Ознакомительная версия.
- Не подкусывай, Виталя, не надо. Черт с ним, в какой руке вилка... А вот кто виноват в том, что у нас на шоссе разбитые бутылки валяются? После туристов в лесу остается грязь, словно какие оккупанты глумились над природой! А в учреждениях - особенно где справки дают - чиновники говорят с посетителями будто с врагами а не с согражданами, - отчего так?! На идеологических противников из Би-би-си такое не повесишь, надобно себя винить, чужих всегда легче, - оправдание собственного безделья и лености.
- Так ты предложи ввести такую программу.
- Думаешь, не предлагал?
- Еще раз предложи. Под лежачий камень вода не течет.
- Помнишь завет Щедрина сыну? Славин грустно улыбнулся:
- "Превыше всего цени звание литератора российского"?
- Именно. Литератор - субстанция обескоженная; настырность противна его существу, комплексы грохочут: "навязываюсь", "назойливо"...
- Пиши об этом в своих книгах.
- Писал. Ну и что?
- "Назойливо", Митя, это когда для себя. Если во имя общего дела, тогда надо искать иное слово. Степанов постучал себя по лбу:
- Тут я это понимаю, Виталий, но здесь, - он положил руку на сердце, иная субстанция; голова принадлежит обществу, сердце - это твое, и ничего с этим не поделаешь...
Славин вдруг усмехнулся:
- Ты когда-нибудь думал, отчего у Пушкина, да и у других поэтов, чаще всего напарницей героя в любовных утехах бывает пастушка?
- Нет.
- Мне невропатологи объяснили... Тоже от комплекса... С простой, очаровательной, не отягощенной правилами хорошего тона девушкой легче и проще открыть себя, не нужен обязательный политес, нет страха получить отказ, оказаться смешным в глазах света...
- Это ты мне таким образом даешь отлуп? Славин покачал головой:
- Не-а, Митя, уж если я бью, то наотмашь... Слушай, у тебя нет знакомых на станции техобслуживания?
- Есть.
- Ирина в Пицунде отдыхает, а мне колодки надо поменять.
- Ты же начальник! Тебя шофер возит, - сказал Степанов.
- А в воскресенье? - Славин посмеялся. - Я без Арины как без рук.
- Почему до сих пор не женишься?
- Вопрос не комментируется, - ответил Славин, - тем более он бумеранговый: отчего не разводишься с Надеждой, хоть уж пятнадцать лет живешь раздельно?
- Ладно, поедем в наш гараж, - вздохнул Степанов, - там ребята все мигом сделают... У нас теперь лучшее техобслуживание, Виталя, в кооперативных гаражах: качество и время гарантированы.
- Не поеду, - ответил Славин. - Ты безответственный человек, тебе можно, а я должностное лицо, - была б Ирина, ее отправил.
- Тогда скажи мне, должностное лицо, где записано, что в кооперативном гараже нельзя сделать ремонт машины?
- А где сказано, что можно?
- Вот мы с тобой и пришли к главному: до тех пор пока мы не издадим свод законов, где будет черным по белому напечатано, что можно, а что нельзя, только тогда по-настоящему раскрутится инициатива и предприимчивость. Мы, Виталя, традиционно горазды на запреты, вот в чем вся штука... А инициатива требует р а з р е ш и т е л ь н о с т и... Опять-таки, пусти на телевидение умного юриста, час в месяц, ответы на самые острые вопросы: что можно и что нельзя, со ссылкой на законы и кодексы, - как бы это помогло и рабочим, и бригадному подряду, и руководителям! Ты, кстати, знаешь, что такое "шабашник"?
- Известно - гад и стяжатель.
- Как бы мы без этого "стяжателя" коровники строили и клубы? - вздохнул Степанов. - Так вот, толковый словарь русского языка трактует это понятие совершенно противоположно тому, какой смысл вкладывает в него наша журналистика. Во-первых, "шабаш", столь нервирующий радетелей общинной равности, есть "день молитвы, суббота" - по-древнееврейски; по-нашему же "шабаш" означает "отдых, конец работе, пора роздыха". Истинный же, сегодняшний смысл этого слова я понял из такого объяснения великого филолога Владимира Даля: "По шабашкам на себя работаем", то есть заработок на семью в то время, когда другие гуляют субботу или иной какой праздник... Нет бы заглянуть в словарь, поискать корни, понять изначалие, суть слова, так нет ведь, повторяем, что на слуху, не удосужившись разобраться в истине.
- Любопытно, - заметил Славин. - Это факт, не поспоришь, очень любопытно.
- Мы заложили в это понятие прямо противоположный смысл, понимаешь? У Даля есть еще одно объяснение: "Как солнце в пятницу закатилось, так жид и среди дороги распрягает коней и шабашует"... А наш шабашник именно в пятницу и начинает свое дело - вплоть до понедельника; пока остальные гуляют, он на "Жигули" зарабатывает... А мы его за хорошую работу, которая предполагает высокую оплату, мордой об стол.
- Ты, кстати, не интересовался, что такое "облом"? - задумчиво спросил Славин. - Гончаров ведь не зря взял эту фамилию для своего героя...
- Посмотрю. Интересно.
- Можешь не смотреть. Я помню. "Облом" - это значит "неуч".
- Что ты говоришь?! И про шабашников - тоже знал?
- Как ответить? - вздохнул Славин. - "Впервые услышал"? "Конечно, знаю"?
- Правду ответь.
- Убежден, что всякая правда нужна человеку?
- Горький говорил, что не всякая. И я с ним согласен.
- Я тоже... Что у тебя с фильмом?
Степанов махнул рукой:
- Э... Года через два, глядишь, что-нибудь сварганим.
- Ты объясни мне толком, отчего вы снимаете картины годами?! Ведь на Западе такие темпы привели бы кинобизнес к краху, Митя!
- Милый мой, так там же есть продюсер, который может заработать! Там кино не галочка, - мол, сняли еще один фильм о рабочем! Когда я делал первую картину, мой директор, хитрец и умница, гонял меня в Госкино, чтобы я в ы б и в а л побольше денег на смету. Я доверчиво ходил. Мне, кстати, именно тогда впервые сказали, что я "слишком настырен"... А я ж не за себя хлопотал, за дело... Ну, выбил я деньги, а потом спросил директора: "Натан, скажи правду, а сколько тебе вообще нужно, чтобы снять фильм?" - "Половина того, что дали". "Зачем же ты меня заставлял ходить и кланяться?" - "Если б мне верили, Митя, давали деньги в руки, мне бы хватило вам всем платить ежемесячную премию и фильм бы мы снимали за пять месяцев, а не за год. Я ведь живу в кандалах, Митя, я не могу яйца купить, которые должны стоять в кадре на столе, я их обязан заказать в студийной мастерской, чтобы занять рабочих! Чертовы яйца будут делать из дерева и красить нитролаками, каждое яичко стоит пять рублей, десяток - полсотни, а купить за рубль настоящие - не моги, казнят! Костюм артисту я должен шить, купить - опасно, ревизоры замучают, а в комиссионном подобрать - так прямо инструкцией запрещено, угодишь под суд. Каждый мой шаг расписан. Я, Митя, вроде кассира: говорят - плати, плачу, нельзя - молчу в тряпочку..."
- Погоди, но ведь студии выгодно, чтобы картина была скорее снята, Митя! искренне удивился Славин. - Сейчас-то ведь можно всю эту дикость пересмотреть!
- Ну-ну, - вздохнул Степанов. - Попробуй. Аппарат студии хочет получить премию, Виталя, И это понятно. Все заранее спланировано: когда какую картину сдадут главку. Если я заканчиваю фильм раньше срока, все равно за перевыполнение плана администрации премии не будет, не положено. Какой же им смысл помогать мне? Они заинтересованы в том, чтобы я сдал фильм попозже, у них свой отсчет выгоды. Все приличненько, все спокойненько, исключительная благодать... Куда торопиться? Пусть режиссер еще раз проконсультирует сценарий, есть спорные реплики, кому-то может не понравиться, помозговать никогда не мешает, семь раз отмерь, и все такое прочее... Мое горение неугодно аппарату студии, Виталь, я им поперек горла с моими сроками стану, настырный...
- Вот ужас-то, а?! - Череп Славина, гладко бритый, яйцеобразный, свело морщинами. - Ну, хорошо, если вы все про это знаете, отчего продолжается эта дикость?
- Так ведь все это заинструктировано, десятилетиями расписано по тысячам документов, образовался панцирь, не шелохнешься...
- Предложение?
- Оно вопиет, Виталий. Оно просто, как дважды два: съемочная группа получает деньги на картину. В руки! Под ответственность директора, который живет не в безвоздушном пространстве! В каждой съемочной группе существует партийный коллектив, профсоюз, глаз хватает! Сняли быстрее, экономнее оставшиеся деньги разделите на премию. Как между членами группы, так и среди аппарата студии. Это все очевидно, как мычание.
- Так отчего не мычим?
- Боязнь поступка... Откуда ж взяться инициативе?!
- Но сейчас-то мы постоянно подталкиваем к ней, Митя!
- А закон? - чуть не застонал Степанов. - Где закон, который бы отменил п р и в ы ч к и?! Любой хозяйственник требует гарантий. "Правду" читаешь? То-то и оно. Кто более всего рискует? Тот, кто работает инициативно. Нашим бесчисленным "главначпупсам" инициатива стоит поперек горла. А пока мы их не порушим авторитетом разрешающего закона, обречены на то, чтобы топтаться на месте. Нужен закон, Виталя, - убежденно, с болью, повторил Степанов. - "Ты, директор завода, можешь то-то и то-то, но тебе запрещено то и то". Тогда дело покатится! Но если только графы запретов снова не окажутся трехзначными, горазды мы на то, чтобы "тащить и не пущать"... На Западе именно этим корят социализм, хотя прекрасно знают, что выражение это пришло в нашу повседневность из русской литературы прошлого века... А нынешние литературные плакальщики ноздрями трепещут: "Раньше было все прекрасно, ура, наши традиции величавы!" Разные у нас были традиции! И глаза на это закрывать чревато бедами: врач, который не хочет видеть болезнь, - преступник.
Ознакомительная версия.
