услужливым торговцам.
Демонстрируя, что главарь мафии может быть работодателем с равными возможностями, Массино отвел Голди в сторону для уроков выживания в ремесле, хотя тот не был итальянцем по происхождению. Он запретил молодому преступнику угонять машины или продавать наркотики в их районе Маспет, потому что это принесет ненужный «жар» от закона в клуб J&S и к его угонам. Голди также посоветовали не угонять машины вблизи других притонов мафии в Квинсе, особенно того, который использовал Джон Готти. «Если эти парни поймают тебя, ты окажешься в багажнике», — предупредил Массино.
Массино настаивает на постоянной бдительности. «Следи за зеркалами», — предупреждал он о слежке за машинами правоохранительных органов. Голди видел вблизи, как бдительность Массино пресекала попытки заманить его в ловушку, и даже противостоял ФБР, шпионя за агентами до того, как они успевали навести на него след. Будучи всегда начеку, он заметил, что агенты используют стоянку закусочной в Маспете, чтобы менять машины без опознавательных знаков, когда оказываются поблизости. Таким образом, скрытно наблюдая за стоянкой, люди Массино узнавали марки и номера машин бюро и могли определить, что в районе орудуют законники.
Вскоре Голди стал признанным соратником в команде Массино. Массино восхищался его умением отмахиваться от хвостов и часто использовал его в качестве шофера для поездок по городу и визитов к «старику», боссу Филу Растелли, в тюрьмы на севере штата Нью-Йорк и в Пенсильвании.
Участие Голди в убийстве трех капо укрепило доверие Массино к нему, и весной 1982 года, когда Массино попросил его помочь скрыться, Голди предложил убежище: дом отдыха его родителей в Милфорде, штат Пенсильвания, в восьмидесяти милях к северо-западу от Нью-Йорка, в горах Поконо. Отец Голди разрешил обоим мужчинам жить там неограниченное время, за исключением тех случаев, когда родители пользовались домом. В таких случаях, в основном по выходным, Массино перебирался в мотель.
Информация об аресте и обвинительном заключении, поступившая к Массино, оказалась точной. В июле 1982 года федеральное большое жюри на Манхэттене предъявило ему обвинения по РИКО, назвав его заговорщиком, но не фактическим участником убийств трех капо.
Через год Расти Растелли был досрочно освобожден и смог взять на себя управление боргатой в качестве «официального» босса. Однако большинству мафиози Бонанно было ясно, что Массино, даже находясь в бегах, выполнял функции основного главы семьи. Он передавал Витале приказы через заранее оговоренные телефонные звонки в общественные будки — система, подобная той, которую позже принял Гаспайп Кассо в семье Луккезе. Растелли не возражал, когда капо и важные солдаты демонстрировали свою преданность и покорность его протеже, отправляясь в Поконо за инструкциями и докладами о делах мафии. Высокопоставленный гость из другой боргаты, старый приятель по угону Джон Готти, также появился, чтобы поддержать дух Массино и укрепить его авторитет в Коза Ностра.
Избегая хвостов ФБР, посетители убежища либо забирались Голди в Нью-Йорке, либо встречались с ним на обочинах Пенсильвании, прежде чем их привозили в Милфорд. Уверенный в способности Голди «следить за зеркалами», Массино отправлялся с ним в город на встречи на высшем уровне, чтобы решить вопросы, которые невозможно было решить по телефону или с помощью курьеров.
Одним из дел, которым Массино занимался в Поконо, было наказание Чезаре Бонвентре, одного из тех, кто помог убрать Кармине Галанте. Капо Zip, Бонвентре, по непонятной причине, обидел Массино. Контракт на его устранение был передан Салу Витале на встрече в Милфорде в 1984 году. Из высказываний Массино Витале решил, что Джо сомневается в преданности Бонвентре, поскольку тот не помогал ему и не навещал его, пока тот был в бегах и, по его словам, «жертвовал» собой «ради блага семьи». В частном порядке Витале предположил, что у удара могла быть и другая причина: как глава могущественной сицилийской группировки Бонвентре представлялся конкурентом Массино. Голди, который был включен в план убийства, получил другое объяснение. Массино намекнул ему, что действует по просьбе Растелли, не зная причины. «Старик хочет, чтобы Чезаре уехал», — сказал Джо без обиняков.
Витале не верил в то, что Растелли был ответственен за это решение. С его точки зрения, Витале считал, что досрочно освобожденный Растелли был измотан хроническими семейными неурядицами и находился на грани отставки. «Он хотел спокойно дожить свой век, — вспоминает Витале. — Он хотел уйти в отставку в день возвращения домой [из тюрьмы]».
Перед тем как Голди отправился на убийство Бонвентре, Массино предупредил его, что капо зипов, предположительно причастный к двадцати пяти убийствам, может оказаться непростой добычей. «Он очень острый парень. Вы должны быть осторожны».
Осуществляя задуманный Массино план, Витале подкараулил Бонвентре в Квинсе однажды вечером в апреле 1984 года для предполагаемой встречи с Растелли. Вместо этого Витале направился в чоп-шоп Голди, где его ждал стрелок Массино, Луис «Ха-Ха» Аттанасио, сидевший в задней части машины. Когда они подъехали к гаражу, Аттанасио выстрелил Бонвентре в голову, но только ранил его. Борясь с Витале за руль, Бонвентре попытался свернуть машину в припаркованный автомобиль или на обочину. Отбиваясь от него одной рукой, Витале направил машину в гараж, где Аттанасио произвел еще несколько выстрелов в дергающееся тело Бонвентре. «Мне пришлось выстрелить в него еще раз. Этот хуесос не хотел умирать», — ворчал Аттанасио, обращаясь к Голди.
Убийство Бонвентре стало знаковым событием для Витале. В качестве награды и признания его заслуг шурин разрешил ввести его в число доброжелателей и сделать своим человеком. В присутствии Массино и консильери Стива Канноне Витале, в возрасте тридцати семи лет и после пятнадцати лет службы Джо, присоединился к почетному обществу. Большая часть церемонии проходила на итальянском языке, и Витале, американец во втором поколении, едва понимал хоть слово.
Прошло два года, и ФБР не вышло на след Массино. Периодически агенты следили за Витале и другими известными членами экипажа, надеясь, что они смогут вывести их на беглеца. По предложению информатора агент Пэт Маршалл, отвечавший за розыск, сосредоточился на Поконо. Его расследование дало надежную зацепку: Массино посылал своим дочерям кукол из антикварного магазина в этом районе. Но этой единственной зацепки оказалось недостаточно, чтобы выследить логово Массино в огромном регионе Поконо.
Агенты не знали, что Массино использовал псевдоним «Джо Руссо» и что он совершил невероятную ошибку. Необъяснимым образом он попытался украсть бутылку аспирина стоимостью менее одного доллара из магазина в Поконо и был пойман. Ему удалось выкрутиться из мелкой кражи, представившись Джо Руссо. Беглеца с таким именем не разыскивали ни в одном «Бюллетене всех точек», и местная полиция позволила ему
