- Тому, кто владеет рунами, лучше живется на земле, ибо, все зная, он превосходит воина, мореплавателя, ярла и короля. Будь справедлив и упорен, Скьольд, тогда со временем ты станешь властителем рун. Я научу тебя, как их вырезать и толковать, как их испытывать, как к ним взывать и как перед ними приносить жертвы. Я научу тебя также, кому их можно открывать и кому передавать. И, только узнав все это, о Скьольд, ты сможешь властвовать над рунами.
Когда безудержные ветры завывали над Окадалем и от мороза трескались глиняные горшки, а вдали море швыряло на рифы айсберги, Скьольд изучал знаки, вырезанные на дубовых дощечках, оленьих рогах или моржовых клыках. И Бьорн терпеливо объяснял ему слово, от которого пойдет бесконечная цепь других слов.
- От одного слова родится другое, а потом еще и еще, и так же от одного поступка родится другой, а потом еще и еще.
Бледный рассвет нередко заставал их перед каменным столом, и у обоих учителя и ученика - лихорадочно блестели глаза и пылали лица, но они мужественно побеждали усталость.
Однажды утром Бьорн, пошатываясь, поднялся со скамьи. Мускулы его лица напряглись от внутреннего волнения. Он запел строфу из саги о Вольсунгах ("Сага о Вольсунгах" (XIII век) - одна из самых известных скандинавских саг, в которой повествуется о трагической судьбе рода Вольсунгов.), которую Скьольд знал наизусть:
В певучих рунах восхвали прибой,
И в море белокрылых скакунов
От беспощадных бурь ты охранишь.
Укрась на судне рунами бушприт
И румпель, чтобы руль послушен был.
На веслах тоже руны выжги ты.
Скьольд понял, что незримые врата распахнулись, что властитель рун оседлал время и его дух витает над морем в поисках знакомого паруса.
Бьорн долго оставался в полузабытьи, казалось - он изнемогает. Скьольд затаил дыхание, боясь разорвать таинственную нить, которая протянулась от кузнеца к далеким рубежам. Бьорн видел что-то сокровенное, и перед его взволнованным взором возникали образы, недоступные тем, кто не умеет повелевать рунами. Мало-помалу лицо кузнеца стало спокойнее.
- Я забыл о тебе, Скьольд. Эйрик Рыжий, Бьярни и твой брат Лейф уже несколько дней, как достигли конца Западного моря.
Скьольд вскочил на ноги. Он побледнел. Кровь стучала у него в висках, как тысячи цепов на гумне.
- Ты их видел, Бьорн?
- Да. Там был большой пир на лужайке, окруженной деревьями. Такими большими деревьями, что шесть человек, взявшись за руки, с трудом обхватили бы их стволы. Дым поднимался над костром, на котором жарили мясо оленей и медведей. И перед нашими людьми стояли такие же чаши из древесной коры, как перед меднокожими местными жителями с волосами чернее воронова крыла. А женщины в знак радости били по натянутой на барабаны коже. Кого же они приветствовали среди изобилия и согласия? Твоего брата Лейфа и девушку того племени, более прекрасную, чем огонь и лед.
- Такую прекрасную? - переспросил Скьольд. - А какого цвета у нее глаза? Как огонь или как лед? Золотистые, голубые или зеленые?
- Не знаю. В них отражался только Лейф; а у Лейфа было счастливое лицо.
Глава VII ИНЕТИ-КИ
Прошло восемь месяцев с той поры, как викинги разбили лагерь на высоком мысе над рекой, напротив острова, где Виннета-ка, великий вождь речных мандатов, велел поставить хижины своего поселка. Эйрик назвал местность, где поселились викинги, Большим мысом.
Скрелинги помогли бледнолицым людям устроиться. Они свалили и пригнали по воде стволы с твердой сердцевиной, предназначенные на срубы для складов, которые Эйрик хотел построить на правом берегу. Краснокожие поделились с мореплавателями олениной, медвежатиной, козлятиной и лососиной. Лосось водился в окрестных реках и ручьях в таком множестве, что скрелинги чтили его как покровительствующее им божество. Манданы научили моряков делать челны из кожи, натянутой на остов из гибкого дерева. На этих челнах можно было быстро и без утомления передвигаться по воде. Скрелинги отказались взять у викингов что-либо взамен, кроме искусно выкованных топоров и гвоздей, а также барана и овцы, которых они, стреножив, выпустили на лужайку посреди селения. Все взрослые и дети стали считать этих животных тотемами, символами дружбы, связывающей их с белыми людьми.
Виннета-ка и его соплеменники каждый день приезжали на Большой мыс в пирогах, доверху нагруженных дичиной, сочными кореньями и плодами, которые женщины собирали в лесу.
Несколько недель спустя многие жители уже бойко изъяснялись на норвежском языке. С этих пор связи между белыми и краснокожими еще более укрепились. Виннета-ка просил объяснить ему обычаи заморских бледнолицых братьев, рассказать, как они охотятся, ловят рыбу, строят белокрылые корабли и жилища, чтят своих богов. Ничто его не удивляло. Казалось, что для вождя майданов мир был бесконечен и разнообразен, полон множества тайн, раскрытия которых он ожидал в терпеливом спокойствии.
В свою очередь, Эйрик, Бьярни, Лейф и другие викинги дивились всему тому, что скрелинги раскрывали пред ними. Обычно говорил Виннета-ка. Он с трудом подбирал норвежские слова, но Иннети-ки, его дочь, шутя усвоила все тонкости трудной норвежской речи и легко переводила отцу непонятные места. Она повсюду сопровождала вождя, и с каждым днем приязнь, возникшая с первой встречи между Лейфом и девушкой, становилась все более нежной и сильной. Итак, Иннети-ки переводила, а Лейф упивался каждым ее словом.
- Ты можешь идти два лунных месяца на запад, не останавливаясь от зари до захода солнца, и лишь тогда натолкнешься на преграду из высоких гор, но все равно увидишь лишь десятую часть племен краснокожих людей. Ты встретишь наших ближних братьев - озерных и лесных манданов, микмаков, черноногих, толстопузых, оджибвеев и кри, но с севера до юга и от восхода до заката нашим племенам нет числа. Они живут бок о бок, как листья на одном дереве. А за высокими горами есть еще другие племена, а потом, говорят, лежит огромное море. Я никогда не бывала дальше большого озера, откуда течет эта река. Великий дух, который владеет нашими судьбами, отдал майданам этот край между берегами Великой воды и озерами. Да и к чему нам идти дальше? В лесу много дичи, а наш брат лосось никогда нас не покидает. Ваши боги, белые люди, наверно, пожелали, чтобы вы перебирались с места на место, как чайки или медведи. Значит, ваша земля не может вас прокормить.
Беседа у костров, разведенных на берегу реки, часто длилась до поздней ночи. А Лейф видел только глаза Иннети-ки, глубокие, как озера в краю манданов.
И вот на четвертый месяц после их встречи Лейф и дочь Виннета-ка решили соединить свои жизни.
Лейф поведал об этом своему приемному отцу Эйрику и ближайшему родственнику - дяде Бьярни, потому что обычаи в стране скрелингов, несомненно, были иные, чем в Исландии.
Эйрик и дядя Бьярни очень обрадовались. Они видели в этом браке союз двух племен и залог счастливого будущего. Торжественно явились они в хижину Виннета-ка на длинном острове и, слегка смущаясь, попросили руки его дочери в тех словах, которые были приняты для такого случая в Исландии.
Вождь беседовал с несколькими охотниками. На его губах мелькнула усмешка.
- Воины, я ничего не могу вам ответить. Только сама Иннети-ки может дать согласие на брак.
Он позвал дочь и тихо заговорил с ней на языке скрелингов.
Эйрику и дяде Бьярни не пришлось повторять свою просьбу. Личико Иннети-ки сияло.
Вождь манданов поднялся и положил руку на плечо Эйрика:
- Скажи своему сыну, что с этого часа он и мой сын, раз этого хочет Иннети-ки. Иннети-ки драгоценна, как свет, но я знал с первого дня, что твой сын заменит меня в ее сердце. Ну что ж, это, наверно, к добру!
Он погладил волосы Иннети-ки и, отведя взор от викингов, сказал:
- Не знаю, не тяжело ли будет моей белочке ужиться на чужой земле даже с тем, кого она избрала.
- Виннета-ка, мой сын Лейф решил жить у Большой реки. Весной наш корабль уйдет, но Лейф останется с теми из моих людей, кто этого пожелает.
- Ну, тогда я счастлив!
- Мы будем возвращаться каждый год за грузом, вождь.
- Возвращайтесь, когда захотите. Вашим кораблям никогда не вывезти всего леса или всей пушнины с этой земли. Ты и твои земляки всегда найдут хороший прием.
Иннети-ки выскользнула из вигвама и побежала к реке...
На длинном острове большим праздником отметили свадьбу сына викингов и дочери скрелингов. Осень одарила леса ослепительным красным, желтым и золотым убранством, а Большая река спокойно текла меж стен из столетних стволов.
На самой высокой точке Большого мыса был построен деревянный дом. В нем и поселилась Иннети-ки. Пробудившись, она могла видеть через открытую дверь реку, остров и противоположный берег, дремавший в густом утреннем тумане.
Все осенние месяцы викинги и их новые друзья посвятили рубке леса и заготовке мехов. Манданам очень нравились цветные полотна, а у Эйрика на борту было несколько ярко-красных парусов. Краснокожие охотно обменивали тяжелые связки шкур на яркие ткани. Ими манданы украшали свои хижины. Им также нравилось разрезать алые полосы на ленты и вплетать их в волосы.
