Мужчина нахохлился, даже отодвинулся от Володи, став похожим на вытащенного из воды беспородного пса.
- Зря ты меня обижаешь, - сказал он наконец. - Разве может коллекционер, ценитель музыки, прекрасного, сделать кому-то плохо?
- А вот что вчера в Малом зале филармонии случилось? - вдруг выпалил Володя, решив действовать спонтанно, по своему наитию. - Я слышал сообщение - на музыкальном концерте такое творилось! А ещё до этого, недели две назад, там же, когда какой-то скрипач играл? Да я теперь в концертные залы ходить не буду, если там такое творится, а вы говорите - ценители музыки!
Володя видел, что мужчина вначале вздрогнул, а потом холодно сказал:
- Да и ничего особенного там не произошло. Просто публика была в экстазе, слушая музыку. Разве музыка может кому-то принести вред? А все эти россказни - бредни журналистов, которым везде сейчас хочется найти следы террористов. Они этим живут! Ну, поедем? И ехать-то всего ничего - на Таврическую!
- Ладно, поеду, - пробубнил Володя. - Только вы уж обещайте, что ничего плохого со мной не будет. Хорошо?
Мужчина сидел за рулем какой-то возбужденный, голова его была вжата в плечи, он ничего не говорил, только на перекрестках, когда горел красный свет, нервно потирал руки, будто ему было холодно. Скоро они остановились рядом с большим шестиэтажным домом с башенкой.
- Ты даже не представляешь, куда я тебя веду! - восторженно произнес мужчина, когда они вышли из машины. - Смотри на эту башню! - и пальцем указал наверх. - Там - мое жилище. Это моя башня из слоновой кости, место уединения эстета и любителя прекрасного. Там я представляю себя Фаустом, изобретающим философский камень. Ну, пошли!
Они поднялись на лифте на самый верх, вошли в квартиру. Даже из прихожей было видно, что большая и, похоже, единственная комната совершенно круглая, и окон в ней не меньше четырех. Артистический антураж сразу бросился в глаза Володе. Здесь стоял мольберт с подрамником, мраморная Афродита с отбитыми руками, между окон висели музыкальные инструменты, пахло лаком, краской, табаком.
- Здорово! - невольно вырвалось у Володи, когда он вошел со скрипкой в комнату.
Он подошел к окну. Отсюда хорошо был виден сад с деревьями-карликами, по которому бродили люди-муравьи, вот проехал игрушечный троллейбус. Коллекционер встал рядом с Володей:
- Значит, нравится?
- Еще как!
- И мне нравится. Здесь чувствуешь себя отделенным от мира. Там - они, а ты - здесь. Только нужно ещё больше отделиться. Здесь слишком много окон, мир излишне давит на тебя.
Решетов стал задергивать шторы из плотной тяжелой материи, и скоро вся комната погрузилась в полумрак. Володя испугался: "Чего он хочет? Разделаться здесь со мной? Ради скрипки и письма?"
Пытаясь говорить непринужденно и деловито, он сказал:
- Так вы берете мою скрипку? Меньше чем за сто пятьдесят тысяч не отдам!
Решетов, зажигая свечи в тяжелом старинном подсвечнике, рассмеялся:
- А можешь её совсем не отдавать. Эта подделка мне не нужна!
Володю словно окатили ледяной водой. Собрав в кулак все свои нервы, он весело сказал:
- Э-э, не шутите, господин Решетов. Это - подлинная скрипка Орланди. Так мне говорила бабушка...
Коллекционер вновь рассмеялся:
- Придешь домой, скажи своей бабушке: пусть после лакировки синтетическими лаками выдержит скрипку в своем доме хотя бы с годик. Я только футляр открыл, как на меня пахнуло новоделом. Ты уж извини - я сам немного занимаюсь ремонтом и изготовлением скрипок и старинный натуральный лак от современного сразу отличу. Так где же ты взял свою чудо-скрипку? Заказал?
Володя, понявший, что попал впросак, засопел:
- Купил по дешевке, какой-то ханыга продавал.
- Понятно. Ну, а документ тоже ханыга продал? Письмо...
- Письмо мое. От бабушки. Заработать на нем хотел.
- Что ж, заработаешь, и заработаешь прилично, если продашь письмо вместе с чертежом. Мне этот чертеж ужасно нужен! - с волнением сказал вдруг коллекционер. - Но вначале я обещал открыть тебе свой секрет. Можешь представить, что скрипка, очень похожая по своей способности влиять на психику людей на скрипку из твоего письма, у меня?
- Нет, - пожал Володя плечами, - я в эти бредни совсем не верю. Вы же не журналист, который будет трубить повсюду, что на концерте людей вдруг охватила паника из-за звука скрипки?
- Не журналист, но так случилось, что... мне повезло! - стал прохаживаться коллекционер по круглой комнате. - В комиссионном я случайно купил скрипку, итальянскую, не подделку вроде твоей. Пришел домой, стал пробовать на ней играть - и вдруг я потерял сознание! Я пробовал играть ещё и ещё - эффект был тот же, но с каждым днем он становился все слабее. И тогда я решился испытать ее...
- На людях?
Мужчина улыбнулся:
- Да, на людях. Признаюсь - в Малом зале филармонии, о чем ты знаешь, два раза люди выбегали из зала прочь, потому что там играла моя скрипка! Мужчина ударил себя ладонью по колену. - Черт! До чего же это было приятно! Я сидел оба раза в зале и видел людей, которые просто с ума сходили от страха, а я радовался! Мне было так приятно видеть ужас на их лицах! Главное - я понимал, что причиной этого страха являюсь я сам, моя скрипка!
Знаешь, когда-то я учился музыке, но музыкант из меня не получился. Наверное, с тех самых пор у меня осталась обида на людей, не признавших во мне виртуоза. И вот теперь я счастлив! Скоро я отправлюсь в турне по стране - мне уже устроили это турне, за деньги сейчас можно получить все... кроме признания и восхищения. Мне восхищения не нужно. Я буду приводить своей игрой в трепет и ужас целые залы. Я буду наслаждаться, ощущая свою силу, видя страх этих ничтожных людей!
"Да он просто садист! - Володю охватил озноб. - Он не просто ничтожество, но ещё и злой гад и сволочь!"
- Все это очень интересно, - кивнул Володя. - А на магнитную ленту звук вашей скрипки можно записать?
- Еще как можно! Однажды такую запись я опробовал на милиционерах, зачем-то вломившихся в мою квартиру. Представь, они попадали на пол, точно пьяные. Правда, с тех пор я не живу в той квартире. И все же мне так нужен твой чертеж! Я хочу сличить устройство скрипки Орланди с устройством моей скрипки. Ведь я сделал рентгеновский снимок инструмента во всех ракурсах и, конечно, увидел все, что наполняет корпус скрипки. Так ты дашь мне свой чертеж?
- Мне нужно подумать. Я ещё не слышал вашей скрипки. Поиграйте мне на ней. Если я сам увижу, что она как-то необычно на меня влияет, то обязательно дам вам чертеж. Признаюсь, он тоже сохранился...
- Я так и знал! - засуетился коллекционер. - Прекрасно! Сейчас ты почувствуешь на себе бесовскую силу моей музыки. Я сыграю тебе одну сонату!
- Только подождите. Дайте я в туалет схожу. Мало ли что со мной может случиться, - совсем уж глупо сказал Володя и побежал разыскивать туалет.
Закрывшись на задвижку, Володя сунул руку в карман джинсов - так и есть, свечка стала мягкой от прикосновения к теплому телу. Оторвав один кусок воска, потом другой, Володя плотно забил их в уши, думая про себя со злым азартом: "Значит, садист проклятый, ты уже привык к звуку скрипки Орланди? Но и я не такой тюфяк, как ты думал! Ишь ты, чертеж ему нужен. Получишь ты скоро чертеж!"
Спустив воду, Володя вернулся в круглую комнату, где Решетов уже стоял со скрипкой и подкручивал колки, настраивая её. С благородным инструментом в руках он выглядел ещё более неказисто, невзрачно - до того нелепо смотрелась скрипка в его руках! Володя почти ничего не слышал, но по его губам и по жестам Решетова он догадался, что тот предлагает ему усесться на стул, который был выставлен на середину комнаты. Так он и сделал. Сидел он с нарочито глупым лицом, желая полностью уверить коллекционера в том, что никаких тайных планов не имеет, да и вообще очень сомневается в особых способностях инструмента. Но вот Решетов, произнеся ещё несколько фраз, на которые Володя отреагировал кивками головы и ещё более глупой улыбкой, поднес скрипку к подбородку и стал водить смычком.
Володя музыку слышал, она долетала до него через плотную восковую преграду, но мальчик различил мелодию. Он, признаться, никогда не слышал её раньше, и она внезапно захватила его и очаровала. "Я обязательно узнаю, что это за соната! - с восторгом думал Володя. - Разве рок может сравниться с этой дивной, божественной музыкой?! Боже, как я люблю эту музыку!"
Его сознание стало обволакиваться каким-то туманом, во рту появился металлический привкус. Володя понимал, что инфразвук проникает сквозь его тело, хоть он почти и не слышит скрипки. "Упасть в обморок мне никак нельзя! - сказал себе Володя твердо. - Иначе все насмарку! Я могу лишь притвориться потерявшим сознание. Ну, садист, смотри, ты уже добился своего!"
Он покачнулся на стуле, схватился обеими руками за уши, стал что-то стонать, просить остановить игру. Мельком взглядывая на коллекционера, он видел, что тот продолжает играть и улыбается, выставляя напоказ свои отвратительные острые зубы. И вот уже Володя повалился на пол, стараясь упасть так, чтобы не больно ушибиться. Сквозь воск он уже не слышал ничего, и он понял, что Решетов кончил играть.
