Ознакомительная версия.
Украинская национальная идея — это идея внезапных наскоков из лесу обалдевших от пропаганды и конспирации селян, идея отрубленных голов колхозных активистов, идея звенящей ненависти к «москалям» и власти «совьетов». Украинская национальная идея — это вечное отрицание, это машина разрушения, перемалывающая все на своем пути. Именно для этого она и создавалась когда‑то врагами России в австрийской Галиции. В ней нет позитивного, созидающего наполнения. Ее нельзя «загрузить» в ткань государства и общества в качестве операционной программы, потому что она либо разорвет государственную и общественную систему изнутри, либо направит их на самоубийственный таран очередной мишени. Она может существовать лишь в схронах бандеровцев и карцерах диссидентов, ее удел — вечная борьба против чего‑то. Она не предназначена для того, чтобы быть идеальной основой государства. Именно поэтому украинская национальная идея тлеет в узком слое политических маргиналов‑фанатиков и лишь на словах поддерживается государственным истеблишментом, причем независимо от его политического формата.
Меня тут некоторые обвиняют в хамстве, в неуважении к «украинству». Ну что вы… По сравнению с активистами «украинства» мой сарказм выглядит просто верхом учтивости, интеллигентности и толерантности. Вы думаете, что олигофрены типа Тягнибока не типичны для «украинства»? Тогда почитайте идеолога ОУН‑УПА Диму Донцова (в миру Щелкоперова). Все, что «гавкают» на митингах «свидомых» маргиналов тягнибоки, это всего лишь брутальная объективация в реальности философии «украинства», которую сформулировал в своих текстах марксист‑неудачник Донцов. Чему он учил свою паству? Тому, что «определенным теоретическим противникам надо отвечать не доказательствами, но ножом», поэтому, «к эмоциональности и фанатизму великих идей, которые двигают массами, надо добавить еще один их признак: “безнравственность” по отношению ко всякому национально‑несознательному индивиду, и тому, что «ни одна идея не победила, которая не носила признаков «романтической» доктрины, не имела во главе себя фанатиков» [80]. Программа действий предельно четкая: идеологических противников надо резать, наплевав на нравственность и по приказу вождей‑фанатиков. Этим донцовским алгоритмом руководствуются все националистические и неонацистские организации Украины. И если когда‑нибудь у них появится возможность кого‑то резать, в прямом смысле этого слова, они будут резать. Для этого сейчас методично воспитываются фанатики с отбитыми пропагандой мозгами.
Когда я вижу пацанву, завезенную из регионов в Киев для празднования очередной «ричныци», идущую в куцых колоннах маргиналов и по команде старших соратников гавкающую тупую абракадабру, то сразу же вспоминаю его сакраментальное: «Обратиться же «к сердцу» нации, как старался я доказать, можно лишь суггестией…»[81] Вот они и занимаются внушением. Промывают мозги молодым, вбивают в них примитивные идеи, ведущие в никуда. А потом гонят в неизвестные дали «национального видродження» стада загипнотизированных баранов. Смотрю на них, а сам думаю по поводу Донцова: «Чего ж ты, сука, в схроне‑то не сдох?!»
Ладно… Теперь что касается литературных памятников Руси.
Вся похожесть современного украинского литературного языка на древнерусский связана с малороссийским наречием как производным от древнерусского. То есть современный украинский литературный язык похож на древнерусский лишь благодаря уцелевшим в нем, после огаличивания и ополячивания, малорусской и церковнославянской компонентам.
Чтобы было понятно, я просто дословно переведу приведенный мною фрагмент «Слова о погибели» на украинский и русский, а вы в публикации нашей беседы выделите отличия заглавными буквами. Еще раз подчеркну, я сделаю лишь примитивный перевод слов на русский и украинский языки, для того чтобы их можно было сравнить.
Привожу опять для наглядности фрагмент:
«О свЂтло свЂтлая и украшена земля Руськая! И многыми красотами удивлена єси: озеры многыми, удивлена єсы рЂками и кладязьми мЂсточестьными, горами крутыми, холмы высокыми, дубравомы частыми, польми дивными, звЂрьми различными, птицами бещислеными, домы церковьными и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами — всего єси испольнена земля Руськая, о правовЂрьная вЂра хрестияньская!»
Вот как он будет звучать по‑русски:
«О светло светлая и украшеНнаЯ земля РуСская! И многИми красотами удивлена: озерами многими, удивлена реками и кладезЯми месточестными, горами крутыми, холмами высокИми, дубравАмИ частыми, полЯми дивными, зверьми различными, птицами беСЧислеНными, домами церковными и князьЯми грозными, боярами честными, вельможами многИми — всеМ НАполнена земля РуСская, о правоверная вера хрестианская!»
Теперь то же самое на украинском:
«О свІтло свІтла ТА ПРИКРАШЕНА земля Руська! І БАГАТЬМА красотами ЗДИВОВАНА: озерами БАГАТЬМА, ЗДИВОВАНА рІкамИ ТА СКАРБАМИ МІСЦЕчесними, горамИ крутими, ПАГОРБАМИ високими, дІбрОвами частими, полями дИвними, звІрАМИ РІЗНИМИ, ПТАХАМИ НЕЗЧИсленними, домами церковнимИ та князями грІзними, боярами чесними, вельможами БАГАТЬМА — УСІМ НАПОВНЕНА земля Руська, о правовІрна вІра хрИстиянська!»
Как видите, комментарии излишни.
Пока на этом я ставлю точку, чтобы чуть позже в своем рассказе опять вернуться к теме языка, но уже в другом контексте…
Идем дальше.
Изобразительное искусство.
До первой половины XV века включительно оно остается в четких рамках той матрицы, которая сложилась под влиянием Византии со времен принятия христианства. Вместе с тем благодаря немцам и полякам параллельно интенсивно формируется также художественное направление западноевропейской ориентации. Таким образом, к XV веку византийско‑балканский художественно‑изобразительный стиль постепенно начинает мутировать под воздействием западноевропейского, католического.
Массовый наплыв в города галицкой земли переселенцев с Запада, утверждение там католической церковной организации, формирование новой правящей элиты, ориентированной на западную культуру, создавали объективные предпосылки уничтожения всего русского в области культуры. С середины XV века на западных землях южной Руси активно развиваются немецкая, польская и армянская художественные школы. Как вы понимаете, говорить про что‑то «украинское» в данном контексте вообще не приходится.
Скульптура была развита слабо и также являлась результатом византийского и западноевропейского влияния.
Далее. Научные знания и философия.
В XV веке, как и до этого момента, основным источником научных знаний на Руси оставались греческие и южнославянские книги. В частности, большое значение для Руси того времени имел знаменитый Афон. На тот момент он был главным центром православного книгописания, иконописи и т. п. Именно оттуда к нам пришел и упомянутый мною исихазм неоплатоников, идеи которого господствовали в русской литературе XIV–XV веков. Кроме того, в Киеве активно переводились арабо‑еврейские трактаты по проблемам метафизики, логики, астрологии, астрономии и т. п.
Я не буду вдаваться в дальнейшие подробности. Всякий, кого интересует культура Руси X–XV веков, без труда найдет информацию о ней в массе книг, а в крайнем случае на страницах вузовских учебников.
Единственное добавлю, что ближе к концу XV века на территории Западной Руси формируется очень тонкое элитарное течение т. н. ученых‑гуманистов, как правило, получивших образование в европейских университетах, чья деятельность отличалась утонченной интеллектуальностью и космополитизмом идей. Они были своеобразным живым отголоском европейских идей того времени.
Что интересно, именно в этой среде уже в конце XV века на Западной Руси в Остроге, Львове, Киеве, Могилеве, Луцке, как форпосты русской духовной обороны, возникают т. н. церковные братства. Одним из таких центров, например, был Острожский коллегиум на Волыни, основанный в 1576‑м князем Константином Острожским. Он представлял собой первую на восточнославянских землях попытку создания школы высшего типа, научно‑литературный кружок и издательство, которое возглавлял Иван Федоров. Именно острожские писатели‑полемисты выступили с жесткой критикой теории и практики католицизма.
Понимаете, о чем я говорю? О том, что именно на Западной Руси XVI века проходила линия обороны против интеллектуальной и культурной экспансии Запада! Фактически западнорусские церковные братства были центрами идейного сопротивления, своеобразными бастионами защиты русского языка, веры, русских духовных ценностей и т. п. Когда в 1596‑м была объявлена церковная уния, они стали организовывать школы, чтобы противостоять ополячиванию и окатоличиванию русского населения. Наиболее мощной из них стала Киевская, которую в 1631‑м преобразовали в Киево‑Могилянскую коллегию (академию).
Ознакомительная версия.
