Ознакомительная версия.
3 июля 1941 г. Франц Гальдер записал в своем дневнике:
«Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр, то речь пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том, чтобы забрать у противника его промышленные районы и не дать ему возможности, используя гигантскую мощь своей индустрии и неисчерпаемые людские резервы, создать новые вооруженные силы»{69}.
Следующей фразой Гальдер фактически хоронил Красную армию:
«Как только война на Востоке перейдет из фазы разгрома вооруженных сил противника в фазу экономического подавления противника…»{70}.
Основанием для такого рода утверждений стали расчеты количества соединений, которые мог выставить СССР против армий, вторгшихся на его территорию. Немецкое командование предполагало наличие у противника 164 соединений. К 8 июля немцы насчитывали 86 советских стрелковых дивизий уничтоженными, 46 дивизий – все еще боеспособными. Местонахождение еще 18 дивизий было неизвестно, предполагалось, что они в резерве или занимают позиции на второстепенных направлениях. Из 29 танковых и моторизованных дивизий 20 единиц считались уничтоженными или существенно потерявшими боеспособность. В этих условиях было решено продолжать наступление группы армий «Центр» до полного уничтожения советских войск к западу от Москвы. С целью объединения усилий двух танковых групп они передавались в подчинение штаба 4-й армии Клюге, которая получила наименование «4-я танковая армия». Летом 1941 г. немцы [191] еще колебались относительно уровня подчинения танковых объединений и использовали их в виде танковых групп, подчинявшихся полевым армиям или непосредственно штабу группы армий.
Однако слухи о кончине вооруженных сил СССР были сильно преувеличены. К моменту написания этой фразы начальник германского Генерального штаба еще не осознал промах Абвера в определении сил противника. На рубеже Западной Двины и Днепра наступающие танковые группы столкнулись с армиями, выдвигавшимися из внутренних округов. Выдвижение началось еще до войны, но ни к ее началу, ни к началу июля еще не было полностью закончено. 25 июня 1941 г. по директиве Ставки ГК они объединялись в группу армий резерва Главного командования.
Прибыв в Москву с Юго-Западного фронта, Г. К. Жуков разворачивает работу по восстановлению целостности фронта на западном направлении и накоплению резервов. В один день 27 июня следуют три директивы Ставки ГК: о переброске с Украины в район Смоленска 16-й армии М. Ф. Лукина и о формировании 24-й армии в СибВО (52-й и 53-й стрелковые корпуса округа) и 28-й армии в АрхВО (с включением в нее 30-го и 33-го корпусов ОрВО). Директивой Ставки ГК № 00124 за подписью Жукова от 1 июля 1941 г. в район Витебска перебрасывается с Украины 19-я армия И. С. Конева. Теперь Юго-Западному фронту предстояло отбиваться от группы армий «Юг» только своими силами. В тот же день 19, 20, 21 и 22-я армии включались в состав Западного фронта. Командующим Западным фронтом назначался маршал С. К. Тимошенко.
С точки зрения советского командования, задача удержания фронта сводилась к предыдущей. Сосредотачивающиеся в Белоруссии 19, 20, 21 и 22-я армии могли образовать линию обороны с такой же низкой плотностью, как и приграничные армии. Устойчивую линию [192] обороны могли образовать только стрелковые корпуса армий прикрытия, «глубинные» корпуса особых округов и стрелковые корпуса 16, 19, 20, 21 и 22-й армий, вместе взятые. Каждый из этих эшелонов по отдельности на сплошном фронте вытягивался в нитку, далекую по плотности построения от армий на Курской дуге. Выстраивавшиеся на рубеже Западной Двины и Днепра армии внутренних округов не были исключением. К началу Смоленского сражения в составе Западного фронта было шесть армий, занимавших фронт 800 км силами 27 стрелковых дивизий (из них 24 дивизии в первом эшелоне). Соответственно 22-я армия занимала фронт 200 км силами шести стрелковых дивизий, 21-я армия – 130 км силами восьми дивизий (шесть в первом и две во втором эшелоне), 20-я армия – 100 км силами пяти дивизий, 19-я армия – 70 км силами трех дивизий. Сборщик окруженцев, 13-я армия, занимала фронт 120 км силами 5 дивизий. Напомню, что в июле 1943 г. 6-я гв. армия (которой стала 21-я армия в 1943 г.) занимала фронт обороны 64 км силами семи стрелковых дивизий и не смогла сдержать удара 4-й танковой армии Г. Гота. Понятно, что удержать 3-ю танковую группу Г. Гота в более разреженных построениях в июле 1941 г. было тем более невозможно. Всего в 24 дивизиях первого эшелона Западного фронта насчитывалось 275 тыс. человек, 145 танков, 1244 орудия калибром 76 мм и выше и 872 противотанковых орудия. ВВС Западного фронта насчитывали 383 исправных самолета (267 бомбардировщиков, 23 штурмовика, 81 истребитель и 12 разведчиков).
Пассивное ожидание этими армиями своей судьбы могло привести только к одному результату – последовательному их перемалыванию моторизованными корпусами немцев. После подтягивания пехоты армейских корпусов группы армий «Центр» в больших масштабах и с не менее трагическими результатами повторился бы [193] сценарий Приграничного сражения. При плотности на дивизию 20-30 км немцы могли просто проломить эту нитку резервных армий в любой точке и прорваться в глубину, замыкая кольцо окружения. Массы механизированных корпусов, которая выручила приграничные армии Юго-Западного фронта, у армий внутренних округов не было. Наиболее сильные механизированные [194] корпуса уже были перемолоты. В распоряжении группы армий резерва Главного командования оставались только второразрядные мехкорпуса внутренних округов, не блиставшие своей комплектностью и насыщенностью танками новых типов. Танковые дивизии этих мехкорпусов переформировывались по новому штату и получили «сотые» номера – 101, 102, 104, 105, 107, 108, 109 и 110-я.
Вскоре немцы на деле показали, что вытянутой в нитку завесой их не остановить. Развитие операции на окружение началось вскоре после отражения советского контрудара под Лепелем. Танковые группы Гота и Гудериана после достижения рубежа Днепра начали наступление по параллельным, а вначале даже расходящимся направлениям, чтобы вскоре повернуть друг другу навстречу и замкнуть кольцо окружения за спиной советских войск на этом рубеже. Прорыв шел по двум основным направлениям: через Витебск на Духовщину и через Шклов и Копысь на Смоленск и Ельню. Фактически две танковые группы должны были воспроизвести сражение на окружение к западу от Минска, когда Западный фронт Д. Г. Павлова рухнул в течение недели. Остановить наступление танковых групп вытянутыми в нитку войсками было проблематично. Узлы сопротивления, в частности Могилев, были обойдены и окружены.
В этой ситуации выход был один – немедленно наступать, т.е. резкими выпадами предотвратить реализацию планов противника. Поэтому 12 июля 1941 г. Ставка ВГК директивой № 00290 приказывает войскам западного направления ударить по обоим флангам немецкой 4-й танковой армии (объединившей усилия 2-й и 3-й танковых групп):
«Ставка Верховного командования предлагает:
Первое. Для ликвидации прорыва противника у Витебска немедленно организовать мощный и согласованный [195] контрудар имеющимися свободными силами из районов Смоленска, Рудни, Орши, Полоцка и Невеля. Фронта Орша, Могилев не ослаблять.
Второе. Контрудар поддержать всеми ВВС фронта и дальнебомбардировочным корпусом.
Третье. Перейти к активным действиям на направлении Гомель, Бобруйск для воздействия на тылы могилевской группировки противника.
Четвертое. Намеченный план действий донести в Ставку»{71}.
Под этой директивой Ставки стоит подпись Г. К. Жукова, что позволяет уверенно приписать ему авторство наступлений, положивших начало Смоленскому сражению. В тот же день командующий западного направления маршал С. К. Тимошенко издал приказ № 060 подчиненным ему войскам на наступление, и уже 13 июля 1941 г. наступление началось.
Именно в рамках выполнения войсками западного направления директивы Ставки ВГК № 00290 от 12 июля 1941 г. вступил в бой 63-й «черный» стрелковый корпус комкора Л. Г. Петровского. Корпус Л. Г. Петровского тогда наносил главный удар в наступлении 21-й армии на Бобруйск. К моменту, когда корпус занял оборону вдоль Днепра в последние дни июня 1941 г., протяженность его фронта обороны составляла свыше 70 км вместо уставных 16-24 км. Вместе с тем корпус Петровского был в стороне от немецкого наступления – немецкий XXIV моторизованный корпус двигался мимо него. Основные усилия 2-й танковой группы Г. Гудериана сосредотачивались в направлении Шклова и Могилева. Если бы не приказ Жукова наступать, 63-й стрелковый корпус мог в течение какого-то времени пересидеть [196] в обороне, копая окопы на берегу Днепра. Однако пассивное ожидание закончилось бы окружением, когда чудные оборудованные позиции бросаются и войска вытягиваются в отступающие к горловине «котла» колонны на дорогах под ударами авиации противника. Надежды, что «само рассосется» и «отсидимся в окопах», были гибельными. Нужно было вводить в соприкосновение с противником наибольшее количество своих войск. В сущности, главной идеей жуковского широкомасштабного наступления было нанесение поражения вырвавшимся вперед моторизованным корпусам двух немецких танковых групп. Пока подвижные соединения танковых групп Гота и Гудериана прорывались вперед, пехота армейских корпусов была задействована на ликвидации белостокского «котла» и затем пешим порядком двинулась по следам танков. Борьба с окруженными войсками 3-й и 10-й армий продолжалась до 9 июля, и на ликвидации «котла» были задействованы 25 немецких дивизий, почти половина группы армий «Центр». Пока пехотинцы не догнали танкистов, фронт армий внутренних округов и моторизованные корпуса двух танковых групп находились в положении неустойчивого равновесия. В отличие от положения на 22 июня, к началу июля немцы временно оказались разделены на два эшелона (моторизованные и пехотные соединения), которые не сразу могли восстановить оперативную связь друг с другом. В первом (моторизованном) эшелоне у немцев было 9 танковых, 7 моторизованных и 1 кавалерийская дивизии. Силы были вполне сопоставимые с 24 стрелковыми дивизиями армий внутренних округов на рубеже Западной Двины и Днепра. Разница была только в подвижности советских и немецких соединений, ставших главными участниками Смоленского сражения. Со стороны немцев действовали преимущественно танковые и моторизованные дивизии, [197] а со стороны советских войск – в основном стрелковые дивизии.
Ознакомительная версия.
