Следовательно, к 900 году влияние латинского христианства, если определять его по наличию епархий, ограничивалось тремя регионами. Первым являлась территория бывшей империи Каролингов, где правили преемники и наследники Карла Великого; сюда входило ее романизированное ядро — Галлия и Италия, а также основанные позднее германские церкви. Второй составляли «осколки», или окраины католической Испании, вдоль северного побережья Пиренейского полуострова от Астурии до Пиренейских гор. Третьим были Британские острова. Границы латинского мира были компактны и сжаты. Более того, и этот узкий мир казался очень не -прочным. Западная Европа открыта нападению с трех сторон — с моря на севере и юге и с суши на востоке. В X веке ее атаковали со всех трех направлений. Викинги и сарацины, как и мадьярские конники, видели в богатых церквях Запада легкую добычу. Следовательно, границы латинского христианства были не только компактны, но и весьма уязвимы. Одной из самых поразительных особенностей Высокого Средневековья стало радикальное изменение этой ситуации после того, как эти границы начали шириться во всех направлениях.
Восточная Европа в X и XI веках
Первым важным шагом на пути преодоления той замкнутости, которая характеризовала латинский христианский мир в IX и X веках, стали события, происшедшие в Германии при императоре Отгоне I. В 948 году он создал либо способствовал созданию цепи новых епархий вдоль северной и восточной границы империи. К востоку от Эльбы их главной задачей было служение интересам завоеваний Отгона в землях славян-язычников. Севернее Лидера они должны были способствовать продвижению христианства в земли, входившие в клиентское королевство Дания. В 968 году Отгон увенчал долгий подготовительный этап тем, что придал своему любимому детищу Магдебургу архиепископский статус. Магдебургу предстояло отныне играть роль церковной метрополии для «всего народа славянского за Эльбой и Зале, который недавно был или будет обращен в веру христианскую», причем восточные границы этого влияния не устанавливались.
Становление в Восточной Европе церковной иерархии, как и повсюду, в сильной степени зависело от местных политических соображений. Первым из таковых являлся выбор между византийской либо западной формой христианской веры и церковной власти. Начиная с VIII века, когда папы римские рассорились с византийскими императорами из-за того, под чьей юрисдикцией — папы или патриарха Константинопольского — находятся иллирийские земли, в этой части Европы не прекращались споры о разграничении властных полномочий. По мере обострения отношений эти споры приобретали все более ожесточенный характер. Обращение в католическую веру Богемии и Моравии в IX веке сопровождалось столкновениями изобретателей славянской письменности Кирилла (Константина) и Мефодия, двух братьев фессалоникского происхождения, с «когортами латинян»{4}, баварскими священниками из Регенсбурга и Зальцбурга. И по сей день самый резкий культурный раздел внутри славянского мира проходит между народами, которые в свое время были обращены в христианство либо немцами, либо, с другой стороны, греками.
Западным славянам и мадьярам именно Германия в X и начале XI века дала толчок и модель для создания христианской церкви. В случае с Богемией результатом явилось основание епархии в Праге, которая к 973 году уже упоминается в источниках. Она подчинялась немецкому архиепископству Маинцкому вплоть до самого Позднего Средневековья. Первыми бенефициариями в Пражской епархии были немцы, и Богемия, сохраняя, впрочем, высокий уровень автономии и самобытности, оказалась связана со Священной Римской Империей гораздо теснее, нежели Польша или Венгрия. В этих двух странах, напротив, при том, что религиозное влияние Германии имело первостепенное значение, на рубеже первого и второго тысячелетия появились совершенно независимые церковные структуры. Начиная с 968 года в Польше существовало епископство Познанское, первоначально, по-видимому, подчинявшееся Магдебургу. Однако в 1000 году было основано Гнезненское архиепископство и несколько новых викарных престолов, а вскоре и сама познанская епархия перешла под юрисдикцию Гнезно, и таким образом польская католическая церковь получила своего архиепископа. В следующем, 1001 году в Эстергоме (Гран) было основано первое епископство в Венгрии, а за последующие сто лет венгерские короли создали целую сеть епархий по Дунаю и восточнее, в землях Трансильвании.
Таким образом, за период около 60 лет на огромной части Восточной и Центральной Европы были созданы новые церкви и границы римской и греческой церквей значительно сблизились. Начался процесс, результатом которого явилась ориентация поляков, чехов и мадьяр на запад, в сторону Германии и Рима, как моделей культурного и религиозного развития. Вопреки ожесточенному сопротивлению язычников, имевшему место в XI веке, эти новые епархии устояли. Восточноевропейское язычество уже вынуждено было занять оборонительные позиции.
Скандинавия в X и XI веках
Первыми епархиями в скандинавских странах были те, которые упоминались выше в связи с императором Отгоном I. Письменные упоминания об этих первых датских епархиях (Хедебю/Шлезвиг, Рибе и Орус) мы встречаем уже в 948 и 965 году, а после X века их история уже не прерывалась. На протяжении последующих ста лет число датских диоцезов множилось, и новые епископаты возникали как в материковой части Ютландии, так и на островах. Большую роль в развитии молодого датского католицизма играла Англия; так, например, в 1020-х годах во главе епархии в Роскилле стоял английский священник. В 60-х годах XI века сформировалась сеть из девяти (впоследствии — восьми) диоцезов, и в 1103–1104 годах Датская церковь получила наконец собственную архиепархию — Лундскую в Скании (теперь эта территория относится к Швеции, но в те времена она входила в Датское королевство).
В Дании первой из скандинавских стран получили развитие диоцезы и сформировалась собственная, хорошо организованная церковь. Процесс становления организованного христианства в Норвегии, Швеции и Исландии носил более скачкообразный характер, что, вероятно, было связано с еще недостаточно сильной монархией: именно сильная прохристианская династия могла стать идеальным инструментом для обращения в христианскую веру всего населения. Однако по мере того, как в XI веке в Скандинавии крепла централизованная королевская власть и ширилось влияние христианской Англии, началась и решительная христианизация. Самой первой скандинавской епархией за пределами Дании стала Скара (Швеция), прибл. 1014 г. Хронист Адам Бременский пишет о посвящении в сан в 60-х годах XI века двоих епископов в Норвегии, шестерых — в Швеции и девятерых — в Дании{5}. В некоторых районах Швеции языческие культы сохранялись еще и в XII веке, однако уже задолго до этого времени в Скандинавии появилась развитая сеть диоцезов от Исландии до Упсалы{6}. Кульминация этого процесса пришлась на середину XII века, когда в Швеции и Норвегии были образованы новые архиепископства. В 1164 году Упсала, где еще столетие назад высился грандиозный храм царственному Тору, воинственному Одину и фаллическому Фрею, где проходили ритуальные жервоприношения, после чего принесенные в жертву животные (а по некоторым сведениям — и люди) висели на деревьях в священной роще, стала архиепископством Шведской церкви.
Южная Италия в XI–XII веках
Вовлечение Восточной и Северной Европы в орбиту римско-католической церкви время от времени оказывалось сопряжено с насилием, но крайне редко с вражеским завоеванием. Западнославянские, мадьярские и скандинавские правящие династии, которые вводили у себя в странах христианство, сумели не только сохраниться, но и укрепить свои позиции. Безусловно, иностранное влияние имело место, в первую очередь со стороны Германии и Англии, но это влияние в подавляющей степени затрагивало культуру в широком смысле и не подразумевало никакого политического или военного господства.
Совсем иной была ситуация в Средиземноморье. Здесь, в отличие от Восточной или Северной Европы, христиане столкнулись с культурными общностями, не уступавшими им по уровню развития грамотности и цивилизованности вообще. Если в Польше или Скандинавии имелись лишь начатки городской жизни — рынки, крепости, кое-где святилища, то Средиземноморье было зоной античных городов и прославленных центров культуры. Латинская экспансия на восток и север отчасти совершалась благодаря превосходству в культурном развитии, что привлекало правителей неграмотной и по преимуществу сельской Европы, но в Средиземноморье римская церковь могла расширять сферу своего влияния только силой оружия.
