иконопочитание. В 856 г. Варда велел убить Феоктиста, а Феодору вынудил удалиться в монастырь, и с этого времени управление государством сосредоточилось в его руках. В 862 г. император пожаловал ему титул кесаря.
Сам Михаил всегда избегал серьезных занятий и целыми днями занимался пирушками, пьянками, любовным беспутством, срамными рассказами, а также возницами, лошадьми, колесницами и происходящим от них безумством и сумасбродством. Как никто другой он увлекался конными ристаниями и даже сам не отказывался от управления колесницей, становясь для всех, по словам своего жизнеописателя, зрелищем, игрушкой и посмешищем. Вступив во владение казной, он растратил и растранжирил на пустяки многие богатства, накопленные его родителями. Был он кумом всех своих товарищей по цирку и после каждых крестин дарил по 50, 40, самое меньшее 30 литр золота. Своему любимому собутыльнику, Имерию Грилу, испускавшему из брюха ветры такой силы, что гасил ими пламя свечи, он за это необыкновенное искусство пожаловал однажды 100 литр золота. Под стать этому Грилу была и вся компания императора: все сатиры и разнузданные сквернословы. Часто, облачившись в монашеские одежды, они самым непристойным образом исполняли священные обряды, причем Грила именовали патриархом, а одиннадцать остальных – митрополитами самых значительных и сиятельных престолов. Издеваясь над непорочным таинством, они наполняли золоченые сосуды перцем и горчицей и причащали всех желающих. Даже тогда, когда император по виду брался за серьезные дела, все выходило у него дурно и нелепо. В походах он участвовал несколько раз и всегда терпел неудачи. В 859 г. ромейское войско осадило Самосату. Но в то время, когда военачальники собрались к причастию, арабы вдруг со всех сторон выступили из города. При их виде все ромейское войско обратилось в бегство. Михаил едва успел сесть на коня и с трудом спасся, бросив все шатры и имущество. Еще более позорно закончился его второй поход в 861 г. – разбитый арабами в долине Келарий, он скрылся, переодевшись в простое платье, и только таким образом избежал плена.
Увлеченный пирами и шутовскими проделками, Михаил по легкомыслию выпустил из рук императорскую власть. В апреле 866 г., после того как по его приказу убили кесаря Варду, он усыновил одного из своих собутыльников, па-ракимоменона Василия, пожаловав ему сан магистра. В мае того же года он объявил его августом и своим соправителем. Вскоре он, правда, раскаялся в своем выборе и захотел объявить императором другого своего любимца, гребца Ва-силикина. Но было уже поздно – Василий не в шутку, а всерьез прибрал к своим рукам всю власть. Узнав, что Михаил думает покуситься на его величие, он составил против него заговор. 24 сентября 867 г., в третьем часу ночи, заговорщики ворвались в спальню Михаила и зарезали его. С его смертью пресеклась Аморийская династия (Продолжатель Феофана: 4; 1, 20— 21, 23-24, 26, 38, 41, 44).
21. Василий I Македонянин (866-886)
Василий был крестьянином из Македонии. Так как труд на земле приносил ему малые и ничтожные доходы, он отправился в Константинополь на поиски своего счастья. В столице он поступил на службу к некоему Феофилу, родственнику кесаря Варды и императора Михаила III. Этот Феофил был человеком кичливым и имел страсть собирать вокруг себя доблестных, красивых и рослых мужей, отличных мужеством и телесной силой. Василий очень приглянулся ему из-за своей красоты, рассудительности и расторопности, он приблизил его к себе и часто пользовался его услугами. После этого счастье уже не покидало Василия. Однажды Феофил был на пиру у кесаря Варды вместе с какими-то знатными болгарами. Среди этих болгар находился один отменный борец, которого до этого не смог одолеть ни один соперник. Когда разговор о нем зашел за столом, Феофил объявил, что у него есть слуга, способный побороться с этим знаменитым болгарином. Он позвал Василия, велел приготовить все для поединка и на виду у всех гостей велел ему бороться с богатырем. Василий, набросившись на противника, легко поднял его над столом и отшвырнул словно легкую охапку сена. Этим подвигом он всех поверг в изумление, так что слава о нем стала распространяться по всему городу. Другой случай позволил ему возвыситься еще больше. Во время охоты от императора Михаила сбежал конь, которого никак не могли поймать. Только Василий сумел догнать его и с своего коня ловко перепрыгнул на спину царского. Михаил видел происходящее и ему понравилась соединенная с мужеством ловкость Василия. Он тут же забрал его у Феофила, зачислил в царские страторы, через короткое время, произвел в простраторы и, наконец, сделал своим главным спальничим. Отмечая Василия все больше, он пожаловал его в патрикии и женил на своей прежней любовнице Евдокии Ингерине. Влияние и могущество Василия после этого росло с каждым годом, но особенно возвысился он после того, как в апреле 866 г. он убил по приказу Михаила кесаря Варду. Вскоре император усыновил его, возвел в магистры, а в мае того же года провозгласил своим соправителем. Но, сделав по легкомыслию этот роковой шаг, Михаил сейчас же пожалел о нем. Под влиянием клеветников он стал удаляться от Василия и раз объявил даже о своем намерении сделать соправителем нового своего любимца Василикиана. Обеспокоенный Василий 23 сентября 867 г. приказал царским воинам, охранявшим вход в палаты, зарезать Михаила, и сам стал самодержавным императором.
Как и следовало ожидать, он принял государственные дела в полном расстройстве. Сообщают, что когда он вместе с несколькими сенаторами отворил казнохранилище, то из огромных денежных груд, бывших там всего десять лет назад, не нашел ничего, кроме трех кентинариев. золота и девяти мешочков милисиариев. Он потребовал расходную книгу, увидел, что деньги ушли на подарки недостойным любимцам Михаила и велел каждому из них вернуть в царскую сокровищницу половину полученного. Таким образом он собрал триста кентинариев, которые и принялся употреблять на срочные нужды.
Василий сместил многих прежних чиновников и судей, обвиненных во взяточничестве и постарался определить на их место людей достойных. Он и сам часто покидал дворец и восседал на Гениконе, с великим тщанием и непременным усердием рассматривая дела тех, кто обижен был чиновниками и сборщиками налогов. Строгой взыскательностью и законными наказаниями он вскоре отбил у обидчиков охоту к злоупотреблениям и совершенно искоренил этот вид преступлений: явившись однажды в суд, он не нашел ни одного жалобщика. Тогда он заплакал от радости и возблагодарил Бога. Во многих гражданских законах он обнаружил неясность и путаницу. Сколько было возможно, он их исправил, устаревшие устранил, а имеющие силу очистил и объединил по главам в едином своде.
После
