под постоянным давлением со стороны самодержавного правительства, но, существуя на окраинах страны, подвергались регулярным нападениям внешних врагов, с которыми они не могли справиться без поддержки центра. В свою очередь и государство было вынуждено терпеть казачество на окраинах в той мере, в какой казаков можно было использовать для охраны границ.
Получалось так, что казаки начинали служить тому самому государству, от которого они бежали. Сотрудничество это, однако, было непостоянным, а отношения с властью – нестабильными. Время от времени правительство предпринимало меры для того, чтобы укрепить контроль над казаками, что вызывало, естественно, сопротивление последних. В периоды ослабления центральной власти казаки могли фактически не считаться с правительством и его воеводами, следуя лишь распоряжениям своих атаманов и «казачьих кругов», своеобразных «представительных органов» военной демократии, складывавшейся на окраинах России. Коллективное землевладение, не допускавшее слишком большого имущественного расслоения в рядах казачества, позволяло поддерживать эту разновидность самоуправления в течение длительного исторического периода. Казачьи отряды были своеобразными самоуправляющимися общинами, всячески оберегавшими свою самостоятельность. Казаки также играли ключевую роль во всех крупных антиправительственных восстаниях, потрясавших Россию с XVI по XVIII век. Вожди народных восстаний – Болотников, Разин, Пугачев – либо сами были казаками, либо опирались на их поддержку, хотя основную массу восставших, как правило, составляли крепостные крестьяне. Многочисленные самозванцы, претендовавшие на русский трон в XVII и во второй половине XVIII века, также обращались к казакам за помощью.
Тем не менее при всем демократизме своей военной организации казачество вовсе не было носителем передовых общественных отношений. Меньше всего казачьи хозяйства были похожи на буржуазные или семейно-фермерские. Напротив, бежав из центральных областей страны на окраины, казаки стремились восстановить на новом месте старые патриархальные порядки, подорванные правительственной политикой. По словам историков, «вольное» казачество Дона, Яика и Терека начала XVII века по «своему социальному развитию было много архаичнее общественного устройства русского государства того же времени».
В конечном счете благодаря долгой борьбе казачество добилось свободы и привилегий для себя, но свобода эта пришла в форме средневековых сословных вольностей, а потому неудивительно, что к середине XIX века окрепшее казачество из периодически бунтующей и политически ненадежной массы превратилось в консервативную силу, помогающую режиму удерживать в рабстве остальные сословия и социальные группы. Если протестантские колонисты первоначально были более или менее лояльными подданными короны и лишь позднее превратились в бунтовщиков, то русское казачество проделало обратную эволюцию. Уже в XVII веке казаки периодически грабили крестьян, облагая их всевозможными поборами. К началу XX века казачьи части стали главной силой, на которую (в отличие от ненадежной регулярной армии) правительство могло твердо рассчитывать при подавлении любых городских и сельских бунтов, стачек и восстаний». [Конец цитаты].
* * *
…Мы встретились с Еленой в одном из арт-центров Москвы. Елена была организатором выставки, проходящей здесь, и смогла уделить мне всего несколько минут. Мы пили кофе и разглядывали небольшую группу агрессивно настроенных людей у входа. Среди них выделялись двое усатых мужчин в камуфляжной форме и высоких каракулевых шапках с суконным верхом.
– Вот они, казаки, – сказала Елена. – Это пикетчики, протестующие против нашей безбожной, по их мнению, выставки. Разрешение на пикет им никто не давал, но смотрите, вон стоят полицейские и делают вид, что ничего не происходит. Если бы пикет хоть каким-то образом задевал власть, все его участники были бы сразу же задержаны, а так, видите, какую трогательную толерантность проявляет полиция!
Казаки теперь снова считаются опорой власти; вы знаете, конечно, о создании Росгвардии, которую называют личной гвардией Путина? Так вот казаки с Кубани уже выразили желание пополнить ее ряды. Об этом сообщил атаман Кубанского казачьего войска Долуда. Как с иронией пишет один наш популярный публицист, желание казаков вернуться к одному из своих традиционных занятий во времена Российской империи, когда они нагайками лупили бунтующих холопов, похвально. Кому, как не казакам, заняться таким полезным делом. Я цитирую: «Только нужно отдавать себе отчет в том, что Национальную гвардию создают не против мифических либералов из движения «Белой ленты». Гвардия Путина создается в первую очередь против народа, выход которого на улицы все более и более вероятен, учитывая усердие, с которым правительство загоняет страну и народ в катастрофу… Участие казаков в охране режима выглядит занятием крайне патриотичным (если под патриотизмом понимать не любовь к Родине, а любовь к начальству), но в таком случае нужно держать в уме – по какой причине коммунисты проводили в свое время политику расказачивания. Смысл ее именно в том и заключался, что казачество в тот раз было против народа на стороне его врагов. Похоже, что в рвении угодить нынешние казаки готовы снова встать против своего народа. В таком случае нужно отдавать себе отчет и в последствиях: что бывает, когда ты становишься врагом народа. Все это уже было в нашей истории», – хорошая ремарка к вашему материалу о казаках, правда? – посмотрела на меня Елена.
…В целом ваш раздел о расширении России неплохой, но в нем не хватает очень важного подраздела, – заметила она. – Вы упустили из виду, что Россия расширялась не только на Восток, но и на Запад, и это расширение началось еще до Петра I. В 1654 году к России была присоединена Украина; вынужденные выбирать из двух зол – Польшу или Россию – украинцы выбрали Россию, потому что обиды на Польшу были слишком велики, а о том, чем грозит вхождение в состав России, они имели смутное понятие. Позже украинцам пришлось горько пожалеть о своем выборе…
Для России вхождение в ее состав Украины имело большое значение, но не такое, как обычно представляют. Украина стала единственной отдушиной, через которую в нашу страну могли проникать прогрессивные веяния. Россия XVII века – это русская православная держава во всей своей незапятнанности; западное влияние ничтожно, русская национальная идея существует практически в чистом виде. И что же? Процветающее государство, счастливый народ? Ничего подобного! Жесточайший произвол власти, ужасающее бесправие народа, крепостное рабство, отсталость культуры, торжество религиозных мракобесов! И, как следствие всей этой мерзости, беспрерывные бунты, отличающиеся не меньшей жестокостью, чем властный произвол.
Да, польско-литовское государство, в состав которого до XVII века входила Украина, тоже отличалось жестокостью, но все же являлось частью европейского мира, – и Украина, соответственно, тоже. В отличие от России, на Украине развивалась высокая культура, существовала передовая общественная мысль. Знаете ли вы, что «наш русский Гуттенберг», первопечатник Иван Федоров, изгнанный
