Предполагаю, что нелюбовь собственно к «татарам» в памяти народной прочно сформировалась уже потом, после Орды, во времена постоянных набегов крымских «татар». XVI, XVII, XVIII века — это время бурного развития двух молодых, могучих государств — Руси и Османской (Оттоманской) империи. Это время борьбы за прикаспийско-причерноморские пространства. И копьем Османской империи в борьбе с Русью, передовым отрядом империи было Крымское ханство. Три с половиной века существовало Крымское ханство под покровительством Турции — и три с половиной века это были постоянные стычки на границе, мелкие войны, крупные набеги, когда по степи носились разъезды крымчаков, «татар»… Вот откуда истоки нелюбви к «татарам» в памяти народной. И не только в памяти. Есть и в летописях. Но ведь у нас оригиналов нет, то есть нет документов, современных событиям. Все летописи дошли до нас только в «списках», переписанных вариантах. Самая ранняя, Лаврентьевская — XIV век, Ипатьевская — XV век, остальные — XVI и даже XVIII века. Сколько раз и как они переписывались за прошедшие столетия — неизвестно. При переписке летописей монахи-переписчики в события времен Золотой Орды вставляли мотивы сегодняшнего, современного им религиозного противостояния. То есть потом эти, крымские «татары», наложились на события XIII–XIV веков, наложились на ордынцев, которых не только в истории и литературе, но прежде всего в народе стали звать «татарами», иногда — «монголо-татарами».
Кстати. К примеру, в основной редакции «Сказания о Мамаевом побоище», дошедшем до нас в переписанном варианте уже XVI века, в самом начале, в оригинале, нет слова «татары». В оригинале — «агаряне». Но при переводе на современный русский язык советские переводчики-академики и редакторы-академики лихо заменили «агарян» на «татар». Мол, что тут усложнять, людям головы морочить…
Так и живем из века в век, упрощая все до полного искажения.
Я же стараюсь повсеместно употреблять слово «ордынцы» и считаю его наиболее точным. Потому что даже «монголы» в историческом смысле весьма условно. Там изначально был тюрко-монгольский конгломерат. Основную же военную силу составляли степняки, покоренные монголами половцы. То есть люди, не родственные монголам по языку. Но — близкие по бытотипу, по образу жизни, тому, что называется конно-степной цивилизацией.
В одной из статей я писал, что Литва в Средние века была велика и могуча и могла при случае поглотить Русь. Достаточно посмотреть на карты и сравнить… Мне тотчас же возразил в «Литгазете» доктор исторических наук В. Ступишин. Мол, достаточно посмотреть на карты в учебнике истории СССР выпуска 1966 года, чтобы увидеть: Литва была мала и слаба, и никакой опасности для могучей Руси не представляла. И нечего, мол, причислять Литву к крестоносцам.
На самом же деле в XIII–XV веках Литва завоевала и удерживала Полоцк, Киев, Чернигов, Минск, Курск, Брянск, Смоленск, границы Великого княжества Литовского подходили к Можайску и Вязьме. Где, в каких школьных учебниках истории СССР написано об этом? Нельзя было, ни в коем случае! Однако так получается, что доктор исторических наук возражал мне, исходя из школьного советского курса истории и даже ссылаясь на карты из учебника 1966 года! Кстати, только сейчас спохватился: почти везде в этой книге слово «великий» я употребляю в его тогдашнем, старославянском значении — «большой».
Литва была передовым отрядом католической экспансии на Русь. Как свидетельствует германский историк Эдвард Винтер, папство планировало «завоевание России при посредстве Литвы». И во многом это удалось, на два-три века. Размеры Великого княжества Литовского поражают. Но…
Вот какая странная мысль посетила меня совсем недавно. Я знаю, что среди некоторых литовских интеллигентов существует ностальгическое восприятие времен Великого княжества Литовского, когда Литва была чуть ли не от моря и до моря, от Балтики до Черного… Однако сохранись такое положение, сегодня могло и не быть литовского народа и литовского языка. Ведь в Великом княжестве официальными государственными языками были литовский и славянский. Но кто знает, сохрани Литва прежние славянские владения, не растворился бы литовский народ и язык в славянском народе и языке. Ведь подданные огромного княжества в большинстве были славяноязычными. Да, история не знает сослагательного наклонения. Возможно даже, что литовцы навязали бы населению свой язык. Возможно. Но вероятней всего, что растворились бы. Как растворились монголы в тюркоязычных степняках-половцах, как растворились тюркоязычные степняки-болгары в славянских придунайских племенах…
Мой друг и старший товарищ Василий Ефимович Субботин, автор знаменитой книги «Как кончаются войны», о штурме Берлина и рейхстага, часто говорит: «Все равно поймут не так». По некоторым письмам сужу… С горячностью обвиняют меня сразу во всем: в промосковских, ордынских, православных симпатиях, подозревают в пантюркизме, в антимусульманстве и антизападничестве… Все сразу, в одной куче! В том, наконец, что я один «образ врага» заменяю другим — Римская церковь, крестоносцы и вообще — Запад. На самом же деле автор как раз относится к людям, которые ратуют за то, чтобы наша страна как можно быстрее восприняла именно западные ценности: свободу, демократию, торжество закона, частную инициативу и т. д. Но у нас-то речь идет о средневековой истории! А тут уж, что было — то было. Как говорится, извините, господа европейцы, я понимаю, что правда неприятна, но что поделать… Кстати, в письмах читателей везде фигурирует слово «мнение». В том смысле, что «я так считаю». Должен сказать, что я нигде не выражал своего «мнения». В этом смысле. Я лишь приводил и сопоставлял факты. И, соответственно, делал из них выводы.
Ислам ускорил распад Золотой Орды
Как мы знаем, Чингисхан был язычник. Потом он стал молиться Будде, Иисусу и Аллаху — всем сразу, призывая их в покровители. Он родился и вырос в среде, где никогда не было и не могло быть рьяной религиозности, тем более фанатизма. Степняки вообще народ спокойный по отношению к религии: видно, сказывается кочевой образ жизни. Во-вторых, среда, в которой он вырос, была этнически и религиозно неоднородной. Тут были и китайские элементы, и палеосибирские, монгольские и тюркоязычные. Вообще, собственно монгольское рождение Чингисхана под большим вопросом. Потому хотя бы, что не только имя Чингисхан, но и его исконное, от рождения, от папы-мамы имя — Темучин — разумеется, не монгольское, а тюркское. Чингисханом его провозгласили на всеобщем собрании представителей степных родов. Причем это были не монгольские роды, монгольские роды там представляли меньшинство, а тюрко-монгольский степной конгломерат. К примеру, упоминаются роды кият, меркит, жалаир, аргын. Но это — самые обычные казахские роды, живущие здесь и сейчас. Каждый казах знает, кто он и откуда. И потому нынче живые кияты, жалаиры и аргыны бродят по улицам, заседают в парламенте и едят пельмени в забегаловках. Аргыны — самый многочисленный родоплеменной союз у казахов. Уже у тех тюрко-монголов вместе с их языческими религиями присутствовали элементы буддизма и особенно — христианства. К примеру, древнейший и крупнейший казахский род керей ведет свое наименование от слова «кереш» — «крест». Древние кереи с V века нашей эры были христианами-несторианцами.
В общем, Чингисхан с рождения был очень спокойным человеком по отношению к религии. Но он, наверно, и умом понимал, что в такой империи, да еще с вольными степными джигитами, любое навязывание той или иной веры, любое преимущество той или иной веры смерти подобно. И потому в Ясе — в законах своих повелел соблюдать полную религиозную свободу.
Так и сложилась эта империя, в которой христианство все же было преобладающей религией. Чему историческое доказательство — крестовый поход в Палестину за освобождение Гроба Господнего, предпринятый в 1260 году Хулагу и Хубилаем. Но то преобладание было лишь количественным, да и то чуть-чуть, и было опять же естественным и абсолютно равноправным — никто никого и ни к чему не принуждал.
Но через пятьдесят лет к власти пришел хан Узбек и начал огнем и мечом насаждать ислам. Или отрекайся от своей веры — или голова с плеч.
Это и стало началом падения Золотой Орды. В устоявшуюся систему был вброшен элемент, который вызвал всеобщее возмущение и отторжение, не в религиозном смысле — к мусульманам в Орде, как и ко всем другим, относились спокойно. Отторжение было вызвано насилием, навязыванием чужой воли.
И начался естественный отбор. Слабые смирились, отказались от веры отцов и дедов. А сильные духом — бежали. Естественно, на Русь, к своим единоверцам. Сотнями тысяч. Так и возникла на Руси чуть ли не каждая третья дворянская фамилия. Говорю о дворянских только потому, что их можно проследить по «Общему гербовнику дворянских родов», в котором то и дело встречается фраза о предке: «Выехал из Орды к великому князю…» Повторю: произошел естественный отбор в пользу Руси и в ослабление Орды. В Орде остались более слабые, а самые сильные, неукротимые духом, ушли на Русь. Как писал Л. Н. Гумилев, их дети и внуки от русских мам и бабушек, перенявшие отцовское ордынское умение разрубать врага до пояса и оттягивать тетиву до уха, в составе русских войск вышли потом на Куликово поле и разгромили Мамая…
