Ознакомительная версия.
Король Валахии, подступив к городу, взял его штурмом. Количество перебитых горожан было так велико, что его невозможно описать. Бегю де Франсюра привели к Иоханнитце, который велел тут же прикончить его вместе со всеми прочими греками и латинянами. Все остальные, а также женщины и дети по его приказу были уведены в Валахию (и Болгарию. – Ред.). После чего он приказал срыть и разрушить город, очень красивый и богатый, стоявший среди плодородных земель. Вот так город Апрос превратился в руины.
В двенадцати лигах от него на побережье лежал город Родосто (совр. Текирдаг. – Ред.), очень большой и богатый, надежно укрепленный, с сильным гарнизоном венецианцев. Кроме того, на помощь городу, чтобы пополнить ряды его защитников, недавно прибыл отряд в две тысячи конных сержантов. Когда же они услышали, что Апрос взят и что Иоханнитца перебил всех горожан, они были настолько охвачены страхом, что потерпели поражение в битве еще до того, как она началась.
Поелику Бог допускает случаться таким бедам, венецианцы в панике кинулись на корабли, стараясь опередить других. Царил такой хаос, что они едва не топили друг друга. А конные сержанты из Франции, Фландрии и других земель пустились в бегство по суше.
Этого бедствия никак не должно было случиться! Ведь город был настолько могуч и обнесен такими мощными стенами и высокими башнями, что никто не рискнул бы подступиться к нему. Иоханнитце никогда не пришло бы в голову повернуть свою армию в его сторону. Но как только этот государь, который был примерно в полудне перехода от Родосто, услышал, что гарнизон бежал, он пошел к городу. Греки, которые остались в городе, сдали ему Родосто; он тотчас же повелел схватить их – кроме тех, кто успел сбежать, – кем бы они ни были, отвести в Валахию, а город разрушить. Ах, какая великая это была утрата! Ибо Родосто был одним из прекраснейших городов в Романии, к тому же удачно расположенным.
Неподалеку от Родосто был другой город, который назывался Панедор. Он тоже сдался Иоханнитце, который приказал и его разрушить до основания, а жителей, как и горожан из Родосто, отвести в Валахию. Отсюда он подступил к прибрежному городу Гераклее с отличной гаванью, который принадлежал венецианцам. Но они оставили в нем довольно слабый гарнизон, так что Иоханнитца осадил его и взял штурмом, за которым последовала массовая резня жителей. Там тоже было учинено великое смертоубийство жителей, а спасшихся он повелел увести в Валахию; сам же город, как и другие, был разрушен.
Отсюда болгарский царь пошел к Даониуму, очень красивому и надежно укрепленному городу, но жители не отважились защищать его, и после того, как он сдался, Иоханнитца приказал срыть его до основания. Далее он устремился к Чорлу, который тоже сдался ему, и его он тоже приказал срыть и разрушить, а жителей увести в плен. Какой бы замок или город ни сдавался ему, он со всеми поступал одинаково: пусть даже он обещал жителям безопасность, болгарский царь затем уничтожал эти города, а мужчин и женщин уводил в плен. Короче, он никогда не соблюдал никаких соглашений, которые заключал с ними.
В то время куманы и валахи дошли в своих набегах вплоть до ворот Константинополя, где теперь обитал регент империи Анри со всеми теми людьми, которые у него имелись, и тот был весьма опечален и озабочен, потому что у него не хватало людей, чтобы защитить свою землю. Поэтому куманы захватывали и скот на пастбищах, уводили мужчин, женщин и детей, разрушали города и крепости, оставляя после себя руины и такое опустошение, что никогда никто и не слыхивал о таких бедствиях.
Так они (болгары, валахи и половцы. – Ред.) подступили к городу Атире, что лежал в двенадцати лье от Константинополя; Анри, брат императора, пожаловал его Пэйану Орлеанскому. Город был густонаселен, и, кроме того, здесь укрылись все сельские жители этой части страны. Куманы напали и захватили Атиру. Здесь произошло такое массовое смертоубийство людей, какого не случалось ни в одном городе, где они побывали. В течение этого времени все крепости и города, которые сдались Иоханнитце под его обещание безопасности, были снесены и уничтожены, а их жители пленниками уведены в Валахию (и Болгарию. – Ред.).
Наконец в радиусе пяти дней пути от Константинополя все было разграблено, за исключением городов Бизоя и Селимбрия, которые защищали французы: в Бизое со ста двадцатью рыцарями стоял Ансо де Кайо, а в Селимбрии – Макэр де Сент-Менеу с полусотней рыцарей. Анри же, брат императора Балдуина, с остатками войск оставался в Константинополе. Кроме самого Константинополя, они удерживали только эти два города, и, с сожалением должен сказать, фортуна отвернулась от французов.
Когда греки, которые были в войске Иоханнитцы, то есть те, кто сдался ему и восстал против французов, – увидели, что он разрушает их крепости и города и нарушает все данные им обещания, они поняли, что преданы и обречены на гибель. Потолковав между собой, они пришли к выводу, что, как только болгарский царь возвратится к Адрианополю и Демотике, он поступит с ними так же, как и с другими, а коли он разрушит эти два города, тогда империя будет навечно потеряна для них.
Так что они тайно выбрали гонцов и послали их в Константинополь к своему соотечественнику Бранасу, умоляя его рассказать об их положении Анри, брату императора Балдуина, и венецианцам, чтобы заключить с ними мир. Они же, со своей стороны, вернут французам Адрианополь и Демотику и будут оказывать регенту неизменную поддержку, чтобы между греками и французами установились дружеские отношения.
Соответствующим образом в Константинополе состоялся совет. Было высказано много аргументов за и против этого предложения, но в конце было решено, что Адрианополь и Демотика вместе с прилежащими к ним землями будут уступлены Бранасу и его жене; а Бранас сослужит им службу перед императором и империей. Соглашение было составлено и подписано обеими сторонами, и между греками и французами установлен мир.
Король Иоханнитца, который, долго оставаясь на территории империи, опустошал страну в течение всего Великого поста и довольно много времени после Пасхи, повернул к Адрианополю и Демотике, собираясь поступить с ними таким же образом, как с другими. Но как только греки, которые были вместе с ним, увидели, что он идет к Адрианополю, то они стали тайком покидать его, днем и ночью, по тридцать, сорок, а то и по сто человек.
Когда болгарский царь появился перед Адрианополем, он потребовал, чтобы жители впустили его, как это было в других городах. Те же ответили, что не позволят ему войти, и сказали следующие слова: «Сир, когда мы отдали себя на твою милость и поднялись против французов, ты клялся, что окажешь нам честное покровительство и сохранишь нам жизнь. Ты не сделал этого, но погубил нашу империю, и теперь мы хорошо знаем, что ты поступишь с нами точно так же, как с другими нашими соотечественниками». Услышав такой ответ, Иоханнитца осадил Демотику, расставил вокруг шестнадцать больших катапульт, стал готовить другие осадные орудия и к тому же принялся опустошать все окрестности.
Тогда жители Адрианополя и Демотики послали гонцов, дабы просить регента и Бранаса, чтобы они, Бога ради, оказали помощь Демотике, которая подверглась осаде. Получив это послание, в Константинополе собрались на совет, чтобы решить, какие действия следует предпринять для деблокады Демотики. Многие из присутствующих не осмеливались одобрить решение вывести из Константинополя войска, подвергнув опасности жизни немногих христиан, которые еще оставались в городе. Все же наконец было решено, что армия выступит и дойдет до Селимбрии.
Кардинал, который был легатом папы римского, произнес проповедь перед войсками и пообещал полное отпущение грехов всем, кто двинется в этот поход и встретит смерть в бою. Тогда Анри выступил из Константинополя со всеми теми людьми, которые у него имелись. Он повел их к городу Селимбрия, перед которым на неделю встал лагерем. Каждый день к нему прибывали гонцы из Адрианополя, моля сжалиться над его обитателями и прийти к ним на выручку, ибо, если он этого не сделает, и они, и город погибнут.
Анри посоветовался со своими баронами и по их совету решил двинуться к городу Бизоя, красивому и хорошо укрепленному. В соответствии с планом армия подошла к нему и в канун Дня святого Иоанна Крестителя разбила лагерь у его стен. В тот же день в лагерь прибыли гонцы из Адрианополя и сказали Анри: «Сеньор, мы прибыли сказать тебе, что если ты не поможешь Демотике, то она не сумеет продержаться больше недели, потому что катапульты Иоханнитцы уже проломили наши укрепления в четырех местах, а его люди дважды поднимались на стены».
Анри обратился к своим баронам, чтобы выяснить, как ему подобает поступить. Было высказано много аргументов, но в заключение они сказали: «Раз уж мы пришли сюда, то на нас падет вечное бесчестие, если не придем на выручку Демотике. Так что мы советуем, пусть каждый исповедуется, причастится, и мы выстроим наши отряды в походный порядок». Они подсчитали, что у них имеется не больше четырехсот рыцарей (кроме рыцарей здесь было много сержантов, не считая прочих воинов), позвали гонцов из Адрианополя и спросили у них, сколько людей насчитывает армия Иоханнитцы. Те ответили, что у него примерно сорок тысяч вооруженных воинов, не считая пеших, числа которых они не ведают. Да, воистину нас ждала опасная битва – столь малое число воинов против такой громады!
Ознакомительная версия.
