Так и случилось после той неравной схватки и пожара. Те несколько мальчишек-послушников, в числе которых был и автор письма, от большого страха сбежали в горы. Они, конечно, пытались пробиться к семьям, но на пути одного из них укусила змея, и он умер в страшных мучениях. Остальные приняли это за повеление свыше – не трогаться с места, жить в лесах и ждать. Так и жили. Кто-то дольше, кто-то короче. Но когда автор письма остался один – последний, увидел он во сне сверкающее колесо Сансары, по его ободу золотой змейкой сбегала надпись: «Все проходит, все возвращается. Возвращайся и ты!» И он пришел обратно. И выстроил на месте монастыря жалкую хижину, стал жить и возрождать древние ритуалы и таинства.
Через несколько лет, бог весть как узнав о нем, потянулись к нему послушники. По месяцам число их росло. И вот уже все вместе, общиной, открыли они новый монастырь на месте прежнего и даже зарегистрировали. Но единственный в мире хранитель легенды о наконечнике копья знал, что без него все их усилия тщетны. И вдруг… Чудо! Им привозят ценный груз. Наконечник вернулся!!! Значит, миссия монастыря и его обитателей восстановлена – и все они будут жить. А в следующие же несколько дней объявился жертвователь – богатейший человек, взявший на себя труд восстанавливать монастырь. Закипела работа. Проложили дорогу. Восстановили все прежние постройки. И сейчас дополняют новыми. Со всех краев Непала в монастырь приходят послушники и ученики, приезжает все больше паломников со всего света. В завершении письма старый монах многоречиво и трогательно благодарил и обещал имена нашедших и возвративших святыню высечь на священном камне главного храма и вечно поминать пред Богом.
Все-таки жизнь – вещь по-своему справедливая. Сколько раз уже замечал, что добро всегда возвращается. Сделаешь что-то хорошее, и обязательно в скором времени ждет тебя удача. Впрочем, точно так же возвращается и зло. Иногда оно даже бьет не по тому, кто это зло совершил, а по его потомкам. А уж если сами потомки те еще люди – шанс получить «обратку» увеличивается.
К чему я это все? Хочу рассказать одну историю, с которой, собственно, и началась моя карьера кладоискателя. Болел-то я этим уже давно, но именно эта удача, если можно ее так назвать, дала возможность поставить дело на профессиональную основу и сделать его основным занятием. И открыть «Кладоискательскую контору Владимира Порываева».
Первая половина 90-х годов. Время смутное, но интересное. Много жизней и карьер оно унесло. Но и многие большие дела начинались именно тогда.
Так получилось, что лишь в 90-х годах я открыл для себя Крым. А если конкретнее – то город Судак. Очень он мне полюбился. Тут и отдохнуть можно прекрасно: ласковое море, песчаные пляжи. И в то же время нет того туристического ада, как в раскрученной Ялте. А если тянет на культурный досуг – милости просим, достопримечательностей здесь и в округе навалом. Место историческое. Тут и греки бывали, и генуэзцы. Хочешь – купайся, хочешь – в кафешке домашнее вино потягивай, хочешь – клад ищи.
Кстати, насчет кладов и песчаных пляжей. В Крыму я увлекся так называемым пляжным поиском и совмещал приятное с полезным. То есть отдых с приработком. Это. конечно, не то же самое, что искать клады, но чем-то похоже. Тот же азарт и та же радость находки. Ну разве что «уровнем» пониже.
А находок хватало. Откуда? Расскажу. Может, кому-то уроком будет. Я с тех пор жене золотых побрякушек не покупал. Зачем покупать, когда мне граждане их бесплатно оставляют. На любой вкус – и дешевый ширпотреб, и настоящий эксклюзив. Надо только нагнуться и подобрать. Мелкий песок Судака мне в этом только в помощь.
Существуют два типа «поставщиков» золота и других украшений на пляжный песок. Одни поумнее. Другие, скажем так, не такие умные. Но результат один.
Те, что «не очень умные» просто приходят на пляж во всех своих украшениях, лезут в них в воду, а на берег выходят уже без золота.
Те, что поумнее, понимают, что вода – идеальная смазка, в ней с пальца незаметно слетают даже плотно сидящие кольца и перстни. Но и эта категория вносит свою лепту в мое благосостояние. Чтобы не потерять кольцо в воде или не порвать цепочку во время игры в волейбол, они все ценное снимают заранее. Прячут в карман шортов, в пачку от сигарет, в покрывало. Но и такие меры предосторожности часто не помогают. Особенно если на пляже пивком зарядиться. Пробежали детишки, засыпали покрывало песком, человек встал и стряхнул его. Вместе с золотишком. Или шорты неудачно поднял и из кармана выпало. Пропажу обычно замечают уже в номере гостиницы. А если и раньше, то искать цепочку в песке не легче, чем иголку в стоге сена. Все, что потеряно на пляже, там и остается. А что потеряно в воде, штормами выносится туда же, на пляж. И становится моей добычей. Рано утром, когда на пляже никого, я брожу с металлоискателем и собираю дары беспечных разинь. Улов бывает очень даже приличный.
Отдельная тема – традиция бросать в море монетки, чтобы еще раз вернуться. Говорят, сейчас в Крыму отдыхающих стало значительно меньше. Иногда думаю, что в этом и моя заслуга. Я же столько этих монеток подобрал! На этом, может, и не озолотишься, но на обед со стаканчиком вина вполне можно насобирать.
Результативность моих поисков обеспечивал металлоискатель. Без ложной скромности скажу, что это был вообще один из первых металлоискателей в России. Не считая армейских, разумеется. Его «мирные жители» так по привычке и называли – миноискатель. Они у нас легально не продавались, надо было из-за границы везти за большие деньги и с немалыми проблемами. Проще было Пугачеву или космонавта увидеть, чем человека с гражданским металлоискателем.
В общем, каждое утро я начинал с такого вот пляжного моциона. А после этого шел в небольшую кафешку на берегу позавтракать, выпить чашечку кофе. А то и стаканчик-другой освежающего домашнего вина. Кафе принадлежало семье крымских татар, главой которой был непосредственный хозяин точки, пожилой грузный татарин с седой бородой. Звали его, ну скажем, Юсуп.
Через несколько дней я начал замечать, что Юсуп проявляет ко мне внимание, выходящее за рамки обслуживания клиента. Выходит в зал, улыбается, будто я его лучший друг. Сажает за лучший столик, сам подсядет, поговорит о погоде, о том, о сем, иногда даже сам заказ выносил. Сначала я думал, что это то самое знаменитое южное гостеприимство. Но, когда старик Юсуп пару раз меня завтраком вообще бесплатно угостил, я насторожился.
Кладоискательство – довольно рискованное занятие. И дело даже не в опасностях, подстерегающих в глухом лесу или в развалинах. Хотя и этого хватает. Дело в том самом «человеческом факторе». Люди почему-то думают, что кладоискатель чуть ли не в рюкзаке своем всегда носит сокровища пирата Флинта и куда ни ткни – у него везде золотые дублоны и яйца Фаберже, пересыпанные черным жемчугом. Поэтому всегда существует опасность, что тебя захотят зажать в темном уголке и хорошенько потрясти. А то и тяжелым по голове стукнуть. Да и сам металлоискатель – вещь весьма недешевая. Короче, надо быть всегда начеку. К тому же у крымских татар в нашей семье братских народов репутация была довольно неоднозначная. Плохая репутация, честно сказать. Ребята, мол, резкие, к закону равнодушные и на темные дела скорые.
Так или иначе, я немного напрягся. А уж когда Юсуп исподволь начал выспрашивать, что я тут делаю, что ищу, каков улов, да что у меня за техника и какие у нее характеристики, подозрения мои превратились почти в уверенность – что-то этому бабаю от меня нужно. Не просто так он меня тут бесплатными завтраками кормит. Вот только что? Ограбить хочет? Вряд ли, солидный слишком для такого. Сыновья у него вида довольно бандитского, но сам – мужик степенный и доброжелательный.
В общем, продолжал я к нему захаживать, но был уже настороже. И когда однажды Юсуп как бы мимоходом попросил у меня «приборчик» на денек, я был к этому практически готов. Разумеется, я ему отказал. Этот прибор, говорю, все равно что личное оружие, нельзя его в чужие руки давать. К тому же без опыта он все равно бесполезен.
Юсуп явно расстроился, но руки не опустил. Принес еды, закуски, вина собственного изготовления и начал меня обрабатывать. Надо признать, обрабатывал умело, нахрапом не пер, не пугал и не выпрашивал. Просто в процессе застолья и дружеской беседы у меня сложилось четкое впечатление, что металлоискатель ему нужен просто позарез, вопрос жизни и смерти, и только я его могу спасти. Но при этом нужен только сам прибор, а не я вместе с прибором.
Я немного захмелел, но не настолько, чтобы не соображать. И я решил дать металлоискатель Юсупу на один день. Я, конечно, жутко переживал за прибор, достать такой в те времена было неимоверно сложно. Да и дорого. Я им гордился, как некоторые нынешние депутаты золотым пистолетом. И не на столько уж Юсуп меня купил своими завтраками. Но посетила меня одна мысль. Во-первых, никуда Юсуп от своего кафе с моим прибором не убежит. А главное – все равно я ему понадоблюсь. Очень уж настойчиво он мой металлоискатель выпрашивает, явно не трубу на огороде найти требуется. И темнит. Значит, есть что скрывать. А если тайна – то, значит, кладом пахнет. А сам Юсуп его не найдет. Это только кажется, что металлоискателем искать проще простого, включил и броди себе, он сам пропищит, когда надо. Это ошибочное мнение. Даже в те времена металлоискатели были хоть и намного проще нынешних, но все равно, как ни крути, это сложное электронное устройство с кучей настроек. И универсальной настройки не существует. Нужно приблизительно знать, что ищешь, чтобы правильно выставить настройки. А Юсуп всячески увертывался от того, чтобы объяснить параметры поиска.
