«Скорцени, Отто, германский подданный, бывший командир команды специального назначения в Визовице.
Дата и место совершенных преступлений: апрель 1945 года, Плоштина.
Число и описание преступлений: убийство, грабеж, преднамеренное уничтожение собственности.
Краткое изложение фактов: обвиняемый Отто Скорцени в апреле 1945 года участвовал в карательной операции против жителей деревни Плоштина. 27 человек было убито, все их имущество разграблено, дома сожжены».
Французская общественность возмутилась. Однако представители министерства иностранных дел наотрез отказались высказать свою точку зрения по поводу поступивших из-за рубежа запросов о выдаче убийцы Скорцени и вопреки здравому смыслу повторяли басню о якобы неполном списке военных преступников.
Многое так и осталось неясным в этом скандале, затронувшем высшие правительственные круги Франции, от которых нити снова вели в Андорру, к пресловутому агенту СД Лавалю. Но стало ясно, почему Скорцени «не нужно виз».
Прибыльная торговля мемуарами была для Скорцени отнюдь не главным делом в Западной Германии. Руководитель бывшей гитлеровской службы безопасности прибыл сюда для того, чтобы проинспектировать свои подпольные ячейки и создать условия для бегства видных нацистских преступников.
Кроме того, он имел задание и от американской разведки. Ему поручалось завербовать для новых авантюр как можно больше бандитских главарей, имеющих «фронтовой опыт».
В эсэсовских кругах тайную вербовку наемников окрестили «операцией Скорцени». Мюнхенский иллюстрированный журнал «Квик» счел своим кровным делом включиться в нее. Он снабдил мемуары военного преступника такими добавлениями, которые не могли не заметить бывшие сообщники человека со шрамами. «Бегство из жизни? — вопрошал эсэсовец. — Многие сделали для себя такой вывод. Но я чувствую, что мой долг и впредь быть во главе своих товарищей и вместе с ними продолжать жить. Мне нечего было скрывать от бывших врагов. Я служил своему отечеству и выполнял свой долг. Так пусть и для меня, и для моих товарищей начнется снова жизнь…» Это был плохо замаскированный призыв к активизации фашистских сил.
Вскоре Скорцени отправился в Италию — страну, где он некогда в интересах Гитлера помогал восстановлению фашизма. Там он встретил старых знакомых из итальянской секретной службы, в том числе небезызвестного князя Боргезе. Князь принадлежал к руководящей клике неофашистов, снова представляемых в парламенте партией «Итальянское социальное движение» (MSI), насчитывающей свыше четверти миллиона членов.
Но для осуществления задуманного плана нужно было обезопасить себя. Скорцени не хотел пережить в Риме второй Париж.
В солнечный осенний день, когда листва переливалась всеми красками, долговязая фигура незаметно проскользнула в здание католического учебного заведения «Колледжио Теутонико ди Санта Мария делль Анима». Разумеется, Скорцени и здесь не назвал себя настоящим именем. Да в этом и не было необходимости. Хозяин дома монсеньор Алоис Худаль не раз заявлял: «Будучи священником, я не являюсь ни полицейским, ни карабинером. Мой христианский долг — спасти того, кто может быть спасен». Под этим девизом немецкое отделение его семинарии было превращено в сборный пункт для многих видных нацистов.
Здесь Скорцени встретился с еще одним своим единомышленником. Гостеприимством монсеньора Алоиса Худаля уже довольно долгое время пользовался бывший обергруппенфюрер СС при штабе Гиммлера, заместитель имперского руководителя молодежи и гаулейтер Вестфалии Гартман Лаутербахер. Он ввел Скорцени в курс дела, рассказав ему о тайных нитях и каналах, которыми располагали бывшие эсэсовцы. Правда, самому Лаутербахеру приходилось поневоле ограничиваться лишь нацистскими опорными пунктами в Мюнхене, Линце, Риме и Аргентине, поскольку ему недоступны были те счета в банках, которыми мог распоряжаться Скорцени.
Под сенью Ватикана, в монастырской тиши, овеянные запахом ладана, беседовали два «ветерана». Речь шла отнюдь не о самоотречении и покаянии. Здесь говорили о возрождении старых планов и пересчитывали миллионные суммы. У собеседников не было разногласий.
Так был учрежден зловещий синдикат эсэсовцев «Организация лиц, принадлежавших к СС»[60].
Хотя человек со шрамами сделал все для конспирации, пребывание его в Риме не долго оставалось тайной. Полмиллиона читателей газеты «Унита» — центрального органа итальянской компартии — вскоре узнали о преступной деятельности бывшего любимца Гитлера.
Вскоре правительство Чехословацкой Республики обратилось к правительству Италии с требованием выдать разыскиваемого палача Плоштины. Сначала министерство иностранных дел Италии пыталось отрицать факт пребывания Скорцени в Италии, но затем все же было вынуждено передать требование о его выдаче министерству внутренних дел. С тех пор имя человека со шрамами числится также в итальянских списках разыскиваемых преступников.
Покидая, не без содействия итальянской полиции, гостеприимные места, Скорцени был доволен. Ведь ему удалось проложить «римский маршрут». По нему, как по проторенной дорожке, в последующие недели, месяцы и годы, спасаясь от правосудия, проследовали десятки нацистских преступников. Идти по этому маршруту было почти безопасно. Фашистские подпольные группы заботились и о проводниках, и о снабжении. Они располагали крупными суммами в различной валюте и подложными документами.
Итак, для крупных фашистских преступников не существовало государственных границ в Западной и Южной Европе. О своей готовности приютить видных нацистов сообщила нацистская агентура в странах Южной Америки. Адольф Эйхман, скрывавшийся под именем Рикардо Клемента, вместе с семьей тоже отправился по пути, проложенному Скорцени.
Основные ячейки агентурной нацистской сети, раскинутой еще гиммлеровской службой безопасности, были восстановлены. В октябре 1950 года одна из западногерманских газет предупреждала: «Скорцени руководит тайной организацией эсэсовцев, которая насчитывает уже тысячу членов»[61]. Сообщение это было опубликовано в местной газете Дорума — небольшого городка, расположенного между Куксхафеном и Бремерхафеном. Жители Западной Германии, читая газету, сокрушенно качали головой. В боннских же министерских кабинетах этого сообщения не заметили.
Прошло всего лишь пять лет с того дня, когда государства, одержавшие победу над гитлеровской Германией, подписали документ, вошедший в историю под названием Потсдамского соглашения. В нем давалось торжественное обязательство осуществить денацификацию и демилитаризацию Германии.
Советский Союз выполнил взятые на себя обязательства. Его союзники по антигитлеровской коалиции поступили иначе.
Эсэсовцам протягивают руку помощи
Покинув своих гостеприимных друзей — итальянских фашистов, Скорцени отправился в Испанию, которая еще со времен Первой мировой войны рассматривалась германской военной разведкой как ее главная вотчина. В конце войны в районе британской морской крепости Гибралтар подвизался германский шпион Вильгельм Канарис, ставший впоследствии адмиралом и главой абвера. Он помогал наводить немецкие подводные лодки на суда противника. Уже тогда Канарис установил в Испанском Марокко связи с молодым колониальным офицером Франциско Франко Баамонте. В то время Канарис использовал подкупленного Франко для натравливания местных арабских князей на противников Германии — Францию и Англию. В период между двумя мировыми войнами Канарис приложил немало сил, чтобы помочь своему давнишнему агенту установить с помощью нацистов и итальянских фашистов кровавую диктатуру. Гражданская война в Испании и воцарившаяся с 1939 года жестокая диктатура каудильо стоили испанскому народу многих жертв.
Разумеется, германские друзья Франко не были бескорыстными. За спиной гитлеровцев стояли монополии Рейна и Рура. Испания была для них одним из самых важных источников сырья для военной промышленности. Кроме того, магнаты германской военной промышленности сразу же после окончания Первой мировой войны перебазировали в Испанию часть производства оружия, чтобы избавиться от международного контроля и ограничений Версальского договора.
В период Второй мировой войны Испания хотя формально и сохраняла нейтралитет, но он был весьма своеобразным. Франко отправил на советско-германский фронт «Голубую дивизию» — как бы в обмен за германскую эскадрилью «Легион кондор», в свое время направленную Гитлером в Испанию. Каудильо дал возможность Канарису и Гиммлеру превратить Испанию в цитадель фашистского шпионажа, в постоянно действующий зарубежный центр гитлеровских агентов. Аппарат фашистской секретной службы на Пиренейском полуострове функционировал до последнего дня войны и даже позже. Представители высшего руководства нацистской службы безопасности во время войны не раз инспектировали своих агентов в нейтральной Испании.