Один из них — проект генерала Паукера — предусматривал опускание орудия после выстрела в специальный колодец. После заряжания орудие посредством системы цепных блоков и противовесов из тяжелых гирь должно было подниматься на поверхность. На опытных стрельбах из установок системы Паукера выяснилось, что принять ее на вооружение не представлялось возможным: скорострельность орудия была очень мала, для обслуживания системы требовалось много личного состава, а изготовление ее стоило очень дорого.
Автор второго проекта капитан Борисов предлагал опускать орудие в укрытие и поднимать из него по наклонной плоскости. Устройство этой системы должно было быть более простым и дешевым, чем система Паукера. Но и ей были свойственны крупные недостатки. Скрывающиеся артиллерийские установки не получили распространения (опытные образцы их были установлены в Кронштадте для обороны подступов к Петербургу).
В конце XIX века большинство орудий русской береговой артиллерии имели небольшие броневые щиты для прикрытия личного состава спереди. В целях экономии боковые щитки на орудиях не устанавливали, тяжелое состояние государственного бюджета не позволяло сделать это. Однако и в тот период были реализованы оригинальные проекты. В 1863 году в Кронштадте 23 орудия Константиновской батареи были прикрыты брустверами из брони толщиной в 7–12 дюймов. «Эта броневая батарея, — указывалось в докладе военного министра, — представляет собой такое сооружение, какого еще не было ни в Европе, ни в Америке»[146].
В это же время здесь же начинается строительство батарей с пятью вращающимися башнями, каждая из двух орудий. В докладе военного министра по этому поводу говорилось, что «работы составляют замечательные образцы военных сооружений, вполне примененных к современному состоянию военной техники, подобных которым немного найдется в Западной Европе. Эти постройки представляют удачное решение некоторых трудных задач, вызываемых в настоящее время беспрерывным усовершенствованием нарезной артиллерии и броневого дела»[147].
Чтобы увеличить живучесть береговых батарей, орудия рассредоточивали по фронту и этим уменьшали эффективность артиллерийского огня противника. Мероприятия, проведенные в этой области в 70-х и 80-х годах XIX века, обусловили появление на береговых батареях новых средств связи. Основным средством связи становятся телефон и сигнальные электрические приборы.
Следует сказать, что с появлением нарезной артиллерии количество орудий в батареях сокращается вначале до восьми, а затем до пяти и четырех. Такое уменьшение объясняется тем, что для успешного решения боевых задач важно не количество орудий, а количество снарядов, выпущенных в единицу времени.
Во второй половине XIX века русское командование широко использовало береговую артиллерию в сочетании с минными заграждениями. Опыт Крымской войны нашел широкое применение в русско-турецкой войне 1877–1878 годов. Как известно, Россия не имела тогда флота на Черном море. Турецкий же флот насчитывал в своем составе 22 броненосных и свыше 82 паровых кораблей. В этих условиях русское командование использовало для прикрытия Одессы, Николаева, Севастополя и Керчи минные заграждения в сочетании с огнем береговых батарей.
В ходе войны в районе Одессы было установлено 13 береговых батарей, в Очакове — 7, Севастополе — 9. Особенно сильной в артиллерийском отношении была оборона Керчи, где насчитывалось 62 орудия. На морских подступах к этим пунктам было выставлено большое число мин. Для усиления обороны военно-морских баз русские использовали также пловучие артиллерийские батареи, созданные из деревянных и железных барж. Самостоятельно передвигаться такие батареи не могли, их устанавливали у входов в базы буксиры. Пловучие батареи входили в состав минно-артиллерийских позиций.
Несмотря на абсолютное превосходство в силах, турецкий флот на протяжении всей войны не смог осуществить нападение на русские приморские города и военно-морские базы. Минно-артиллерийские позиции оказались непреодолимым препятствием для вражеских кораблей.
Русское командование создало несколько минно-артиллерийских позиций на Дунае. Четыре батареи были установлены у города Рении и столько же у Браилова. Здесь же были выставлены и минные заграждения. Большую роль сыграли минно-артиллерийские позиции во время переправы русской армии через Дунай. Турецкие корабли неоднократно пытались нанести удар по русским войскам, но успеха не имели. Отражая нападение врага, береговые батареи Браилова 29 апреля 1877 года потопили турецкий броненосец «Люфти-Джелиль».
Русско-турецкая война 1877–1878 годов подтвердила важное значение минно-артиллерийских позиций в обороне побережья.
Русские артиллеристы, обобщив опыт использования минно-артиллерийских позиций в Крымской и русско-турецкой войнах, пришли к выводу, что «береговая артиллерия в связи с заграждениями является главным средством борьбы крепости против флота»[148], что «связь артиллерии с минными заграждениями так велика, что ни одна, ни другая в отдельности не могут оказать продолжительного сопротивления неприятельскому флоту»[149]. Русские артиллеристы предлагали выделять для совместного боя на минно-артиллерийской позиции боевые корабли, которым следовало постоянно находиться в подчинении командования базы. Такая организация обороны базы оказалась бы особенно эффективной в случае, если бы флот противника совершил нападение, когда своя эскадра будет действовать на других направлениях.
О том, какое серьезное внимание уделяли передовые русские офицеры организации боя на минно-артиллерийской позиции, свидетельствуют многочисленные исследования на эту тему, опубликованные в конце XIX века. Эти исследования положили начало теории боя на минно-артиллерийских позициях, которая была окончательно сформулирована перед первой мировой войной.
Во второй половине XIX века русская береговая артиллерия по роду решаемых ею тактических задач делилась на три группы: артиллерию дальнего боя, артиллерию ближнего боя и артиллерию внутреннего боя.
Артиллерия дальнего боя должна была вести борьбу с кораблями противника, пытающимися бомбардировать охраняемый объект, с блокирующими кораблями, а также отражать артиллерийские атаки, под которыми понимали попытку противника подавить огонь береговых батарей. Орудия этой группы предназначались для удержания кораблей противника за линией укреплений военно-морской базы или охраняемого участка побережья. Артиллерия дальнего боя вооружалась наиболее мощными и дальнобойными орудиями, которые устанавливались в местах, обеспечивавших наилучшие сектора обстрела и обзора моря. Считалось, что артиллерию дальнего боя следует устанавливать на далеко выдвинутых в море участках побережья.
Артиллерия ближнего боя имела задачу противодействовать прорыву неприятельских кораблей к защищаемому объекту. Орудия этой группы устанавливались в узкостях в местах возможной высадки десантов. Вооружалась эта артиллерия орудиями среднего калибра, имеющими большую скорострельность, и частично орудиями малого калибра, предназначавшимися для поражения открытых частей крупных кораблей, для уничтожения небольших судов и шлюпок с десантом.
Артиллерия внутреннего боя предназначалась для поражения кораблей, прорвавшихся на внутренний рейд. Чтобы эффективно использовать орудия этой группы, все защищаемое пространство делили на участки, каждый из которых охранялся определенной батареей или несколькими батареями.
Исходя из опыта обороны Севастополя в 1854–1855 годах, основным орудием береговой артиллерии в России считались орудия на круговых основаниях. Уже в 80-х годах испытываются первые такие орудия, а затем они принимаются на вооружение. Береговая артиллерия получила теперь возможность вести огонь по морским и по сухопутным целям. Это в свою очередь позволило возводить укрепления на сухопутном фронте на расстоянии от базы, равном дальности действительного огня береговой артиллерии, что обеспечивало содействие ее войскам при обороне при обороне базы с суши. В конце XIX века таким расстоянием считалось 10 верст (около 11 километров)[150].
Значительное улучшение баллистических свойств артиллерии обусловило появление во второй половине XIX века ряда приборов, предназначенных для улучшения методов наводки орудий в цель. В этот период русские артиллеристы создают дальномеры, оптические прицелы и другие приборы управления артиллерийским огнем. Необходимость замены механических прицелов оптическими была доказана русскими учеными Каминским и Петрушевским[151]. В 70-х годах XIX века Каминский создал оптический прицел для скорострельных полевых пушек системы Барановского. В 1879 году он предложил установить свои прицелы на береговые орудия, но бюрократы военного ведомства отклонили это предложение. Годом позже Петрушевский сконструировал оригинальный оптический прицел, позволявший вести прицельную стрельбу на большие расстояния. Несмотря на то, что прицел Петрушевского показал хорошие результаты, на вооружение его не приняли, и вплоть до первой мировой войны береговая артиллерия не имела оптических прицелов.
