Но штурм, состоявшийся 13 октября, полностью провалился. Николас из Залма и Рогендорф были готовы к его отражению. Пушки защитников были установлены на бруствере из винных бочек, наполненных камнями и землей. Германские пехотинцы держались уверенно и стойко. С другой стороны, боевой дух турок был невысок, их командирам приходилось подгонять солдат ударами сабель плашмя. К трем часам пополудни штурмовавшие войска завершили последние попытки взять город. Аскеры и командиры, знающие о решении возвратиться в Константинополь, на приступ не пошли. В полночь вдоль турецких боевых линий начали полыхать пожары. Сжигались опустевшие склады и жилища.
Защитники крепостных стен Вены слышали протяжные крики из того места, где турки убивали престарелых пленников, молодых они увели с собой.
Отступление
Со стен Вены прозвучали пушечные залпы и колокольный набат церквей. Услышав это, Ибрагим спросил пленного штандартоносца Зедлица, что означает подобный шум. Австриец объяснил, что он выражает радость защитников. Получив шелковое «облачение чести», Зедлиц был отправлен в место обмена военнопленными, поскольку на следующий день турки начали свой обратный путь. Как ни странно, некоторые пленные солдаты-христиане, возвращенные в Вену, вызвали подозрения горожан, поскольку они просаживали в тавернах деньги, полученные от турок. Некоторое время им угрожала опасность оказаться на виселице, как предполагаемым перебежчикам или шпионам. Туркам из города вернули всего лишь трех человек.
Письмо, отправленное с Зедлицем (его написал Ибрагим на скверном итальянском), содержит объяснение причин ухода турок:
«Я, Ибрагим-паша.., генералиссимус армии, сообщаю вам, благородным и смелым командирам… Знайте, что мы приходили сюда не для того, чтобы захватить ваш город, но для того, чтобы дать бой эрцгерцогу. Именно это заставило нас потерять здесь столько дней, так и не встретившись с ним…»
* * *
Хотя было видно, как турки сгружали свою артиллерию и тяжелые грузы на корабли и после обмена пленными покидали свои траншеи, в Вене, кажется, подозревали, что они готовят засаду где-нибудь за Винерским лесом. Защитники города даже подвергли пыткам некоторых солдат, возвращенных турками, чтобы добиться от них признаний, подтверждающих подозрения о засаде. Естественно, те под пытками в этом признались.
На следующий день, 17 октября, пошел снег. Кавалерийские дозоры вернулись в Вену с вестью, что турки ушли. Немедленно солдаты, аркебузники и ландскнехты, еще недавно так отважно оборонявшие стену, вышли на улицы города и, не обращая внимания на команды офицеров, стали угрожать Вене грабежом, если им не выдадут тройное вознаграждение.
Здесь в хрониках упоминается командующий гарнизоном города граф Палатин. Ему удалось успокоить солдат обещанием выплатить двойное вознаграждение, как только будут собраны деньги эрцгерцогом и императором.
Набеги турецкой легкой кавалерии наводили ужас на все эрцгерцогство. В течение двадцати дней, пока армия не пересекла границу, летучие отряды конницы опустошали большую территорию. Они достигли окрестностей Ратисбона и реки Инн. Было выжжено пространство от подножия Халенберга до замка Лихтенштейн. Броды реки Инн удерживали войска под командованием Йохана Штаркенберга, однако турецкой кавалерии удалось разорить города Брунн, Энцерсдорф, Баден и Клостернойбург. Австрийцы повсюду защищали мельницы и замки. Берега Дуная на всем протяжении в Австрии стали местом быстро перемещавшегося сражения. Подвергся опустошению район Штюрианских гор. Пленные исчислялись тысячей. Никто не подсчитывал жертвы, но хроникеры называют цифры от семи до двадцати тысяч убитых и раненых.
В Кельне хроника «Краткие мировые события», датируемая 1529 годом, сообщает, что это был год «наиболее трагичный и полный несчастий для немцев. Турки свирепствовали повсюду…».
Возможно, у Хоборданакца и его господина Фердинанда был в это время повод вспомнить, что Сулейман обещал им год назад. Как и предупреждал султан, он вернул Венгрии двадцать семь укрепленных городов, владение которыми Фердинанд выдвигал в качестве условия мира. Вместо Фердинанда поставил на трон в Венгрии нового правителя и вынужден был повернуть назад. Как считал Ибрагим, только из-за доблести и мастерства двух военачальников противника — Николаса Зальмского и Виллиана фон Рогендорфа. Так или иначе, но Сулейман потерпел неудачу. Османские армии, семнадцать лет не знавшие поражений, были остановлены. Сомнительно, чтобы Сулейман был чересчур расстроен итогами битвы за Вену, но, как султан и сын Селима, остро переживал потерю престижа.
Как и обещал, он вознаградил янычар. Подарил две тысячи дукатов «сыну дожа Венеции» (Гритти). Затем послал Гритти в сопровождении венгерских офицеров на коронацию Януша. Это было имя Заполяи, увенчанного железной короной Венгрии. После этого турки помчались во весь дух домой, стараясь опередить надвигавшуюся зиму.
Дневник султана, небрежно передающий события во время осады Вены, повествует о тяжелых испытаниях армии, совершавшей шестисотмильный переход через горные перевалы и бурные реки сквозь снежные бури:
«Сегодня армия снова потеряла часть своего снаряжения… В болотах мы лишились большого числа лошадей, многие воины погибли… Султан, рассерженный на агу курьеров и управляющего снабжением, сокращает их ленные пожалования. Многие солдаты гибнут от голода.., вынуждены продолжать движение.., многие вьючные животные утрачены.., мера зерна продается за пять тысяч асперов.., вынуждены идти дальше, хотя лошади дохнут как прежде.., значительная часть снаряжения потеряна во время форсирования Дуная.., сильные дожди.., мы увязли в глубоком снегу…»
Хотя войска рассредоточились по разным дорогам, Сулейман сохранил свою гвардию компактной массой и после того, как Дунай остался позади. Читая между строк дневника, догадываешься, что султан резко отчитывал офицеров, распоряжался о выдаче зерна солдатам, уговаривал их продолжать движение. В середине декабря он благополучно привел свои войска в Константинополь.
Как и эпопея с Родосом, этот зимний поход через Балканы произвел на Сулеймана неизгладимое впечатление. После Родоса он разлюбил войну, после отступления из-под Вены он ее возненавидел.
Впоследствии султан еще лишь один раз поведет армию аскеров на продолжительный штурм города. Но в то время он уже будет при смерти.
* * *
Частичная осада Вены очень сильно взволновала европейские королевские дворы. Лютер публично молился, благодаря Бога за избавление от «турецкого террора». Приостановив обличения папы, он написал, словно был связан обязательством, трактат «De Bello Turcica», назвав в нем турок подлинными врагами Бога.
* * *
Через несколько месяцев после ухода армии Сулеймана Карл V впервые за девять лет посетил немецкие земли своей империи. Выплатив жалованье войскам, защищавшим Вену, он познакомился и с масштабами разорения Австрии мародерствовавшей турецкой кавалерией. Карл был только что коронован папой императором в Болонье. Он пытался играть роль гаранта христианского мира, между тем австрийская часть этого мира была убеждена, что на следующий год турки вернутся.
За спиной этого самого могущественного из габсбургских монархов его ярый соперник Франциск, замалчивая собственное соглашение с турками, финансировал и оказывал помощь лиге германских князей, поддерживавших Реформацию и выступавших против Карла. Франциск пытался даже вступить в союз с Янушем Заполяи, сторонником турок в Восточной Венгрии. Между тем Фердинанд выпрашивал у брата денег и войска, чтобы начать войну против Сулеймана в Венгрии. (Фердинанд только что получил титул короля Римской империи.) Реформация, однако, распространялась вширь. В Баварии Виттельсбах открыто молился за победу Заполяи.
Обремененный проблемами и конфликтами, Карл видел лишь один выход из создавшегося положения. Поскольку император не мог мириться с силами Реформации, он должен был помириться с турками.
И вот в начале 1530 года Европа становится свидетельницей странного спектакля с посылкой гонцов победителей в Вене к побежденному правителю. По официальным заявлениям, это делалось якобы для того, чтобы обговорить с ним условия двустороннего мира. Карл действовал мудро. Его престиж императора, естественно, пострадал бы, если бы он — защитник христианского сообщества — открыто искал мира с турками. Поэтому гонцы в Константинополь были посланы Фердинандом. Молодой Габсбург обладал поразительной способностью делать ошибки в самой критической ситуации. Его эмиссарам было приказано огласить на немецком языке условия договора, которые состояли в признании турками Фердинанда в качестве короля Венгрии, возвращении австрийскому королевству Буды (где, опираясь на турецкий гарнизон, правил Заполяи) и других крупных городов. Взамен эмиссары должны были предложить взятку Ибрагиму и выплату Сулейману «пенсии».
