М. АНТОНОВ: Ну как? Человек, по крайней мере, должен знать, что эти вот нижние чины, которые приходили, они не имели даже права в кинотеатр зайти. Им было запрещено, то есть «нижние чины не допускаются». Нужно знать, что приходило много отравленных вот этим.
В. ХОТИНЕНКО: Нет, нет, нет и ни в коем случае. Вы знаете, даже насколько серьезно все-таки Солженицын эту тему в книгах, подробно, и то, наверное, он не все написал. И нельзя объять необъятное. Нельзя тему, которую мы хотим просто открыть как неизвестную войну, нельзя ее перегружать информацией. Ни в коем случае. Это труба. Это никто не будет смотреть. Нам нужно было найти некую форму, может быть, чуть-чуть компромиссную и облегченную. Но чтобы люди все-таки прикоснулись к этой теме. Чтобы люди открыли эту книжку. Для начала они открыть должны были эту книжку. А там много забавных эпизодов, мы просто не успели их снять. Объявление в парке: «Собакам и нижним чинам вход воспрещен». Там много. Но мы зато открыли все-таки много совершенно свежих фактур. Мы показали гонки (из того, что уже зрители увидели). Мы показали, что были гонки автомобильные. Это действительно так. В Санкт-Петербурге.
К. ЛАРИНА: А где это все собирал, весь этот реквизит, эту технику удивительную?
В. ХОТИНЕНКО: Ой, это всей передачи вашей не хватит. Ну, ты понимаешь, у нас автомобилей осталось всего два с половиной на всю нашу одну шестую часть суши. Два с половиной. Поэтому мы вынуждены были, подчеркиваю, не для красивой жизни, ездить снимать сцены, связанные с автомобилями, все, что как-то имело к этому отношение, ездить в Чехию снимать.
К. ЛАРИНА: А боевую технику?
В. ХОТИНЕНКО: Что-то делали разными способами, добывали. Ну, то есть каждый раз это требовало абсолютно индивидуального такого решения.
К. ЛАРИНА: Это настоящее все?
В. ХОТИНЕНКО: Что-то настоящее, что-то не совсем настоящее.
К. ЛАРИНА: Самолет, с которого они сбрасывали…
В. ХОТИНЕНКО: Самолет снимался живьем. Самолет, к слову сказать, есть. Самолет и у нас есть, на родине.
К. ЛАРИНА: А танк?
В. ХОТИНЕНКО: Вот. Все остальное, это что-то мы делали компьютерной графикой, но уже ребята, вот эта синематека, с которой я работаю с «72 метров», они уже могут сделать все. Я счастлив, что встретился с ними, у меня в руках появилось очень мощное производственное и художественное средство благодаря компьютерной графике.
К. ЛАРИНА: Это удивительно, потому что я, например, такой зритель доверчивый, вот если бы не сказал Володя про компьютерную графику, я бы никогда бы и не додумалась.
В. ХОТИНЕНКО: И не надо.
К. ЛАРИНА: Потому что это ни в коей мере не портит эмоциональную составляющую фильма. Потому что обычно говорят, что если компьютерная графика, то, мол, это сразу увидишь, это техника, технология, это вообще голое все, такое вот техничное. Никаких эмоций не рождает. Неправда, рождает. Важно, как это сделать.
В. ХОТИНЕНКО: Обязательно. Один молодой человек, который недавно к нам присоединился, такой саунд-дизайнер (такая даже новая профессия появилась – саунд-дизайн), Паша Далюля, он сказал: «Я не видел такого фильма, где бы компьютерная графика имела такой бы смысл». То есть где бы ты видел, что это не зря затраченные силы, средства, и так далее, и тому подобное. Более того: это обыкновенное совершенно, и не только для «Властелина колец», нормальное кинематографическое средство, которым я за эти годы, слава богу, чуть-чуть научился владеть, и уже теперь без этого не представляю.
К. ЛАРИНА: Насколько исторически достоверны все эти орудия и оружие массового поражения?
В. ХОТИНЕНКО: Это гипердостоверно. Потому что это все делалось по фотографиям, чертежам. Ну, скажем, могу рассказать секрет. Вы же видели этот пролог с броненосцем, притом, что броненосцев в помине нету уже нигде, и они не плавают, тем более, не стреляют. Вот. И поэтому это компьютерная графика, но это такого уровня компьютерная графика, что материальна. Там же люди ходят. Там ржавчинка. Там вода течет, и нужен был образ надвигающейся войны, поэтому я придумал вот этот броненосец как образ войны надвигающейся. У меня уже много лет висит фотография броненосца «Ослябя», я его, в частности, тоже приносил, потому что это подлинная фотография. А сейчас рядом будет висеть фотография нашего броненосца из нашего фильма. Плюс дирижабль. Это все по чертежам, это все абсолютно, абсолютно достоверное.
К. ЛАРИНА: Это немецкий дирижабль, да?
В. ХОТИНЕНКО: Да. И самолеты. Более того, мы ведь сколько свежих страниц открыли! Вот эта сцена со стрелами.
К. ЛАРИНА: Удивительно. Для меня это было просто открытие. Я не знала, что они этим пользовались.
В. ХОТИНЕНКО – Вот представляете, какой это ужас вообще. Потому что к взрывам уже люди привыкли. Война, солдаты, к выстрелам люди привычные, и вдруг с неба летят вот эти железяки, которые пробивали действительно всадника с конем. И это выглядит даже как вымысел. Но на самом деле нужно было придумать это, если бы этого не было. На самом деле образчик такой стрелы лежит в музее Революции, их там типов разных было много. Потрясающе – новая совершенно фактура.
М. АНТОНОВ: Но, вообще, эти десять серий, они, конечно… Хотелось бы еще и продолжения, то есть чтобы история не останавливалась.
К. ЛАРИНА: Вот Гражданскую войну не зря вспомнили. Вот про Белое движение никто еще ничего не сделал.
В. ХОТИНЕНКО: А может быть, по-настоящему, и про Гражданскую, вот знаешь, я вот так… Ну, я, наверное, не все книжки читаю, но странным образом у меня запечатлелся образ Гражданской войны по книжке Юрия Трифонова. Он же все-таки умел найти это лезвие бритвы, по которому можно было пройти, рассказать. Наверное, но нам нужно учитывать, что тот подвиг, который совершил Первый канал и моя доблестная группа, его трудно повторить. Это очень, невероятно тяжелый сейчас труд. Это немножко не то время, как раньше, когда все лошади наши и все солдаты могут работать на нас. Сегодня это просто на грани возможного – производство такого фильма. Это должен быть какой-то принципиальный интерес, который проявил, например, Первый канал, продюсеры, Максимов. И это было мужественно, потому что рисковали, я знаю, как рисковали. Потому что не знали: а откроется, захотят ли открыть эту вот книжицу?
К. ЛАРИНА: Мало этого, еще про царскую охранку, про которую мы знаем только одно. Вот чем занималась царская охранка – она следила за большевиками.
В. ХОТИНЕНКО: Да, вот филеры там, ну и так далее. Поэтому задач было очень много… Первое собрание группы производственной я начал со слов: «Как известно, русская армия вступила в Первую мировую войну неподготовленной». Смех в зале. Потом мы были точно также не подготовлены. Потом у меня была вторая цитата, уже взятая для линии, ну, скажем, Балуева это персонаж, Костин, который самурай у нас немножко. Я нашел в кодексе самурая несколько изречений, которые нашли отражение в сюжете, и в данном случае выражение следующее, которое мы писали каждый день на вызывных листах. Это каждый день пишутся вызывные листы, кому что делать. И вот, чтобы взбодрить немножко публику, цитата звучит следующим образом: «Никогда не говори, что чего-то сделать невозможно. Ибо тем самым ты обнаруживаешь скудость своего духа». Вот. И вот эту цитату мог каждый видеть каждый день. И самурай там какой-то, шестнадцатый там какой-то век. И вот между этими выражениями существовал весь наш производственный процесс.
М. АНТОНОВ: Вы под эту цитату согласились? Я понимаю, что сначала был запал у продюсеров все это сделать. Они стали долго уговаривать Владимира Ивановича Хотиненко взяться за работу над этим фильмом. Владимир Иванович долго думал, начинать ему эту работу или не начинать.
В. ХОТИНЕНКО: Я бы так сказал: Владимир Иванович в ужасе, в ужасе долго думал перед принятием решения. Но вы знаете, как ни странно, на самом деле каплей последней, а может быть, и первой, основным поводом послужила музыка. Когда господин Максимов увидел, что я сейчас вот откажусь, он поставил мне музыку. Причем замечательным образом я мог ее слышать в фильме, например, «Гладиатор». Но там (я потом его даже посмотрел) ее не очень слышно. А это концертное исполнение Ханса Циммера из фильма «Гладиатор». Две темы.
М. АНТОНОВ: С дудуком?
В. ХОТИНЕНКО: Ну, не только, нет. Вот эта вот мощная самая, и Максимов сказал: «Я хочу вот это». Ну, а дальше мы стали искать, каким образом это «Красное колесо» сделать. Вот и все. На самом деле основным мотивом была музыка.
М. АНТОНОВ – Можно я еще? Здесь же пока готовились, пока анонсировал это все Первый канал, было же интересно, кто в главных ролях – Балуев, опять Балуев. «По ту сторону волков» снимался у Хотиненко, и так далее. Актеры одни и те же.
К. ЛАРИНА: Это самые лучшие.
В. ХОТИНЕНКО: Ну, это общеизвестно: я всегда снимаю одних и тех же актеров.
К. ЛАРИНА: Нет, ну лучшие актеры, их мало.
М. АНТОНОВ: Посмотрите, как их форма-то изменила, Белой армии, да? Русской армии. Вот Балуев…
