В среде восточных европейцев, ведущих «производительный образ хозяйствования», рабства не было никогда. И не только потому, что наши предки, прямые потомки Хомо сапиенс сапиенс, были более высокоорганизованным и одушевленным подвидом, но и потому, что, каждый из них в отдельности и все вместе (род, племя, этнос, суперэтнос}, они могли сами себя обеспечить всем необходимым, получая помимо прочего— моральное удовлетворение от плодов труда своего. Это были уже люди очень высокого порядка. Именно люди, а не архан-тропы и не питекантропы регрессирующего подвида.
Сами неандертальцы, подвид Хомо сапиенс неан-дерталенсис, не представлял для человека современного типа смертельной угрозы. Неандертальцы-людоеды не могли противостоять человеку, обладающему речью, способностью к координациям действий в роде, племени. Они были обречены на вымирание. Новый подвид просто вытеснил их. И они вымерли. Но они оставили после себя неандерталоидов — гибридов неандертальцев и человека современного типа. И, как показала вся история Человечества, именно эти гибридные носители ар-хантропии и стали главной проблемой земной цивилизации, главной бедой и угрозой самого существования нашего рода — Хомо сапиенс сапиенс.
Неандерталоиды, гибридные носители «присваивающего способа хозяйства», стояли на значительно более низкой ступени развития. Они не были способны даже к элементарному землепашеству, к азам сельского хозяйства. По этой причине земледелие и пришло на запад Европы через тысячелетия после своего зарождения. И пришло оно как вместе с его вольными носителями-индоевропейцами, так и с теми угнанными индоевропейцами, которых «охотники»-людоеды угнали и обратили в рабов.
Хомо сапиенс сапиенс— бореалы, индоевропейцы, русы, славяне создали великие цивилизации, в которых не было рабов и рабовладельцев. Индоевропейское, арийское, славянское общество естественно делилось на три взаимосвязанные части— 1) волхвов; 2) воинов и князей; 3} крестьян, ремесленников и торговцев. Это было арийское, народно-аристократическое общество, в котором сын земледельца шел в дружину, становился воином, защитником рода и народа, а затем, с годами, брался за плуг и кормил род или становился волхвом, а лучшие из воинов, умные, сильные, справедливые, способные рассудить все споры и тяжбы, становились князьями, царями — и даже когда их власть передавалась по наследству, обучали детей и внуков жить и править ради рода, ради Державы, ради Народа своего.
Это было общество аристократическое сверху донизу, в нем не было места ни рабам, ни рабовладельцам, ни жуликам, ни ростовщикам, ни спекулянтам, ни мародерам. Любые попытки паразитировать за счет рода и его членов выявлялись и осуждались волхвами, общиной, пресекались княжеской властью. В этом обществе не было места поклонению «золотому тельцу», страстям к наживе, унижениям, убийству и ограблению ближних, в нем не было места животному праву «сильного», хищной похоти и похотливому вырождению. Это общество стояло на здоровых принципах: на уважении к труду, к старшим, к законной родовой власти, на таких абсолютных ценностях, как семья, здоровье, жизнь, Родина, род, народ. Это было общество будущего. Так распорядилась сама Природа, сам Бог, создавая Хомо сапиенс сапиенс, вкладывая в него душу и разум Человека, сына и наследника Высшего Разума Мироздания.
Архантропы-«охотники» Запада и Ближнего Востока признавали лишь насилие и богатство. Одно было тесно связано с другим. Они не знали аристократического общества ариев-индоевропейцев, жили кланами-стаями. Они были связаны кровными узами и круговой кровавой порукой. Врожденная животная алчность порождала в них желание иметь все и править всеми. Но созидать они не умели. Они умели убивать, грабить, угонять— «охотиться» на людей и на их имущество.
«Старейшие демократии» — людоеды-рабовладельцы
Вот так появились первые рабовладельческие «государства». Кланы диких гибридных архантропов сбивались в большие воинственные стаи, нападали на расселяющихся по Европе людей нового типа, тружеников, созидателей и воинов. Нападали, всегда имея большое преимущество, внезапно, набегом— это сохранившийся в них генетически и до нашего времени основной признак людоедов-«охотников». Воинами они были никудышными и при равных силах никогда не рисковали, проявляя звериную сметку. Разграбив селения людей-земледельцев, они угоняли их в рабство. В первые тысячелетия участь невольников была ужасна. Чтобы они не убежали, архантропы выкалывали им глаза, подрезали сухожилия на ногах, калечили. И заставляли работать на себя — строить дома, засевать землю, собирать урожаи, разводить скот. Молодых женщин делали рабынями-наложницами. И за счет этого постепенно приобретали все больше признаков людей, становились более «человекообразными». Но при этом ядро каждого клана не утрачивало генетики «охотников за людьми», диких архантро-пов-каннибалов. Зверь оставался зверем.
На базе таких разраставшихся кланов-стай, паразитирующих на труде множества захваченных пленников-рабов, и стали появляться в Средиземноморье первые так называемые «демократии», которым нынешние «демократы» поют медоточивые гимны. Западный мир, генетический наследник этих «демократий», всячески превозносит их, обеляет, очеловечивает и выставляет как единственно приемлемую форму человеческого социума — демократию западного образца.
Эти «демократии», в том числе и «древнегреческие», стояли на разбоях, грабежах, убийствах, пытках, насилии и использовании самым гнусным образом труда людей, стоящих на более высоком уровне развития. «Демократии» Древнего мира стали ответом «очелове-'чивающихся» в ходе гибридизации архантропических кланов на индоевропейское, арийское народно-аристократическое общество. Архантропы-дегенераты, не способные сами к созиданию, «создавали» свой неолюдоедский мир, свою неоканнибальскую «цивилизацию» руками десятков и сотен тысяч насильственно обращенных в рабство людей.
Вот определение демократии. Демократия — это власть паразитарного клана дегенератов-архантропов над множеством людей-созидателей, людей нового типа, чей труд и чьи плоды труда перераспределяются в пользу властвующего Клана Дегенератов. Под понятием «демократия» таится самый жесточайший тоталитаризм кучки сверхциничных паразитов, поработивших идиотизи-рованные ими массы.
В западных «демократиях», на территориях проживания дегенератов-архантропов (Западная и Южная Европа) само слово и понятие «раб, слуга» звучит как «скла-вус, славус, серб, сервус». И это не случайно. В первом тысячелетии до н. э. и в первом тысячелетии н. э. Восточную, Центральную и значительную часть Южной Европы заселяли протославяне, позже славяне. Они и были прямыми потомками, детьми и внуками ариев-индоевропей-цев, они и были новым подвидом Хомо сапиенс сапиенс, людьми-созидателями, народно-аристократическим обществом воинов-волхвов-земледельцев. Именно на их пограничные поселения налетали орды-стаи архантро-пов. «Охотники», потомки людоедов-неандертальцев, разоряли и грабили цветущие города и села, угоняли людей в рабство. Угоняли славян, сербов— людей высшего типа. Для демократов-рабовладельцев понятие «раб» и «славянин», «слуга» и «серб, серв» были идентичны. Поэтому они таковыми и остались в языках потомков архан-тропов-«охотников» и в наше время. Это неопровержимый факт правоты наших выводов.
Впрочем, западные историки романо-«германской» школы и не отрицают, что их народы в древности и средневековье угоняли славян тысячами, заставляя работать на себя и перепродавая их. И это так, паразитарные псевдообщества (западноевропейские и семитские «цивилизации») не могли существовать сами по себе, они не были самодостаточными. Самодостаточными были только индоевропейские, арийские цивилизации (русов, славян, индоариев). Псевдообщества паразитов (носителей «потребляющего способа хозяйства») могли существовать и процветать только на рабском труде тружеников-созидателей (носителей «производящего способа хозяйства»), как это делал дегенеративно-архантропический Запад. Или внутри народа-труженика, как это делали более мелкие, но более энергичные ближневосточные паразитарные кланы-таборы.
Кланы и объединенные суперкланы дегенератов-«охотников» достигали феноменального процветания, беспощадно эксплуатируя подневольных людей-созидателей. Мало того, запугивая и обольщая наиболее сильных из них, они получали воинов, не «охотников», как они сами, а настоящих воинов и целые боеспособные армии. При этом у власти и богатства оставались только сами генетические дегенераты-неандерталои-ды. За власть они держались цепко, зная, что без власти они черви.
Получив в свои руки дружины, полки, армии, укомплектованные на пятьдесят-шестьдесят процентов славянами и русами (невольниками, детьми невольников), дегенераты-архантропы смогли перейти от тактики первобытных дикарских набегов и грабежей к поступательному захвату чужих земель. Одержимые звериной алчностью «охотников»-людоедов, они пошли на Восток и Север.
