- Берил прекрасна, - продолжал он. - Но я не турецкий паша, который запрещает женщине видеть других мужчин. По-моему, девушке следует основательно изучить мужскую породу. Я это говорил и старому Лоу, но он слишком старомоден...
Он болтал в том же духе, пока они не пересекли Оксфорд-стрит. Канцелярские помещения фирмы "Фрэнк Суттон и К°" занимали три этажа в угловом доме вблизи "Мидлсекс-Госпиталя". Улица была расположена в аристократическом районе и тянулась параллельно Оксфорд-Стрит.
Мистер Суттон начал свое дело шесть лет тому назад, и теперь был владельцем процветающего экспортного предприятия. Его отделения были рассеяны по всему миру. Большой склад товаров возле Вест-Индского дока тоже принадлежал ему. В отличие от многих других экспортеров, ограничивающих свою деятельность только одной специальной областью, Фрэнк Суттон занимался всеми видами торговли, и никакое предприятие не казалось ему нерентабельным.
Идя по широкому коридору, куда выходили двери различных бюро, он говорил о дальнейшем расширении своих предприятий.
- Это счастье, что вы попали ко мне, Лесли. Если, конечно, вы возьметесь за дело с нужной энергией и осмотрительностью. - Он остановился и пытливо взглянул на своего собеседника.
- Вы должны быть со мной откровенны, Лесли! - произнес он.
Джон Лесли смотрел ему в глаза, не понимая о чем речь.
Фрэнк пояснил:
- Я хотел бы знать гораздо больше о вас, чем знаю теперь. Как вы проводите ночи? Что делаете вне предприятия? Я взял на себя риск, дав вам место. Вы скрываете что-то от меня, и я хотел бы знать - что...
Лесли улыбнулся.
- А я думал, вы достаточно обо мне знаете, - сказал он. - Но поскольку вы очень любопытны, должен вам признаться в своей небольшой мании. Я покупаю вещи дешево, а продаю дорого. И когда у меня есть свободное время, я использую его на то, чтобы доносить на других людей.
...Фрэнк Суттон смотрел на своего спутника, вытаращив глаза.
- Вы покупаете вещи дешево, а продаете дорого? - повторил он медленно. - И вы употребляете свой досуг на то, чтобы доносить на других? Не понимаю...
- Я думаю, - пояснил Джон Лесли с усмешкой, - все дело в том, что вы не получили моего воспитания...
Фрэнк задумчиво проговорил:
- Словом, вы для меня - загадка. Мне кажется, я никогда еще не встречал таких людей, как вы.
- Жаль, - холодно заметил Лесли.
- Не хочу оценивать, что значит то, что вы предаете других людей. Это пахнет чем-то не совсем порядочным, - растерянно добавил Фрэнк.
- А я не претендую на порядочность, - заявил Лесли. - Так что Лоу Фридман прав. Если бы я был на вашем месте, мистер Суттон, то, конечно, запретил бы мне встречаться с мисс Берил. И если бы я был Фрэнком Суттоном, я бы, вероятно, выплатил Джону Лесли его жалованье и указал бы ему на дверь. Вы поступили не совсем умно, - простите за откровенность, - взяв меня к себе на службу. Из тысячи молодых коммерсантов ни один не рискнул бы связаться со мной. А из миллиона - ни один не позволил бы мне встречаться, пусть даже случайно, с такой красивой девушкой, как Берил Стендман. Вы в своем роде единственный!
Фрэнк улыбнулся.
- Возможно, это действительно не совсем умно с моей стороны, - заметил он и неожиданно спросил: - А что поделывает этот Тильман?
- Я его редко вижу. Зачем он вам?
...Лесли стоял в нескольких шагах от двери своего бюро. Фрэнк Суттон в раздумьи гладил подбородок.
- Он такой же странный, как и вы. Я кое-что подозревал, но его удостоверение и рекомендации были в полном порядке, - произнес он.
- Если у вас есть подозрение, лучше всего немедленно его уволить, резко заметил Лесли.
- Мягкость - моя слабость, - пожал плечами Фрэнк. - Бедный парень искал место, и я взял его. Не хочется выбрасывать на улицу человека только потому, что не нравится его лицо...
В эту минуту кто-то окликнул Суттона с другого конца коридора, и он ушел, махнув рукой.
Лесли услышал, как он смеялся, разговаривая с кем-то, затем исчез в одном из боковых ходов.
Лесли подошел к двери своего бюро, осторожно отворил ее и вошел. Это была хорошо меблированная комната, где среди вещей бросался в глаза стальной шкаф, вделанный в стену. Кроме большого стола там стоял еще и маленький столик, принадлежавший личной секретарше Фрэнка Суттона. С ней Джон Лесли и делил эту комнату.
Когда Лесли вошел, секретарши не было в кабинете. Зато здесь был посторонний. Какой-то человек склонился над письменным столом и шарил в бумагах.
- Вы что-нибудь потеряли здесь, Тильман? - иронично осведомился Лесли.
Тот быстро обернулся. На худом и смуглом лице отразилось замешательство.
- Да, я забыл здесь один счет! - с вызовом ответил непрошенный гость.
- Недавно работаете в фирме, Тильман? - спросил Лесли.
- Всего месяц.
- И за это время я уже застал вас дважды роющимся в моих бумагах. Не думаю, что нам долго придется работать вместе.
Тильман посмотрел на него и, казалось, легкая усмешка скользнула по его губам.
- Очень жаль, - сухо ответил он, - а я как раз подумал, капитан Лесли, что мы получше познакомимся друг с другом.
Лесли быстро осмотрел лежавшие на столе бумаги. Особенной роли они не играли, ящики же, где лежали важные документы, были заперты.
- Здесь был еще кто-нибудь? - спросил Лесли.
Тильман с рассеянным видом смотрел в окно.
- Да, - отозвался он. - Некий мистер Грем... Мистер Ларри Грем.
Он искоса взглянул на Лесли и заметил, что лицо у того потемнело.
- Грем? - переспросил Лесли. - А что ему тут нужно?
- Мне кажется, он хотел с вами поговорить, - пояснил Тильман, уставившись в окно. - И, кажется, по важному делу...
Лесли казался растерянным.
- Грем обещал в шесть вечера зайти еще раз, - продолжал Тильман, подняв глаза на делопроизводителя.
- Судя по его словам, - с нажимом продолжал он, - его недавно выпустили из тюрьмы. Вы знали его?
- Очень мало, - хрипло ответил Лесли и неожиданно взорвался:
- Что это вы, черт возьми, вообразили, будто можете меня допрашивать?! - заорал он.
Кивком головы он указал Тильману на дверь и, заметив, что тот не особенно спешит, добавил:
- Тильман, я хочу, чтобы вы поняли: я не потерплю, чтобы вы за мной шпионили! Если я еще раз увижу, что вы слишком интересуетесь моей корреспонденцией, я вас выброшу за дверь! Понятно?
На мгновение показалось, будто Тильман собирается расхохотаться, но тотчас же лицо его опять стало серьезным.
- Это было бы очень интересно, - зловеще произнес он, выходя из комнаты.
Лесли мрачно посмотрел ему вслед.
Секретарша Суттона в этот день не явилась на службу, и он оставался в комнате один, Несмотря на то что у него было достаточно работы, он не садился за письменный стол. Каждую минуту он подходил к окну и смотрел на улицу. Когда стало темно и зажглись первые фонари, он увидел человека, которого ждал. Он мог его ясно различить. Мистер Ларри Грем стоял под одним из фонарей с сигарой во рту, держа руки в карманах. И пока Лесли смотрел в окно, Ларри Грем не покидал своего поста.
* * *
Ларри Грем был типичным вором-одиночкой, он работал без помощников. Несмотря на это, у него было много друзей. Когда он был выпущен из Дартмура, то отправился тотчас же на свою квартиру в Саутуорке и нашел ее в полном порядке. Она располагалась в большом доме, недалеко от Дауэр-стрит. Там жили приличные, состоятельные люди, и сам великий Баррабаль ничего не знал об этом его убежище. Хозяйка мистера Грема привыкла к его частым отлучкам, а поскольку у него была закладная на дом (Ларри был бережливым человеком и умел хорошо помещать свои капиталы), то было невозможно сдать его квартиру другому жильцу.
Хозяйка равнодушно поздоровалась с ним, и он прошел в свою маленькую квартирку, где нашел все в том же виде, как и оставил. Ни одной сигары не пропало из кедрового ящичка на камине...
Сейчас его мало интересовали деньги, спрятанные у него под кроватью. Его гораздо больше занимал "Браунинг" и коробка с патронами. Он вернулся из тюрьмы с одним твердым решением: отомстить своему врагу. На сей раз он много перенес и много передумал. Это было вообще свойственно Ларри Грему. По своей природе это был спокойный, философски рассуждающий человек. В тюрьме его поставили работать в прачечной, и сплетни, которые он там слушал, только подогревали его жгучую ненависть к врагу...
В прачечной он встретился с человеком, который благодаря доносу "Незнакомца" был осужден на десять лет тюрьмы. Никто, кроме Ларри, не знал о расщепленном ногте, и он хранил эту драгоценную тайну в себе. Теперь он даже жалел, что рассказал кое-что Баррабалю...
Пребывание в исправительном доме на этот раз было для него мучительным. Тюремные сторожа не отличались особой любезностью, дважды он был наказан за попытку раздобыть табак. Все заключенные были ему чужими, кроме того человека в прачечной...
Вернувшись в Лондон, он все думал, думал... Он думал о расщепленном ногте, о доносчике и о своем "Браунинге".
