Теперь ответим на второй вопрос.
Практическое осуществление коллективизации шло очень болезненно, веками приросшие к своей земле крестьяне не хотели объединяться в колхозы. Если беднота после некоторого колебания шла на объединение с другими (терять-то нечего), то середняки, и особенно кулаки, отказывались обобществлять свои хозяйства. Вот и появились нажим, отклонение от намеченной программы добровольного вступления в колхоз.
Сегодня все перегибы и репрессии в период коллективизации приписывают Сталину. Однако документы и факты не подтверждают этого. Нет ни одного выступления, в котором Сталин призывал бы к крайностям и силовым методам. Напротив, известно немало документов, написанных Сталиным или разработанных при его личном участии и свидетельствующих об обратном.
Так, 30 января 1930 года крайкомам и обкомам ВКП(б) зерновых районов страны была направлена директива ЦК за подписью Сталина, в которой местных работников предупреждали: “С мест получаются сведения, говорящие о том, что организации в ряде районов бросили дело коллективизации и сосредоточили свои усилия на раскулачивании. ЦК разъясняет, что такая политика в корне неправильна. ЦК указывает, что политика партии состоит не в голом раскулачивании, а в развитии колхозного движения, результатом и частью которого является раскулачивание. ЦК требует, чтобы раскулачивание не проводилось вне связи с ростом колхозного движения, чтобы центр тяжести был перенесен на строительство новых колхозов, опирающееся на действительно массовое движение бедноты и середняков. ЦК напоминает, что такая установка обеспечивает правильное проведение политики партии”.
2 марта 1930 года была опубликована знаменитая статья Сталина “Головокружение от успехов”, в которой допущенные ошибки и перегибы резко осуждались.
Почему же было так много искривлений на местах? Почему о коллективизации остались такие неприятные, негативные воспоминания?
Придется нам опять взглянуть на подводную часть айсберга. На поверхности: все коммунисты произносили нужные речи, агитировали за колхозы. Но действительность постоянно напоминала о том, что не все коммунисты одинаковы на деле. Оппозиция в период коллективизации, как и прежде, применяла тактику компрометации большевиков путем доведения до абсурда решений съезда и указаний ЦК. Оппозиционеры распространяли слухи и сплетни о том, что в колхозах все будет общее, даже жены, которых будут отпускать во временное пользование по талонам или карточкам. Спать колхозники будут под общими одеялами. Сочинялись и прочие пугающие нелепости. Обобществление проводили вплоть до кур и мелкой живности. Все это людей отвращало, отталкивало от вступления в колхозы, чего и добивались оппозиционеры.
Абсурдность достигалась сверхреволюционными перегибами или, наоборот, вселением недоверия, порождением упаднических настроений. Сталин видел это двурушничество оппозиционеров и на пленуме в ноябре 1928 года говорил:
– Если, например, правые говорят: “Не надо было строить Днепрострой”, а “левые”, наоборот, возражают: “Что нам один Днепрострой, подавайте нам каждый год по Днепрострою”
(смех), —то надо признать, что разница, очевидно, есть.
– Если правые говорят: “Не тронь кулака, дай ему свободно развиваться”, а “левые”, наоборот, возражают: “Бей не только кулака, но и середняка, потому что он такой же частный собственник, как и кулак”, – то надо признать, что разница, очевидно, есть.
– Если правые говорят: “Наступили трудности, не пора ли спасовать”, а “левые”, наоборот, возражают: “Что нам трудности, чихать нам на ваши трудности – летим вовсю вперед” (смех), —то надо признать, что разница, очевидно, есть...
Как выяснилось позднее, оппозиционеры перешли в годы коллективизации к активным контрреволюционным действиям. Используя недовольство кулаков и отчасти середняков, троцкисты, бухаринцы и прочие стремились разжечь гражданскую войну путем организации восстаний. Вот что показал об этом на суде Рыков.
Рыков:– Мы с Бухариным выступали открыто, об остальных я не могу сказать – были ли открытые выступления в защиту программы правых.
– В этот период так называемой открытой борьбы, наряду с легальной, открытой борьбой сразу стал складываться и нелегальный центр правых в составе меня, Бухарина и Томского. Создался он сам по себе, потому что мы трое принадлежали к одному составу Политбюро. Руководство борьбой было в наших руках. Этот центр удержался и продолжал свою контрреволюционную работу до последнего времени.
– Нелегальная работа заключалась в том, что такие же группы в тот период – с 1928 по 1930 год – стали создаваться и на территории Союза.
– Главными составными частями того, что вошло в состав контрреволюционной организации в Москве, был Томский со своими профессионалистами, Бухарин со своими связями, в частности, со своими учениками, с его “школой”, потом я с целым рядом своих сторонников, затем Угланов с группой своих сторонников из москвичей. Это сразу составило организацию правых. До 1930 года шло накопление этой организации и использование открытых выступлений для вербовки сторонников и создания определенной популярности организации.
– В этих целях, в целях борьбы с партией, мы использовали профсоюзный съезд. Почти все 93 человека, которые голосовали за Томского и против партии на профсоюзном съезде, вошли в нашу контрреволюционную организацию. После того как было вынесено решение съезда партии о несовместимости взглядов правых с принадлежностью к партии, мы перешли полностью на нелегальность.
– Таким образом, с 1930 года контрреволюционная организация была нелегальной на 100 процентов, ее работа была построена на обмане партии.
Вышинский:– Так что, обман партии – это была широко практиковавшаяся вами система?
Рыков:– Да, конечно, это была система, которая практиковалась очень широко.
(После словесных баталий, в которых, как говорит Рыков, троцкисты успеха не имели, они перешли к активным действиям).
Рыков:– Центр правых обращал на Северный Кавказ особое внимание, как в связи с большим удельным весом казачества и зажиточного крестьянства и специфическими традициями, так и ввиду его политического и хозяйственного значения, как области, граничащей с Украиной, имеющей большое количество национальных республик и дающей большое количество хлеба.
– Туда в 1932 году ездил специально Эйсмонт в целях организации нашего участия в кулацком движении, так как оно развивалось там довольно сильно. Эйсмонт поехал туда с моего ведома и после предварительного разговора со мной, с целью, как я уже сказал, всемерного обострения кулацкого движения на Северном Кавказе и содействия его распространению. После этого он мне сообщил, что связался с Пивова-ровым, и туда, кроме Эйсмонта, был послан Слепков, один из видных членов бухаринской организации. Он был послан с ведома и по инициативе Бухарина.
Вышинский:– С ведома Бухарина?
Рыков:– По его инициативе, по-моему, Бухарин не будет от этого отказываться. Я послал Эйсмонта и Смирнова, а он послал Слепкова.
Вышинский:– С какими конкретными заданиями поехал Слепков?
Рыков:– Подробные задания давал Бухарин, но основное задание было, как я уже сказал, – всемерное обострение недовольства кулаков, вплоть до всякого рода открытых выступлений.
Вышинский:– То есть, иначе говоря, для организации кулацких выступлений, кулацких восстаний?
Рыков:– Конечно. Я это и сказал. Только в тех случаях, когда нет данных для вооруженных выступлений, тогда устраивать невооруженные выступления.
Вышинский:– Бухарин давал задание?
Рыков:– Бухарин давал с нашего ведома, так что я считаю себя за это полностью ответственным.
Вышинский:– Что вы скажете, подсудимый Бухарин?
Бухарин:– Я подтверждаю все, что говорил здесь до сих пор Рыков. Слепков посылался на Северный Кавказ именно для этой цели.
Вышинский:– Вопрос о “повстанческой ориентации”. Что это такое – “повстанческая ориентация”?
Бухарин:– Это означает, что во всякой линии есть стратегия, тактика, организация и так далее. Повстанческий отряд – это есть категория организации, а не категория стратегии и даже не категория тактики. В своей терминологии я обычно различаю это, потому что мне кажется, что это можно различать...
Вышинский:– Понятно, можно. Но я спрашиваю: в вашей деятельности была линия на повстанческое движение? Это вы называете “повстанческая ориентация”?
Бухарин:– Да. Тактика.
Вышинский:– А организация повстанческих отрядов вы
текала из этой тактики'
Бухарин:– Да, она вытекала...
В зарубежной печати были предположения, что подсудимые высказывали признания своей вины под влиянием каких-то психологических или даже лекарственных средств. Что обвиняемые выглядели подавленными. Это не соответствует тому, что происходило в действительности. Вот пример, в какой резкой форме отвечал Бухарин.
