В «Текстах саркофагов» и в «Книге мертвых» подробно, с картами и рисунками, со шпаргалками правильных ответов на вопросы судей, описано все то, что надо было знать путешественнику по загробному миру Египта. Естественно, что здесь же описаны и те животные, которые представляли наибольшую опасность. Среди них можно отметить крокодилов, которые водились в подземном Ниле точно так же, как и в обычном, и бегемотов, которые представляли совершенно особую популяцию, опасную не только для покойных, но и для богов (наземные бегемоты ни для тех, ни для других опасности не представляют). Обитали в Дуате и животные, не имеющие аналогов в наземном мире. Так, в самом начале пути покойного поджидал вооруженный ножом страж-крокодил с головой барана, носивший длинное имя «Тот, кто отражает оскверненного», — его задачей было не пропустить в сторону Огненного острова тех, чьи прегрешения заведомо не давали им права на суд Осириса. Водился здесь и некий «Пожиратель ослов» — кто он такой и как выглядел, авторы настоящей книги установить не смогли, но он, судя по всему, мог сожрать не только осла, но и покойного египтянина, пробиравшегося на Огненный остров с заветным папирусом в руке. Очень опасен был и «Поглотитель миллионов» — для того чтобы избегнуть встречи с ним, покойный должен был произнести следующую молитву:
«О Ра-Атум, владыка Великого Дома, Властелин всех богов, живой, невредимый и здоровый! Избавь (имярека) от этого бога, чье лицо — морда борзой, но чьи брови — человечьи и который живет жертвами. Он из тех, кто у изгибов озера пламени, кто глотает тела и похищает сердца-хат, кто наносит раны, будучи невидимым. Кто это? Его имя — Поглотитель миллионов».
Кроме того, здесь обитали змей с головой шакала, демон-птица, вооруженная ножом, люди со скарабеями вместо голов… Чтобы защитить себя от чудовищ, населявших долину подземного Нила, некоторые особо предусмотрительные египтяне брали с собой в дорогу целые вооруженные отряды. Например, номарх Месетхи, умерший в конце третьего тысячелетия, отправился в Дуат во главе восьмидесяти воинов-статуэток: по сорок копейщиков и лучников-нубийцев. Но после того, как заветный остров был достигнут и египтянин предавал себя в руки судейских коллегий, впереди у подсудимого маячила последняя, самая страшная опасность — в случае обвинительного приговора преступника отдавали на съедение чудовищу по имени Амт (Аммат). Это было существо с телом гиппопотама, лапами и гривой льва и пастью крокодила. Тот, кто был им съеден, умирал уже окончательно. Тем же, кого судилище оправдывало, никакие чудовища уже не были страшны.
Говоря о Египте, нельзя не упомянуть такого мифозоя, как сфинкс. Но надо отметить, что это замечательное животное, которое мы привыкли ассоциировать с долиной Нила и пирамидами, в самом Египте было далеко не так популярно, как в Европе, и даже слово «сфинкс» — греческое. Египетские сфинксы, в отличие от единственного греческого, не имели крыльев. Это были животные с телом льва и головой человека, или барана, или сокола — соответственно в наше время их называют андросфинксы, криосфинксы и хиеракосфинксы. Их статуи можно видеть по всему Египту, самая знаменитая и гигантская находится в Гизе. Но, несмотря на внушительность и многочисленность их изображений, сами сфинксы не сыграли в истории и мифологии Египта такой выдающейся роли, какую сыграл один-единственный Сфинкс, задававший людям загадки неподалеку от греческих Фив. Впрочем, к этому выдающемуся мифозою мы еще вернемся в соответствующей главе, а пока обратимся к другим соседям египетских богов, чудовищ и сфинксов — соседям хотя и не ближайшим с точки зрения географии, но очень близким по времени существования. И поговорим о мифозоях, обитавших некогда в древней Месопотамии — там, где, пересекаясь друг с другом, завоевывая и сменяя друг друга, возникали и рушились царства Шумера и Аккада, империи Ассирии и Вавилона…
В Двуречье с древнейших времен обитало огромное количество безымянных мифозоев, составленных из разных частей обычных животных. Сегодня уже трудно сказать, были ли это существа с устойчивыми признаками, передающимися из поколения в поколение, и имеющие каждое — свое название и свою мифологию, или же бурная фантазия древних художников Месопотамии вызывала к жизни все новые и новые формы каждый раз, когда они брались за резец. Многие из этих животных обитали не столько в мифах и легендах, сколько на изображениях, особенно на печатях, которые были очень популярны у древних шумеров и аккадцев, — здесь орлиные тела увенчаны львиными головами, у людей, имеющих львиные бедра и ноги, хвосты заканчиваются головами змеи, быки, выступающие на задних лапах, имеют мужские торсы и руки, а у тривиального козла оказываются две головы…
Эта традиция формирования мифозоев продолжалась на протяжении тысячелетий. Например, в построенном ассирийским наместником города Ур в седьмом веке до н.э. храме богини Нингал под полом были установлены многочисленные кирпичные коробочки (своего рода «собачьи будки»), в каждой из которых обитало небольшое существо, слепленное из глины и раскрашенное. Среди них — не только люди, собаки и змеи, но и грифоны, человеческие фигуры со львиными или бычьими головами, люди с ногами быков, рыбы с головами людей… Жили сторожа тесновато, но кормили их, видимо, исправно — археологи нашли перед каждой статуэткой зерна ячменя и косточки мелких животных. Поскольку храм этот был построен на месте прежнего храма, посвященного той же Нингал, ученые допускают, что и сторожа перешли на новое место жительства из старого храма и что, возможно, они жили в подполье с незапамятных времен.
Но обитали в Месопотамии и мифозои гораздо более значимые. На одной из табличек, найденных в библиотеке Ашшурбанипала, одного из последних царей Ассирии, рассказывается о том, какие катаклизмы происходили в мире в те далекие времена, когда два поколения богов — старшее и младшее — боролись за власть. В частности, после того, как юные божества уничтожили прародителя Апсу (надо признать, что сделали они это не без оснований), вдова убитого, праматерь Тиамат, с помощью некой Хубур (возможно, воплощение самой же Тиамат) породила для борьбы с собственными отпрысками целое поколение чудовищ.
Матерь Хубур, что все сотворяет,
Неотвратимое множит оружие, исполинских делает змеев!
Остры их зубы, их клыки беспощадны!
Она ядом, как кровью, их тела напитала,
В ужас драконов свирепых одела,
Окружила нимбами, к богам приравняла. Увидевший их — падет без силы!
Если в битву пойдут, то уже не отступят!
Гидру, Мушхуша, Лахаму из бездны она сотворила,
Гигантского Льва, Свирепого Пса,
Скорпиона в человечьем обличье,
Демонов Бури, Кулилу и Кусарикку.
Безжалостно их оружие, в битве они бесстрашны!
Могучи творенья ее, нет им равных!
И еще сотворила одиннадцать этим подобных!
Все это очень напоминает историю о том, как греческая богиня земли Гея порождала чудовищ для разрешения конфликта отцов и детей, бушевавшего в мире античных богов. Впрочем, можно допустить, что одни и те же события были описаны мифографами Греции и Ассирии с некоторыми незначительными расхождениями. Но к Гее и ее злополучным отпрыскам, многие из которых пали безвинными жертвами войны поколений, авторы настоящей книги еще вернутся в главе «Порождения Геи»… Так или иначе, и в Междуречье Тигра и Евфрата, и в Греции победила молодость. Но если Гея попросту отошла от дел, то в месопотамском варианте Тиамат была убита юным Мардуком, который рассек ее на части и сотворил из них землю и небо. Что же касается самих чудовищ, среди них особо прославился Мушхуш (он же Мушруш, или Сируш). Его многочисленные сородичи, изваянные на изразцовых плитках, позднее охраняли ворота Вавилона. Они имели чешуйчатое тело, змеиную голову, увенчанную рогами, и змеиный же хвост. При этом сируши твердо стояли на своих четырех лапах, из которых передние были лапами льва, а задние — орла.
Другая история, связанная с массовым порождением мифозоев, произошла позднее, уже в историческое время, и связана она с Гильгамешем, легендарным царем города Урук, правившим в конце XXVII — начале XXVI веков до н.э. Царь решил отправиться в горы Ливана и вырубить кедровый лес, охраняемый чудовищным Хувавой (Хумбабой).
Почему благородный Гильгамеш решил прославить свое имя вырубкой замечательного леса (никаких хозяйственных целей он при этом не ставил) и убийством его сторожа, авторам настоящей книги не вполне понятно. Так или иначе, царь заявил:
В горы пойду, добуду славы!
Среди славных имен себя прославлю!
Он делится своими планами с богом солнца Уту, и тот в помощь герою порождает целую плеяду чудовищ:
