Ночь прошла спокойно, в обычной редкой ночной перестрелке. Еще не занялось утро, и густой туман висел над степью, когда к хутору прискакал казак с донесением, что из-за Перекопа выходят какие-то части противника (…)
Командир дивизии спал около костра, завернувшись в бурку и глубоко надвинув папаху. Он уснул поздно. Дежурный адъютант не хотел его будить, и, только когда дозор доложил дежурному: «Разбудить беспременно надо, потому что из-за вала идет не пехота, а идут таньки», только тогда адъютант, дремавший возле костра, вскочил на ноги и переспросил казака:
— Что ты говоришь? Какие таньки?
— Которые бронированные, товарищ командир, вместо колес у них — ленты, и на каждой пушка.
Адъютант не стал дослушивать объяснений, бегом побежал к командиру дивизии, потряс его за плечо:
— Товарищ командир, надо вставать!
— Что такое? — спросонок буркнул командир.
— Вставайте, товарищ командир, — танки.
Командир дивизии вскочил, сел на бурку, поправил папаху, поглядел недоверчиво на адъютанта и глухо спросил:
— Ты что врёшь? Какие танки?
Но по лицу адъютанта видно было, что что-то случилось, что надо вставать, и, не дожидаясь ответа, командир уже оправлял на себе оружие, проверил, застегнута ли кобура, передвинул шашку на поясе, повторил вопрос:
— Где? Какие танки?
Адъютант доложил:
— Товарищ командир, приехали казаки из разведки и доложили, что из-за Перекопа вышли танки противника.
— Буди весь штаб! — приказал командир дивизии, и адъютант начал подряд будить штабных, спавших на бурках возле костра, а командир дивизии уже разыскал вестового, растолкал его, и, пока вестовой подтягивал подпруги седла и поправлял уздечку арабской лошадки, он тут же сам допросил дозорных, где танки, сколько их и как далеко они от Преображенки. Через несколько минут штаб был готов, и командир дивизии со штабом поскакал галопом в степь к Перекопу, галопом перешел через хутор и остановился возле мельницы за хутором, недалеко от ограды кладбища.
Из серого, разорванного морским ветром тумана, гремя мощными гусеницами, ревя мотором, лез танк. Он был один, но где-то справа и слева от него в тумане ревели другие моторы, и лязг и грохот шел по всему фронту.
Танк MK-V на зимних маневрах 1930 года (ЦМВС).
MK-V «Рикардо» проходят маршем после окончания учений. Белорусский военный округ, 1929 год. Хорошо видно тактическое обозначение на лобовом листе корпуса (АСКМ).
Танк был большой, высокий, на нем в кузове башни торчало орудие, и с боков в полубашнях видны были пулеметы.
Штаб дивизии остановился возле мельницы. Танк шел прямо на кладбище, когда командир дивизии обернулся к штабным и, почему-то говоря вполголоса, приказал адъютантам:
— Скачи к дивизии, поднять по тревоге полки, привести их в боевой порядок. Начальник разведки, ты лётом скачи к латышам в штаб латышской дивизии, скажи, что идут танки и, вероятно, за танками идет пехота.
В это время справа и слева в тумане поднялась оружейная трескотня, глухо раздались первые ружейные выстрелы и слабо стали видны отдельные группы пехотинцев, беспорядочно бежавших к Преображенке и бросивших окопы, в которые они были поставлены на ночь.
Послав своих адъютантов с поручениями, командир дивизии отъехал за мельницу и устроился за ней, наблюдая танки. Он в первый раз встретился лицом к лицу с танками, раньше он только слышал о них и об их боевых качествах. Он знал, что танк не быстроходен, медленней коня, но он в первый раз наблюдал танк в действии, и он остановился за мельницей, пренебрегая опасностью и жадно всматриваясь, в грохочущую и ревущую боевую машину.
Он запомнил движение гусениц, вращение башен и восхищенно вскрикнул, когда увидел, как танк мимоходом задел кладбищенскую ограду, сложенную из песчаника, и разломал эту ограду.
— Вот сволочь, здоровенная!
Он так увлекся наблюдением, что не заметил, как до танка осталось не более трехсот метров. В это время пулеметчики-танкисты, вероятно, заметили группу всадников, стоявших за мельницей, и танк ударил по мельнице и штабу дивизии из двух пулеметов.
Пули запели и защелкали по мельничной обшивке. Командир дивизии, осадив лошадь, повернулся и ускакал к хутору, за выступ парка, и оттуда к своему штабу, который он оставил за парковой стеной (…)
Танк MK-V движется к Красной площади. 7 ноября 1929 года (АСКМ).
Неисправные трофейные танки времен гражданской войны использовались на различных полигонах в качестве мишеней. На фото MK-V и МК-А «Уиппет», которые подверглись бомбардировке в ходе опытно-тактического учения ВВС РККА под Воронежем в 1931 году. В трех метрах от MK-V разорвалась 82-кг бомба (АСКМ).
Еще один танк МК-А «Уиппет», участвовавший в опытно-тактическом учении ВВС РККА. В гусеницу танка попала 32-кг фугасная авиабомба, сброшенная самолетом с высоты 300 метров (АСКМ).
Штаб дивизии подъехал к штабу пехотной бригады, который был устроен у ограды парка в уцелевшем от снарядов домике дворника.
Командир бригады сидел босиком на пороге избушки. Он уже отправил свой штаб к полкам и приказал полкам собраться возле солончакового болота Куразис, но сам оставался на месте, так как до него еще не дошло ощущение остроты и близости опасности.
Командир дивизии подъехал к нему, оглядел его спокойную фигуру. Под пристальным взглядом тому стало немножко неловко, он передернул босыми ногами и поправил на носу очки.
— Ты получил извещение насчет танков? — спросил командир дивизии.
— Да.
— Так ты же чего копаешься?
— А разве танк, что?
— Да танк не что, а вот через пять минут танк будет у тебя на шее, а может быть и раньше.
— Да разве танки близко?
И он стал быстро обуваться, а командир дивизии подробно рассказал ему, как выглядит танк, какое на нем вооружение, какая у него скорость, и посоветовал, чтобы пехота собралась возле солончакового болота Куразис, потому что, в крайнем случае можно уйти в болото, а танк в болото не пойдет.
Комбриг пошел к болоту, но, когда он отошел от дворницкой избушки и оглянулся, он увидел, что танк уже въехал на улицу хутора и, грохоча гусеницами, с густым ревом мотора несется прямо к нему, к избушке дворника (…)
Преображенку пришлось оставить. Командир дивизии галопом подскакал к полкам, остановился перед крайним полком и кратко объяснил казакам:
— Ребята, не робеть, помните, что танк идет четыре версты в час, значит, кавалеристам танк не страшен. Приготовьте бронебойные пули: от каждого полка надо выбрать джигитов, которые проскочат мимо танков и остановят пехоту Врангеля.
Это было сказано перед каждым полком. В каждом полку пошли разговоры, что танк идет четыре версты в час, так что от него можно и пешему уйти, не только конному.
От каждого полка выскочили вперед джигиты для того, чтобы поближе, вплотную пощупать танк, поглядеть, как с ним можно справиться (…)
Джигиты были на все готовы. Им спешно раздавали бронебойные патроны, потому что, именно они первые должны были сцепиться с танками и дать им настоящий отпор, а также проверить, что такое танк и чего он стоит в бою.
Колонна танков MK-V на Красной площади. 1 мая 1930 года. На лобовом листе тактическое обозначение в виде круга с цифрами, введенное в 1929 году (РГАКФД).
Танк MK-V «Рикардо», предположительно из состава 3-го танкового полка РККА. 1930 год. Хорошо видно тактическое обозначение на борту машины (АСКМ).
Войска уходят с Красной площади после прохождения на параде. 7 ноября 1929 года. Слева виден танк MK-V с надписью на борту «Наш ответ Чемберлену» (АСКМ).
План боя против танков был принят следующий: решено было между танками и идущей за ними пехотой бросить кавалерию с пулеметами. Задача конных отрядов была — занять парк Преображенки, укрепиться в нем и пулеметами остановить движение врангелевской пехоты. Танки же, которые не могли проникнуть в парк, состоящий из больших и густо разросшихся деревьев, должны были быть разбиты огнем конной артиллерии (…) Пулеметчики быстро заняли восточную и южную окраины парка, и устроились со своими пулеметами за каменным цоколем решетки, окружавшей, парк.
Пехота врангелевская еще не дошла до парка, она подходила густыми цепями к кладбищу, которое находилось примерно в четырехстах метрах от парка. Пулеметчики имели время устроиться, оглядеться и изготовиться к бою (…)
Головной танк уже прошел улицу и вышел в степь. Второй танк шел по улице, а третий, невидимый за стенами дома, далеко к северо-востоку — было слышно — рычал мотором и гусеницами.
