных приморских городах были достаточно благоустроенные гавани с причалами для судов, молами, торговыми складами. Остатки большого древнего мола пантикапейской гавани еще хорошо были заметны под водой Керченской бухты в начале текущего столетия (уничтожены при постройке нового мола). Особенно значительные остатки античного мола были обнаружены в феодосийском порту. Остатки этого древнего мола, образующего угол, были ясно различимы на глубине бухты при тихой погоде. При дноуглубительных работах в 90-х годах прошлого века здесь из ила было добыто большое количество концов деревянных свай, сидевших глубоко в илу, — всего около 1000 штук. Сваи оказались забитыми глубоко в морское дно, нижние концы их находились на глубине свыше 4 метров от поверхности дна. Для свай применены сосновые бревна, доставленные из Малой Азии (в античную эпоху очень славился синопский лес) или из южного Крыма. Принадлежность сооружения античной эпохе подтвердилась находкой в районе свайного мола пятнадцати глиняных остродонных греческих амфор, в том числе шести совершенно целых.32 Остатки благоустроенного порта античной Феодосии хорошо согласуются с литературными сведениями о предпринятых Левконом I после завоевания Феодосии работах по оборудованию торговой гавани, ставшей после этого одной из лучших гаваней Боспора.
Такие находки, как вышеуказанные греческие амфоры, которые извлечены со дна моря в феодосийском порту, свидетельствуют о происходивших иногда в древних гаванях кораблекрушениях и катастрофах. Во время различных работ на месте древних гаваней неоднократно встречались археологические находки. При углублении дна Керченской бухты в 1908 г. землечерпалкой был извлечен бронзовый сосуд, наполненный бронзовыми монетами времени царя Митридата Евпатора. Сосуд этот попал на морское дно при какой-то катастрофе. Многократно находимы были в той же бухте древние глиняные сосуды, особенно амфоры. Одна из таких глиняных остродонных амфор III в. до н. э. была торжественно поднесена в 1926 г. Керченской археологической конференции командой землечерпалки.
Глава шестая
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО, ПРОМЫШЛЕННОСТЬ И ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ РЕМЕСЛА БОСПОРА
Боспорские города не ограничивались ролью торговых передаточных пунктов, через которые распространялись привозившиеся извне иностранные товары. Используя соответствующие природные условия и местные сырьевые ресурсы, а также наличие рабочей силы (рабов), Боспор в своих городах и селениях в период правления Спартокидов достаточно широко развивал собственные многообразные производства и ремесла, делавшие государство во многом независимым от импорта.
Но первое место по своему значению в боспорской экономике занимало сельское хозяйство. Зерновой хлеб был основным предметом торговли. В продовольственном снабжении населения боспорских городов продукты сельского хозяйства, и прежде всего хлеб, имели, разумеется, также весьма важное значение. Отсюда понятно, что преуспевание Боспорского государства зависело от развития в нем, в первую очередь, земледелия. Боспор занимал в этом отношении весьма выгодное положение, поскольку он обладал плодородными землями в восточной части Крыма, Прикубанье, Придонье. Земли эти обрабатывались местным населением, от которого хлеб поступал посредством сбора дани натурой, отчасти путем скупки. Хлеб также производился в хозяйствах, организованных греками и крупными местными
