По-видимому, роль пехоты выросла у скифов приблизительно в IV веке[278], когда стали обостряться отношения с греческими городами и возникла необходимость как-то противостоять греческой фаланге. Ведь хорошо натренированная фаланга была почти неуязвима для конницы, которая могла осыпать противника стрелами, но была бессильна против выставленных вперед копий.
Позднее пехота приобретала все большее значение, обусловленное внутренними социальными отношениями и необходимостью иметь войско, отвечающее требованиям времени. Существование укрепленных городов вызвало необходимость иметь пехоту и для их защиты, и для их штурма. Из истории Боспорского царства известна междоусобная борьба сыновей царя Перисада — Эвмела, Сатира и Притана. На стороне Сатира сражались греческие и скифские союзники. Войско последних состояло из 22 тысяч пехоты и 20 тысяч всадников.
Судить о боевом построении скифского войска из-за отсутствия источников довольно трудно. Вероятно, вождь помешался в центре, он возглавлял ядро армии, которое и начинало битву. Такой порядок был у всех варваров Евразии. Не сохранила нам история никаких данных и об осадной технике скифов.
Будучи кочевниками, они вряд ли были склонны вести правильную осаду, и, по-видимому, внезапная атака оставалась основным, хотя и не единственным, приемом при штурме городов. Что касается построений пехоты, то можно думать, что греческая фаланга IV—III веков до н. э., с которой скифам часто приходилось сталкиваться, оказала на них определенное влияние.
Итак, каждый свободный скиф был воином. С убитых противников скифы снимали скальпы, которые привязывали к узде коня. Число скальпов свидетельствовало о заслугах воина. Убийство первого врага отмечалось особо — воин пил его кровь. Головы убитых врагов скифы относили царю — как сообщает Геродот, «ведь только принесший голову врага получает свою долю добычи, а иначе — нет»[279]. Удачливые воины, кроме добычи и почетных скальпов на узде, поощрялись и иным способом. «Раз в год каждый правитель в своем округе приготовляет сосуд для смешения вина. Из этого сосуда пьют только те, кто убил врага. Те же, кому не довелось еще убить врага, не могут пить вина из этого сосуда, а должны сидеть в стороне, как опозоренные. Для скифов это постыднее всего. Напротив, всем тем, кто умертвил много врагов, подносят по два кубка, и те выпивают их разом»[280].
Отметим, кстати, что существование ежегодных пиров лишний раз подтверждает, что война, набеги были у скифов обычным явлением. Во всяком случае, до V века до н. э., когда писал Геродот.
Жизнь древнего народа, и не только скифов, немыслима без религии. В религии находит отражение миропонимание древних, их отношение к окружающему миру, религия является идеологией общества. И само общество находит отражение в религии, ибо религию творят люди, и творят по своему подобию.
Процесс объединения скифских племен и их соседей в единое целое, хотя бы и в такое политическое объединение, как союз племен, уже в раннее время привел к созданию и единого пантеона скифских божеств. В него вошли как боги, получившие всеобщее признание, так и боги отдельных племен, особо почитавшиеся этими племенами.
Геродот характеризует скифский пантеон весьма кратко, видя в нем повторение собрания греческих богов. «Скифы почитают только следующих богов. Прежде всего — Гестию, затем Зевса и Гею (Гея у них считается супругой Зевса); после них — Аполлона и Афродиту Небесную, Геракла и Ареса. Этих богов признают все скифы, а так называемые царские скифы приносят жертвы еще и Посейдону. На скифском языке Гестия называется Табити, Зевс (и, по-моему, совершенно правильно) — Папей, Гея — Апи, Аполлон — Гойтосир, Афродита Небесная — Аргимпаса, Посейдон — Фагимасад. У скифов не в обычае воздвигать кумиры, алтари и храмы богам, кроме Ареса. Ему они строят такие сооружения»[281]. Геродот рассказывает и о жертвоприношениях богам: «...жертвенное животное ставят со связанными передними ногами. Приносящий жертву, стоя сзади, тянет за конец веревки и затем повергает жертву на землю. Во время падения животного жрец взывает к богу, которому приносит жертву. Затем он набрасывает петлю на шею животного и поворотом палки, всунутой в петлю, душит его. При этом огня не возжигают и не начинают посвящения или возлияния. После того как жертва задушена, обдирают шкуру и приступают к варке мяса... В жертву приносят также и других домашних животных, в особенности же коней»[282].
От описанного порядка жертвоприношений отличался культ бога войны Ареса. Вот как он описывается. «В каждой скифской области по округам воздвигнуты такие святилища Аресу: горы хвороста нагромождены одна на другую на пространстве длиной и шириной почти в три стадия[283] , в высоту же меньше. Наверху устроена четырехугольная площадка; три стороны ее отвесны, а с четвертой есть доступ. От непогоды сооружение постоянно оседает, и потому приходится ежегодно наваливать сюда по полтораста возов хвороста. На каждом таком холме водружен древний железный меч. Это и есть кумир Ареса. Этому-то мечу ежегодно приносят в жертву коней и рогатый скот, и даже еще больше, чем прочим богам. Из каждой сотни пленников обрекают в жертву одного человека, но не тем способом, как скот, а по иному обряду. Головы пленников сначала окропляют вином, и жертвы закалываются над сосудом. Затем несут кровь на верх кучи хвороста и окропляют ею меч. Кровь они несут наверх, а внизу у святилища совершается такой обряд: у заколотых жертв отрубают правые плечи с руками и бросают их в воздух; затем, после заклания других животных, оканчивают обряд и удаляются. Рука же остается лежать там, где она упала, а труп жертвы лежит отдельно»[284]. Трудно придумать более символичное, более выразительное и обнаженное в своем значении изображение бога войны, чем меч, обагренный кровью пленных, — бог войны получает от плодов своих.
Отражены в религии и другие стороны деятельности скифов, уже чисто хозяйственные. Несомненно, что культ Геи-Апи (Земли) и Аполлона-Гайтосира особенно был развит у земледельцев. Письменные источники говорят об этом мало, но кое-что о культах плодородия мы знаем по археологическим материалам.
При исследовании городища Караван (Северский Донец, VII-II века до н. э.) открылась интересная картина[285]. В северо-западной части этого городища было исследовано пространство, окруженное валом серповидной формы; вал сделан из обожженной глины. Высота вала достигала 0,55 метра; по существу, это — условное препятствие. Внутри вала находился зольник, в котором в древности были вырыты три ямы, рядом жертвенник из глины овальной формы, к которому вела дорожка, вымощенная камнем. От сильного огня поверхность жертвенника прокалилась и растрескалась. Размеры жертвенника в диаметре 1,5 метра. Зольник, окружавший жертвенник, состоял из золы, включавшей различные культовые и бытовые предметы. При совершении обряда использовались как ритуальные вещи, так и бытовые. Из первых были найдены миниатюрные сосудики, небольшие лепешки, к глине которых примешивались зерна и стебли растений, и антропоморфные фигурки. В числе культовых предметов, связанных с земледелием, обнаружены глиняные модели зерен. Все они сделаны из просеянной глины с примесью выгоревших органических остатков. Среди моделей хорошо выделяются бобовые культуры, пшеница, рожь, ячмень, просо. Все модели несколько больше натуральных, но пропорции соблюдены достаточно точно. Большой интерес представляют остатки ржи и бобовых; к последним относятся нут, вика и чуфа[286]. Виды бобовых, найденных на святилище, были известны древним грекам[287]. Весьма вероятно, что к скифам они попали от греков.
В лаборатории Государственного Эрмитажа было проведено изучение найденных моделей зерен. Оказалось, что они отличаются друг от друга не только формой, но и внутренним строением. Так, модели зерен ржи, пшеницы отличаются мелкопористой структурой, в то время как бобовые имеют плотную массу, что соответствует различиям в структуре зерен.
Жертвенники, связанные с зольниками, были широко распространены в области скифских, да и не только скифских племен; они известны почти на всех городищах. Так, на Пастерском городище обнаружен жертвенник с находящимся рядом зольником, разбросанными вокруг желудями, орехами и зернами злаков. Подобные археологические находки известны и за пределами скифского мира. В иных случаях это — небольшие жертвенники родового характера, в других — огромные святилища, по-видимому, племенного значения. В Ульяновской области известно святилище под названием «Шолом». Там в центре, на постаменте, был поставлен идол, а вокруг располагались жертвенники, принадлежавшие, по-видимому, отдельным семьям или родам. Культ огня, широко распространенный в древности, заставлял людей бережно относиться к золе. Поэтому золу ссыпали в определенное место. Так образовались зольники. Этот очаг-жертвенник, видимо, являлся родовым, а не семейным и был связан с сельским хозяйством.
