Ознакомительная версия.
Церковь была бережно отреставрирована в 1958–1960 гг. Л.А. Давидом.
По этой же стороне улицы — еще два интересных архитектурных памятника. Один из них (№ 12) — в глубине участка, в начале XVIII в. принадлежавшего Строгановым, — совсем рядом с Никитской церковью. История его впервые изложена исследователем русской архитектуры Е.А. Белецкой в аннотациях к изображениям этого здания в «Альбомах партикулярных строений» М.Ф. Казакова.
И.Э. Грабарь видел в этом доме «подлинное произведение великого мастера» и считал, что «в нем определенно видна рука Баженова». Е.А. Белецкая, однако, полагает, что «по композиции генерального плана, внутренней планировке, по трактовке объемов здания, по архитектурным мотивам… оно вызывает скорее аналогию с произведениями И.Е. Старова».
Здесь, на одном из лучших в городе мест — высоком холме над слиянием двух рек, — еще в петровское время был построен каменный дворец сыном «именитого человека» Григория Строганова Александром, получившим вместе с братьями титул барона. Новая петровская знать выдвигалась на первые роли, и для нее требовались роскошные резиденции: тогда в Немецкой слободе строился дворец для Франца Лефорта, а напротив, на другом берегу Яузы, целая усадьба для Федора Головина.
Дворец Строганова был под стать им. Как записал в своем дневнике Ф. Берхгольц, прибывший в Россию с голштинским герцогом, «нельзя не удивляться, как великолепно живет молодой барон Строганов, отец которого был не более, как богатый крестьянин; он не только, по здешнему обычаю, всегда имеет роскошный стол, хорошо одевается и щеголяет экипажами, но и держит собственную труппу музыкантов… Дом его один из лучших в Москве, как по красоте, так и по местоположению. Перед ним протекают две реки, именно Москва и Яуза».
Ж. де ла Барт. Вид Яузского моста и дома Шапкина в Москве. 1797 г.
Палаты перешли от барона А.Г. Строганова к его дочери княгине В.А. Шаховской, и возможно, что тогда они разбирались: в 1769 г. в газете «Московские ведомости» объявлялось о разборке «каменного о трех этажах дома, который наперед сего Строганова, до фундамента».
На этом месте во второй половине XVIII в. стало строиться новое здание, надо думать, превосходящее строгановское. Возможно, в начале 1770-х гг. В.В. Суровщиков, один из самых богатых купцов в Москве, первый среди них по объему торговли с заграницей, возводит (возможно, и с использованием остатков дворца Строгановых) строгое трехэтажное строение с полукруглым, ограниченным крыльями флигелей двором. Наверху поставили бельведер, откуда была видна вся Москва. Этот дом изображен на известной картине де ла Барта «Вид Яузского моста и дома Шапкина». Во время написания этой картины — в конце XVIII в. — дворец принадлежал «именитому гражданину и железных заводов содержателю» Андрею Ивановичу Шапкину, который входил в состав «именитых граждан», насчитывающих только 15 фамилий богатейшего купечества. Правда, он не смог удержаться в этой группе, перейдя уже в 1804 г. в мещане.
В начале XIX в. владельцем дома был генерал-аншеф Т.И. Тутолмин, бывший в 1806–1809 гг. московским главнокомандующим. Он также занимался перестройкой дома, о чем упоминалось в «Историческом путеводителе» по Москве 1831 г.: «Истинно надо сказать, что мало в Москве таких домов, и местоположение и архитектура делают его единственным, дом сей проходил многия руки, в числе коих был владельцем онаго и Безбородко. Весьма хвалят внутреннее убранство дома, и говорят, между прочим, что Тутолмину одна парадная лестница стоила 150 тысяч рублей». В то время дом Тутолмина был включен в число замечательных московских зданий, фасады и планы которых собраны в «Альбомы» М.Ф. Казаковым.
От Тутолмина дом перешел к брату знаменитого екатерининского и павловского сановника графу И.А. Безбородко. В 1812 г. дом сгорел и долго стоял неотделанным, пока его не купили уже не графы и генералы или богатые купцы, а некие Гомзяков и Юркевич и перепродали одному из текстильных московских магнатов — Тимофею Васильевичу Прохорову, решившему открыть в нем нечто невиданное еще в Москве — фабрику-школу. В мае 1833 г. начались перестройка и оборудование дома, а в сентябре уже проводились занятия и открыли мануфактурное производство. Здесь «были устроены учебные мастерские, классы для учебных занятий, отдельные спальни как для учеников, так и для мастеровых, помещения для приказчиков, конторы и товаров… Кроме того, было оставлено обширное зало, в котором должны были собираться все ученики и рабочие для бесед или для чтения книг духовно-нравственного содержания».
Фабрика Т.В. Прохорова была немалой. Так, в 1846 г. она выпускала ситца на 155 тысяч рублей, там было установлено 55 станков, и на них работали 205 человек. Фабричное производство продолжалось здесь до 1850 г., а потом дом стал обычным доходным, сдававшимся и под квартиры, и под различные учреждения. Например, в начале ХХ в. в нем находилась известная в Москве частная женская гимназия Е.Е. Констан. В 1903–1904 гг. архитектор В.В. Шервуд по заказу тогдашней владелицы Е.П. Ярошенко надстраивает этот дом двумя этажами, ломает крылья флигелей, делает пристройки, а в конце 1930-х гг. бывший дворец значительно перестраивается и теряет остатки былого великолепия. В последнее время была проведена огромная работа по реставрации здания под руководством архитекторов Т.Л. Энговатовой и А.Б. Пушиной. В результате Москва обогатилась великолепным дворцом.
Другой архитектурный памятник — усадьба (№ 16), состоящая из дома в глубине курдонера и флигелей, образующих типичную схему усадебной застройки. Ее часто называют усадьбой Клаповской по фамилии последней владелицы, но было бы правильнее называть ее по фамилии купца Ивана Семеновича Рахманова, выстроившего этот дом к 1816 г., с включением в него и старых одноэтажных палат. Примерно в то же время строятся два каменных флигеля, объединенные в 1820 г. оградой. В 1830-х гг. владельцем усадьбы был купец Петр Молошников, чей вензель из переплетенных букв «П» и «М» виден в тимпане фронтона главного дома. Бывшую усадьбу занимал «дом научного атеизма», признаков которого ныне уже давно нет: в доме несколько разных компаний и организаций.
Церковь Св. Косьмы и Дамиана «Новая»
За флигелем этой усадьбы еще одно здание, достойное быть внесенным в число архитектурных памятников, — это скромный дом (№ 18) первой половины XVIII в. Начальный план его датируется 1753 г., когда он принадлежал советнику М.И. Данилову. Во второй половине XIX в. это здание получило эклектический фасад.
Еще один интересный памятник — в 1-м Котельническом переулке. Внизу, недалеко от Котельнической набережной, находится здание церкви Николы, «что в Котельниках». Эти места, как можно понять из названия, связаны с котельниками, ремесленниками-кузнецами, изготовлявшими металлическую посуду. Существующее здание построено на средства князя С.М. Голицына в 1822–1823 гг., как сообщал он в письме к митрополиту Филарету, в память его предков Строгановых, живших в приходе этой церкви. Здание ее — одно из немногих культовых построек, спроектированных выдающимся московским архитектором О.И. Бове. Оно достаточно традиционно — над четвериком основного объема поставлена ротонда с полуциркульными окнами, разделенными пилястрами. Интересны три скульптурных рельефа над южным портиком. Позади церкви стоит двухэтажный дом причта, перестроенный в 1840-х гг. Немного выше по другую сторону переулка — здание значительно более древнее. Оно относится ко второй половине XVIII в., а его дворовая часть — это сводчатые палаты XVII в. В конце XVIII в. все здание было объединено классическим фасадом. Позади него на месте большого сада построено школьное здание, стоящее на трассе 2-го Котельнического переулка, сейчас уже почти исчезнувшего. Этот переулок выходит между домами № 20 и 22 к Гончарной улице. Параллельно ему, также малозаметный среди застройки, проходит 3-й Котельнический переулок, который упирается в длинный монументальный жилой дом № 26–32, построенный в 1950–1957 гг. (архитекторы Л.В. Руднев, И.З. Чернявский). Эти переулки ранее назывались Новым и Старым Космодамианскими по названиям церквей, которые стояли на углах этих переулков и Гончарной улицы.
Церковь Св. Косьмы и Дамиана «Старая»
Святые были издавна покровителями кузнецов, и надо думать, что кузнечная слобода здесь была не бедной, если сумела выстроить несколько церквей. Одна из церквей — «Старая» — освящена во имя святых Косьмы и Дамиана Асийских, «иже с миром успоша» (то есть умерших своей смертью), а вторая — «Новая» — Косьмы и Дамиана, оклеветанных завистниками и вероломно убитых.
Есть сведения о том, что здесь был монастырь. Он упоминается в духовной князя Ивана Юрьевича Патрикеева около 1498 г.: «Да мои ж места: Заяузская слобода с монастырем Кузмодемьяном», и возможно, что эти две церкви были когда-то монастырскими, а после упразднения его стали просто приходскими.
Ознакомительная версия.
