Притоку перебежчиков способствовали агитация партизан, подпольщиков, а также издевательства немцев. При освобождении оккупированной территории войсками Красной армии бывшие полицейские предпочитали сдаваться партизанам или затеряться среди населения. Особо «отличившиеся» уходили с «хозяевами».
От обстановки на фронте зависела боеспособность и так называемых вспомогательных батальонов и рот. Из них бежали так же, как и из легионов.
В 1943 г. войсками НКВ Д по охране тыла Действующей Красной армии в процессе очистки территории, освобожденной от противника, и при несении службы по охране тыла фронтов было задержано для проверки 931 549 человек (в том числе военнослужащих 582 515 человек, гражданских лиц – 349 034 человек).
Из общего количества задержанных было разоблачено и арестовано 80 296 человек (агентура, изменники, предатели, каратели, дезертиры, мародеры и прочий преступный элемент).
С окончанием Великой Отечественной войны борьба с бандитизмом не прекратилась. Так 12 апреля 1946 г. И.В. Сталину докладывали, что тольк о за март месяц 1946 г. в западных районах У краины было ликвидировано 8360 бандитов, а в Литовской СССР было уничтожено 145 бандитов, 75 явились с повинной, 1500 было задержано. За месяц в республике зафиксировали 122 бандитских проявления. Потери актива и бойцов МВД, МГБ и Красной армии составили 215 человек. Продолжались вооруженные столкновения в Белоруссии, Латвийской, Эстонской республиках.
Недаром одним из основных недостатков в деятельности органов безопасности во время Великой Отечественной войны считалась недооценка руководством реальных угроз от сепаратистской деятельности националистических бандформирований в западных областях Ук – раины и Белоруссии, в Прибалтике, Молдавии и на Северном Кавказе, что в последующем создало для самих органов немалые трудности.
Глава 3.
«Власовское движение», или Как все начиналось
Сталин не верил, что Власову удастся сделать что-то серьезное у немцев, но сейчас он понимал: вслед за объявлением о создании РОА («Русская освободительная армия») следует ждать других формирований национального характера. И он не ошибся.
Д.А. Волкогонов14 июля 1942 г. пленного генерал-лейтенанта А.А. Власова немцы доставили на автомашине на станцию Сиверская. Сам командующий 18-й армией генерал-полковник Линдеманн решил лично встретиться с теперь уже бывшим противником.
Сначала Власова допрашивал полковник немецкого генерального штаба, фамилия которого так и осталась для истории неизвестной. Немца интересовал боевой состав Волховского фронта со слов самого командующего 2-й ударной армией.
После ответа на заданный вопрос Власов дал оценку командующему фронтом генералу Мерецкову и командующему 52-й армией генералу Яковлеву. Вот как он охарактеризовал последнего: «Хороший военный работник, однако недоволен своим применением. Личность частых переходов. Известен как пьяница…»
Между тем Андрей Андреевич, стараясь отвечать на вопросы подробно, к сожалению, даже не знал, кто командовал 4-й армией Волховского фронта. А ведь он был прежде всего заместителем командующего фронтом, занимая должность командарма по совместительству.
Вот выдержка из протокола допроса А.А. Власова:
«Причина неудачи отхода – крайне плохое состояние дорог (разлив), очень плохое снабжение продовольствием и боеприпасами. Отсутствие единого руководства 2-й ударной, 52-й и 59-й армиями со стороны Волховского фронта. О том, что прорванное кольцо окружения вновь замкнуто немецкими силами, 2-й ударной армии стало известно лишь через два дня – 30.5.
После получения этого известия генерал-лейтенант Власов потребовал от Волховского фронта открытия немецких заслонов 52-й и 59-й армиями. Кроме того, Власов передвинул все находящиеся в его распоряжении силы 2-й ударной армии в район восточнее Кречно, чтобы открыть с запада немецкий заслон. Генерал-лейтенанту Власову совершенно непонятно, почему со стороны штаба фронта не последовало всем трем армиям общего приказа о прорыве немецкого заслона. Каждая армия боролась более или менее самостоятельно.
Со стороны 2-й ударной армии 23.6 было сделано последнее напряжение сил, чтобы пробиться на восток. Одновременно для прикрытия флангов пришли в движение с севера и юга части 52-й и 59-й армий.
24.6 уже было невозможно руководство частями и подразделениями 2-й ударной армии, и 2-я ударная армия распалась на отдельные группы.
Генерал-лейтенант Власов особенно подчеркивает уничтожающее действие немецкой авиации и очень высокие потери, вызванные артиллерийским заградительным огнем. Как полагает генерал-лейтенант Власов, при прорыве из всей ударной армии вышло около 3500 раненых и пробилась незначительная часть отдельных частей.
Генерал-лейтенант Власов считает, что около 60 000 человек из 2-й ударной армии либо взяты в плен, либо уничтожены. О численности частей 52-й и 59-й армий, находившихся в Волховском котле, он сообщить данных не мог…»
В дальнейшем мы вернемся к этому разговору, опираясь на факты и хронику событий.
Следующие вопросы немецкого полковника затрагивали призывные возраста, новые формирования Красной Армии и их районы, оборонную промышленность, продовольственное положение, иностранные поставки, оперативные планы, новое советское оружие, отношение в СССР к семьям перебежчиков. Немцев интересовали даже слухи об обращении с русскими военнопленными в Германии, положение в Ленинграде. Был затронут вопрос и об известных советских военачальниках.
К сожалению немецкой стороны, а может и самого Власова, Андрей Андреевич знал не очень много. Он, безусловно, старался, но, увы, его положение в Красной армии было еще не очень значительным, чтобы много знать. К тому же он долгое время находился в окружении. И тем не менее немцы оценили его старания.
А вот разговор, по мнению автора книги «Генерал Власов: путь предательства» Юлия Квицинского, с Линдеманном не клеился. «Разложив на столе карту, Линдеманн самодовольно водил по ней пальцем, рассказывая Власову, как он его разбил и почему иначе и быть не могло. За его внешней предупредительностью, вежливостью и даже участием Власов чувствовал не только внутреннее ликование, но и надменное превосходство человека из высшего общества над генералом-простолюдином».
Георг Линдеманн был старше Власова на 17 лет (родился в 1884 г.). Когда Андрею Андреевичу было всего 3 года (1904), Линдеманн получил первый офицерский чин. Первую мировую Георг закончил с тремя орденами. В 1931 г. – он подполковник и командир полка, в 1933 г. – полковник и начальник военного училища. В 1936 г. Линдеманн был назначен командиром дивизии и произведен в генерал-майоры. В 1938 г. – он стал генерал-лейтенантом.
Линденманн воевал во Франции, за что был награжден рыцарским крестом, чуть позже он стал командиром корпуса.
В августе 1941 г. его корпус перебросили в Смоленск, а оттуда на Ленинградский участок фронта, где он прикрывал правый фланг главного удара Лееба по Пулковским высотам.
17 января 1942 г. Линдеманн был назначен командующим 18-й армией, а после Волховского сражения – 3 июля 1942 г. получил звание генерал-полковника. По мнению некоторых зарубежных историков, Г. Линдеманн был обыкновенным выскочкой, который выдвинул – ся при нацистах. Однако, позволю себе смелость возразить, Линдеманн был зрелым генералом и опытным военачальником. Рядом с ним Власов выглядел не только недоучившимся мальчишкой, но и чрезвычайно слабым военным руководителем.
Думаю, что Георг Линдеманн это понимал. И все же после беседы два генерала сфотографировались на память, а затем Власова отправили сначала в Летцен, а потом уже в Винницу, где находились Ставка верховного командования германской армии и лагерь военнопленных, представляющих особый интерес для Верховного штаба сухопутных сил (ОКХ). Винницкий лагерь «Проминент» находился в ведении разведотдела германской армии.
Первое время в лагере находились Власов и военнопленные полковник Боярский – бывший командир дивизии, майор Сахаров – бывший командир полка и инженер, а затем стали прибывать другие военнопленные. К концу июля их насчитывалось около 100 человек.
В Винницком лагере немцы вели работу по разложению военнопленных и привлечению их к службе в германской армии. Хозяином здесь был начальник «Группы III» (трофейный пункт) отдела генерального штаба Иностранные войска Востока (ФХО) при ОКХ, руководимого генерал-майором Рейнхардом Геленом – полковник генерального штаба барон Алексис фон Ронне. Уроженец Курляндии, барон хорошо владел русским языком, как и все сотрудники группы – прибалтийские и русские немцы: инженеры, пасторы, адвокаты, коммерсанты, профессора, музыканты, журналисты и учителя. Люди высокообразованные, опытные. Комендантом же лагеря был пожилой немец из США, не понимавший ни слова по-русски.
