Его отсутствие и невнимание к внутренним делам привели к постепенному распаду Персидской империи на составляющие ее провинции. Сатрапы остались без контроля и управляли в соответствии с собственными потребностями и задачами. Больше они ничего и не могли сделать. Персидские сатрапы использовали методы старой империи, но македонцы и греки не имели подобной традиции или подготовки. Неизбежным был, по меньшей мере, беспорядок.
Греки и македонцы были внезапно окружены большим богатством и властью, чем они когда-либо мечтали. Они стали богатыми и, как это было принято в их сообществе, они щедро раздавали подарки друзьям и подчиненным, крайне расточительная привычка в сложившихся обстоятельствах. Они не имели философии общественной службы и внутреннего уважения и связей с людьми, которыми они правили, поэтому расцветали коррупция и злоупотребления. Их сатрапии были размером с Македонию, они стали равны царям. А как ведут себя правители, так ведут себя и подданные.
Сразу по прибытии в Карманию Александр узнал о злоупотреблениях властью местным сатрапом Астаспом.
Он делал вид, что не замечает этого до тех пор, пока его воины не оправились, а затем казнил Астаспа за «мятеж».[310] На самом деле Астасп просто правил своей сатрапией, не имея вышестоящего правителя, все остальные сатрапы находились в таком же положении.
Из Экбатан прибыло подкрепление 6000 человек под командованием группы офицеров, некоторые из которых участвовали в убийстве Пармениона и были очень непопулярны. Офицеры и их люди были обвинены во множестве преступлений представителями армии и мидянами, которые сопровождали поход. Двое из офицеров Клеандр и Ситалк были казнены, может быть, был казнен и третий — Агатон; четвертый — Геракон был оправдан, но позже совершил аналогичные преступления в Сузиане и был казнен там. Их войска также были наказаны путем децимации.[311]
Сатрап Сузианы Абул ит был обвинен в том, что не посылал Александру припасов. Он сохранил свой пост, сдавшись Александру, его сын Оксатр был сатрапом соседней Паретакены, и Абулит распространил свою власть на племя уксиев, другого соседа. Фактически происходило сосредоточение власти в руках одной семьи: и отец и сын были казнены, по сообщениям, Оксарта Александр казнил лично.[312] В Персии были назначены и другие персидские сатрапы, некоторые, как Абулит и Астасп, в те сатрапии, которыми они правили и раньше. Это, вероятно, была первоначально временная мера, чтобы сохранить спокойствие в регионе до завершения завоевания. Возвращение Александра означало пересмотр политики.[313]
При персидских сатрапах состояли македонские и греческие чиновники, один из них командовал гарнизоном, а другой занимался финансами. Сатрапам не нравилась эта система, что отражалось на их лояльности и честности. Некоторые принимали это как плату за завоевание и соблюдали лояльность: Фратаферн в Парфии был одним из них и вскоре после прибытия Александра направил в Карманию припасы в сопровождении своего сына Фарисмена.[314]Атропату из Мидии было доверено убрать прежнего сатрапа, который был нелоялен.[315]В Персии, одном из самых чувствительных мест, сатрап Фрасаорт умер в то время, когда Александр был в Индии. Должность без разрешения занял высокопоставленный персидский аристократ Орксин: Александр был недосягаем и не было альтернативного представителя власти, но он был казнен за самоуправство.[316] Это было совершенно несправедливо: обязанностью Александра было дать указания на случай внезапной смерти сатрапа, а Орксин мог просто поступить в соответствии с системой Ахеменидов. Орксин был врагом фаворита Александра, евнуха Багоя, чьи интриги определенно способствовали подозрениям Александра.[317]
Отстраненные персидские сатрапы были заменены македонцами. Этот процесс и казни персидских аристократов были ударом по надеждам Александра общего персидско-македонского правительства. Но не только персы не выполняли своих обязанностей, македонцы также были склонны к неподчинению и нелояльности. Друг детства Александра Гарпал, его казначей, бежал в Грецию с доверенной ему большой суммой денег.[318] В Египте Клеомен из Навкратиса использовал свое положение, чтобы установить контроль над всем правительственным аппаратом, и необычайно разбогател. Александр, возможно, не мог убрать его на расстоянии, и удовлетворенный тем, что тот продолжал строительство Александрии, поддержал его, сделав сатрапом.[319] Орксин был казнен за то, что принял на себя контроль над жизненно важной провинцией в чрезвычайных обстоятельствах, Клеомен за узурпацию власти получил повышение — это была пародия на правительство.
Александр приказал своим сатрапам распустить собственные наемные войска.[320] Это должно было разоружить потенциальных оппонентов и уменьшить нагрузку на население. Но некоторые из уволенных воинов стали бандитами, другие возвратились в Грецию, где они собирались на огромном рынке наемников на мысе Тенарон в Спарте, ожидая возможности быть нанятыми. Последствия приказа Александра были недостаточно обдуманы.
Одной из причин для такого приказа могло быть восстание в Бактрии группы греческих наемников, которые поверили слухам о смерти Александра в Индии. Они захватили Бактру, столицу сатрапии, и выбрали царем одного из своих офицеров, афинянина по имени Афинодор. Вскоре они разделились на соперничающие группы: одни хотели вернуться в Грецию, но выборы царя указывают, что другие хотели создать независимое государство.[321] К югу от Бактрии в Арахозии Кратер во время возвращения из Индии со слонами и частью македонских войск встретил несколько взбунтовавшихся персидских чиновников, Ордана (или Озина) и Зариаспа. Он арестовал их. Он привел их к Александру в Карманию в цепях, и они были казнены.[322]
Установление контроля над губернаторами было довольнр просто, казнь нескольких быстро разделила остальных на тех, кто всегда был лоялен, и тех, кто бежал и стал таким образом нелояльным. Другой проблемой была армия. Александру нужна была большая профессиональная и эффективная армия для поддержания порядка, устрашения и наказания бунтовщиков и потенциальных бунтовщиков и дальнейших завоеваний. Его войска теперь были смесью греческих наемников, персов, индийцев и его собственных македонцев. Именно македонцев он и должен был контролировать или успокаивать. Они хотели идти домой, показывать свое богатство и свои шрамы и хвастаться своими подвигами. Александр не мог этого допустить, поскольку, если все они ушли бы домой, он остался бы только со своими бывшими врагами с оружием в руках. Решением проблемы было соблюдение равновесия между обеими этими группами. Была набрана группа персов, некоторые были приняты в царский отряд.[323]
Церемониал и придворные процедуры стали более утонченными, и Александр стал чаще носить мидийское платье. За всем эти стояла необходимость создания более продуманной системы управления, чем существовавшая в Македонии, но его обвиняли в том, что он склоняется к персидской культуре.[324]Он организовал грандиозную свадебную церемонию, в ходе которой около 100 старших македонских офицеров женились на представительницах персидской аристократии — очевидная попытка объединить две военные и правящие элиты. Предположительно 10 000 человек из его людей женились на наложницах и любовницах, которых они приобрели во время своих путешествий. Это была попытка убедить людей не возвращаться назад в Македонию. Сам он взял еще двух жен (помимо Роксаны) — дочерей Дария III и Артаксеркса III.[325]
Частично это была осознанная политика создания источника военной поддержки, альтернативной македонцам, Александр называл ее противовес фаланге.[326] Македонские воины, по меньшей мере рядовые, отвергали это, ясно выражая свои чувства.[327] Их приходилось успокаивать, поскольку пока он не мог обойтись без них, но это было нелегко. Александр выплатил воинам все долги, что стоило его сокровищнице по меньшей мере 10 000 талантов.[328] Он также нанял 30 000 персидских юношей и натренировал их по македонскому образцу.[329] Он провел смотр македонцев, собираясь отправить в отставку тех из них, кто был слишком слабым или неспособным к дальнейшей службе, но они взбунтовались, полагая, что он все еще нуждается в них. Он не поддался на провокацию и велел им уходить. Последовало примирение, но он уволил половину из них, отправив их домой под командованием Кратера — человека, которому он доверял.
Другой задачей Кратера было заменить Антипатра в качестве регента Македонии. Антипатр должен был присоединиться к Александру в Вавилонии и дать отчет о своей службе в качестве вице-царя, приведя с собой еще македонцев. Часто считается, что Антипатр посчитал это угрозой своему положение и даже жизни.[330] Подтверждение этого ищут в основном в том, что Антипатр не отправился в это путешествие, но ему приходилось ждать Кратера, который двигался очень медленно.
