Кроме этих батальонов в прифронтовой полосе действовал еще целый ряд формирований СС и полиции, которые являлись силовыми структурами аппарата главного фюрера СС и полиции соответствующего тылового района. В данном случае речь идет о главном фюрере СС и полиции «Россия-Центр», который обладал в зоне своей ответственности всей полнотой полицейской власти (армейские начальники могли отдавать его частям приказы только при «срочной необходимости боевого применения», обычно же он слушался только Гиммлера). В июле 1941 г. в его распоряжении находились: полицейский полк «Центр» (Polizei-Regiment Mitte); 32, 131, 307, 308, 309, 316, 317, 322 и 323-й полицейские батальоны; 31-я полицейская рота связи (Polizei-Nachrichten-Kompanie Nr.31)[188].
В апреле – мае 1943 г., в связи с усилением партизанского движения, силы полиции в восточной Белоруссии были значительно увеличены. Теперь их группировка выглядела следующим образом: полицейский полк «Центр» (Polizei-Regiment Mitte); 2, 8, 13, 14, 22, 24, 26, 31 и 36-й полицейские полки; 6, 11, 32, 51, 85, 91, 111, 122, 131, 134, 301, 307, 308, 313 и 316-й полицейские батальоны[189].
13 марта 1941 г. состоялось совещание между начальником Главного управления имперской безопасности (РСХА) СС-группенфюрером Р. Гейдрихом и генерал-майором Э. Вагнером. Результатом этих переговоров стало создание так называемых оперативных групп (Einsatzgruppe) Службы безопасности (СД), которые должны были действовать в тыловых районах групп армий и выполнять следующие функции: (а) обеспечивать сохранность документов, архивов, картотек подозрительных лиц, организаций и групп; (б) задерживать лидеров эмиграции, саботажников, террористов; (в) обнаруживать и уничтожать враждебные элементы (обычно, под это определение подпадали евреи, коммунисты, цыгане и др.) и предотвращать враждебную деятельность со стороны местного населения; (г) информировать армейское командование о политическом положении на оккупированной территории[190].
Всего было создано четыре оперативные группы: «А», «Б», «Ц» и «Д», каждую из которых придали соответствующей группе армий. В тыловом районе группы армий «Центр» действовала оперативная группа «Б» (Einsatzgruppe B), штаб которой располагался сначала в Белостоке, затем в Минске и Смоленске, а с августа 1943 г. – вновь в Минске. Основной зоной деятельности этой группы были районы Минска и Смоленска. Ее первым начальником стал СС-бригадефюрер и генерал-майор полиции А. Небе, который находился на этой должности с 1 июня по 16 ноября 1941 г.[191]
Обычно состав оперативной группы насчитывал от 550 до 1200 человек, в число которых входили сотрудники СД, гестапо, криминальной полиции, полиции порядка, военнослужащие войск СС и вспомогательный персонал (радисты, мотоциклисты и т.п.). С августа 1941 г. в такие группы стали также принимать и местных добровольцев (в качестве переводчиков и исполнителей «грязной работы»)[192].
Каждая из оперативных групп состояла из нескольких подразделений. Например, оперативная группа «Б» включала в себя: оперативные команды (Einsatzkommando) 8 и 9, специальные команды (Sonderkommando) 7-а и 7-б и передовую команду «Москва» (Vorkommando Moskau), с января 1942 г. – специальная команда 7-ц (Sonderkommando 7c). Каждое из указанных подразделений действовало вполне самостоятельно, так как даже подчинялось разным инстанциям. Например, оперативные команды 8 и 9 и специальные команды 7-б и 7-ц находились в оперативном подчинении начальника полиции безопасности и СД военной зоны оккупации, а оперативная команда 7-а – в распоряжении того же чиновника, но в генеральном округе «Белоруссия». Результатом деятельности оперативной группы «Б» на территории Белоруссии и западной России стало уничтожение более 134 тыс. мирных жителей. После освобождения территории Белоруссии надобность в использовании этой группы отпала, и 29 августа 1944 г. она была расформирована[193].
Говоря о деятельности оперативных групп полиции безопасности и СД, нельзя пройти мимо еще одной обязанности, возложенной на их командиров. По договоренности с гражданской и военной администрацией, они занимались формированием органов полиции безопасности и СД на оккупированных территориях, предоставив для них свои организационные структуры и кадровый персонал. Так, подразделения оперативной группы А. Небе (штаб, специальные команды 7-б и 7-а) стали, со временем, соответственно, штабом главного начальника полиции безопасности и СД «Россия-Центр», аппаратом главного начальника полиции безопасности и СД «Россия-Центр» и аппаратом начальника полиции безопасности и СД «Белоруссия»[194].
Силовые структуры фюрера СС и полиции в зоне гражданской администрации начали создаваться несколько позднее – в сентябре 1941 г. В отличие от полицейского аппарата фюрера военной зоны, они были первоначально незначительными и состояли, в основном, из подразделений жандармерии, которые находились в распоряжении начальника управления полиции порядка в Белоруссии. Так, в апреле 1943 г. ему подчинялись следующие подразделения: 6, 7, 11, 12, 13, 17, 18, 19, 21, 49, 50-й моторизованные взводы жандармерии и комендантская рота при штабе начальника полиции порядка[195].
Следует подчеркнуть, что развитие сил по поддержанию порядка на территории генерального округа «Белоруссия» пошло несколько иначе, чем в зоне военной администрации. Здесь немцы сделали ставку на использование местных и пришлых коллаборационистских формирований. Местные коллаборационистские формирования начали создаваться почти сразу же после первых дней оккупации. Но более подробно об их истории, организации, структуре, боевом применении будет сказано в следующих главах. Здесь же более уместным будет сказать несколько слов о тех «восточных» частях и подразделениях, которые в силу разных обстоятельств оказались на территории Белоруссии.
В силу того, что Белоруссия занимала ключевое положение для тыла всего Восточного фронта, ее умиротворению немцы придавали первостепенное значение. Однако, как было показано выше, собственных сил для этого у них не было. Поэтому для охраны коммуникаций и территории немецкое военное командование и полицейское руководство стало привлекать добровольческие формирования из различных народов СССР, которые стали создаваться ими с августа 1941 г. Со временем, эти и местные добровольческие формирования стали, фактически, костяком всей охраны общественного порядка. С августа 1941 по июль 1944 г. их на территории Белоруссии находилось значительное количество, которое условно можно классифицировать по следующим показателям: (а) национальный признак; (б) тип оккупационной администрации, под юрисдикцией которой они действовали, и, соответственно, какой власти подчинялись; (в) были ли они сформированы на территории Белоруссии, прибыли сюда в качестве усиления местного полицейского аппарата или отступили вместе с немецкими войсками.
Национальный признак является наиболее существенным и охватывает оба последующих показателя. Согласно ему можно выделить следующие части и соединения «восточных» добровольцев (в этом списке приведены все добровольческие формирования, за исключением белорусских):
• русские национальные формирования – это Русская национальная народная армия (РННА), 1-я Русская национальная бригада СС («Дружина») и Русская освободительная народная армия (РОНА или «Бригада Каминского»);
• так называемые «восточные» батальоны (c весны 1943 г. – «батальоны РОА»), фактически, те же русские формирования, но без выраженного национального характера – это 201, 203, 221, 286, 427, 432, 439, 601 – 603, 605, 610, 627, 633 – 635, 637, 642-й восточные батальоны и 1-й Восточный добровольческий полк;
• казачьи формирования – это 600, 622 – 625-й казачьи дивизионы, 4-й и 5-й казачьи полки и так называемый Казачий Стан, в составе 10 пехотных полков;
• украинские формирования – это 53, 54, 55, 56, 57, 62, 63, 115, 118, 201-й батальоны «Schuma»;
• литовские формирования – это 3, 12, 15, 255-й батальоны «Schuma»;
• латышские формирования – это 18, 24, 26, 271, 274-й батальоны «Schuma»;
• эстонские формирования – это 36-й и 45-й батальоны «Schuma»;
• части и подразделения так называемых Восточных легионов (Ostlegionen) – это 1-й Восточно-мусульманский полк СС, 786-й туркестанский, 807-й азербайджанский и 825-й волжско-татарский пехотные батальоны[196].
К «восточным» добровольческим формированиям также можно отнести так называемую Специальную команду СС «Дирлевангер». Первоначально это часть была исключительно немецкой, однако после нескольких месяцев антипартизанской войны на территории Белоруссии, в ее состав были включены ряд подразделений, укомплектованных исключительно «восточными» добровольцами (русскими, украинцами, белорусами и др.)[197].
