Таким же фиаско закончилась попытка захвата Индонезии.
Сталкиваясь с трудностями, империя Юань отступалась, чего никогда не делал Чингисхан. Но у Хубилая и его преемников, в общем-то, не было нужды в новых землях, да и деньги можно было израсходовать с куда большей приятностью.
Могучая степная сила преодолела все преграды, подавила всякое сопротивление, но не выдержала испытания комфортом и расслабленной жизнью.
Для нас с вами в переменах, случившихся в эту эпоху при дворе великих ханов, важнее всего то, что, начиная с Хубилая, они отказываются от идеи продолжить завоевание Европы.
Зачем было тратить на это силы, когда им и так принадлежала Поднебесная, основная часть вселенной? Европейские дела, в том числе далекая Русь, вообще перестали интересовать монгольских государей.
Фактически империя повернулась к Западу спиной. Есть основания полагать, что на Руси это никого не опечалило.
Великая империя начала распадаться почти одновременно с тем, как достигла своего наибольшего размера. Завоевание царства Сун стало последней общемонгольской акцией, в которой участвовали контингенты всех чингизидских властителей.
Главенство Хубилая над остальными тремя улусами было уже номинальным, фактически они сделались независимыми государствами, и между ними уже шли войны.
После смерти завоевателя Китая не осталось и формального единства. Представители других улусов никакой роли при избрании очередного великого хана уже не играли, да, кажется, и не стремились к этому. Кто сидит на троне в далеком Пекине, для них отныне не имело особенного значения. В каждом ханстве происходили собственные курултаи, где никто не интересовался позицией юаньского императора; китаизированных потомков Хубилая остальные монголы за единоплеменников больше не держали.
Причины недолговечности «океанической державы», основы которой заложил Чингисхан, очевидны.
Опираясь на одну только военную силу, можно завоевать огромные пространства, но для прочного государства требуется более надежный фундамент.
Для того чтобы управлять таким количеством народов из единого центра, даже самой быстрой конной почты было недостаточно.
Большинство регионов не имели между собой никаких экономических связей, принадлежали к разным культурам, исповедовали каждый свою религию.
То обстоятельство, что монголы, элита империи, были немногочисленны и к тому же почти всюду уступали по цивилизационному уровню завоеванным странам, неминуемо приводило к тому, что правящее сословие постепенно теряло этнокультурную идентичность и подвергалось культурной ассимиляции, даже утрачивало родной язык (например, наша Золотая Орда довольно быстро перешла с монгольского на тюркский). Некоторая «монголизация» подчиненных народов, конечно, происходила, но еще активнее шла «размонголизация» самих победителей.
Превосходная армия, хребет монгольского владычества, еще долгое время сохраняла свои боевые качества и оставалась лучшей в мире, но с развитием феодальной системы и формированием наследственной аристократии, в войске стал нарушаться основополагающий принцип меритократии, то есть всеобщего равенства и выдвижения самых достойных. Командные должности стали доставаться сыновьям ханов и князей: чем выше рождение, тем выше чин. В XIV веке возникнет целая плеяда выдающихся военных вождей, которые из-за недостаточно знатного происхождения не смогут рассчитывать на большую карьеру и потому будут брать судьбу в свои руки – устраивать перевороты или создавать собственные царства.
Ну и, конечно, серьезной проблемой являлась придуманная Чингисханом система перехода верховной власти через выборы на великом курултае. Как мы видели, кончина государя каждый раз приводила к затяжному кризису и порождала раскол внутри династии.
Первая трещина в теле империи возникла из-за гражданской войны начала шестидесятых годов XIII века, когда Чингизиды разделились на сторонников Хубилая и сторонников Ариг-Буги. Победа первого не привела к консолидации, а наоборот зафиксировала раскол.
В последнюю треть столетия наметился распад империи на четыре больших государства, каждому из которых предстояло идти дальше собственной дорогой.
Северо-западный сегмент, находившийся под контролем Бату и включавший в себя Русь, иногда называют Кипчакским ханством, поскольку основную часть его территории занимала Кипчакская степь. Сами татары обычно употребляли старое наименование «Улус Джучи».
Бывшие владения Хорезмского царства превратились в Чагатайское ханство, поскольку там правили потомки Чагатая. Это монгольское государство оказалось самым недолговечным. Его одолевали внутренние распри, и оно развалилось в первой половине XIV столетия.
Ненамного прочнее оказалась и держава, созданная победителем арабов грозным Хулагу. Его преемники назывались ильханами (по-тюркски «правитель народов»), а само государство в западной историографии называют Ильханатом. Пестрое и многоплеменное, оно включало в себя Персию, Афганистан, Закавказье, часть Малой Азии и одно время даже Кипр, но в середине XIV века стало распадаться.
В мощном древе, некогда посаженном Чингисханом, роль ствола досталась улусу Толуя, превратившемуся в империю Юань. По культурному уровню и богатству «ствол» намного превосходил «ответвления», а по населению был больше, чем все они вместе взятые. Однако, погруженный в собственные проблемы, бывший центр оставил попытки контролировать другие чингизидские государства. Проблем этих от года к году становилось всё больше.
Крах монгольской династии
Судьба монгольского Китая после Хубилая, когда держава великих ханов перестала быть для Руси метрополией, напрямую не связана с русской историей, однако всё же хочется хотя бы вкратце рассказать о том, как меньше чем за сто лет выродилась и зачахла великая империя Юань.
Преемники Хубилая могли называться монголами лишь с натяжкой. Они говорили по-китайски, сочиняли китайские стихи, придерживались буддийских обрядов. Жизнь в роскоши быстро отучила их от навыков походной жизни.
При этом народ по-прежнему считал их чужаками и узурпаторами. По мере ослабления военной мощи династии, в войске которой этнические монголы составляли незначительное меньшинство, она утрачивала контроль над огромной страной. Страх перед степными воинами понемногу забывался.
Порядка становилось всё меньше, дороги кишели разбойниками. Неурожаи приводили к голоду, голод вызывал крестьянские восстания. Время правления императоров сокращалось – их свергали соперники, которые затем, в свою очередь, становились марионетками в руках собственного окружения.
Конец империи положило мощное народное движение, вошедшее в историю как восстание Красных Повязок (по цвету головных платков мятежников). Как и большинство народных движений в истории, оно свергло одну династию лишь для того, чтобы посадить на ее место новую.
В 1368 году монгольская империя окончательно прекратила свое существование.
Как ни странно, самой живучей ветвью Чингисханова древа оказался беднейший из улусов – Кипчакское ханство, оно же Золотая Орда, просуществовавшее дольше остальных.
Причина заключалась в том, что это государство в значительной степени сохранило изначальные степные законы и бытовые привычки, а стало быть и воинские навыки. Золотая Орда до конца оставалась военной державой. Даже в XV веке ее армия все еще была грозной силой, поэтому Русь освободилась от монгольского владычества много позднее других колоний бывшей империи Чингисхана.
История возникновения и развития Золотой Орды для нас чрезвычайно важна, поскольку неразрывно связана с биографией Руси и русского государства.
Название «Золотая Орда» – позднего происхождения. Вероятно, оно возникло благодаря парадной золотой юрте хана Узбека (1313–1341), которая своим ослепительным сиянием производила большое впечатление на современников. Однако в те времена название это, кажется, широко не употреблялось, и в русских источниках впервые попадается только в «Истории о Казанском царстве» (ок. 1564 г.), когда Золотой Орды уже не существовало. На Востоке в средние века улус Джучи был известен как Дешт-и-Кыпчак (Кипчакская Степь), русские же именовали его просто «Орда». Слово это монгольского происхождения и первоначально означало ближний круг хана или вождя – его ставку, в которой жили родственники, охрана и прислуга.
