Звание Героя Советского Союза Антоненко и Бринько было присвоено в один и тот же день, 14 июля. Однако их радость была омрачена трагическим случаем. Изрядные хлопоты флоту доставляли два И-153, захваченные финнами и используемые ими в разведывательных целях. За этими машинами была организована настоящая охота. И вот, возвращаясь с задания, Антоненко и Бринько встретили в районе Таллинского порта пару «чаек», идущую им навстречу. Антоненко разминулся с ведущей «Чайкой», а Бринько, посчитав, что это атака вражеских самолетов, открыл огонь. Как всегда он был точен. И-153 закружился и упал в воду, но в нем погиб не финский летчик, а однополчанин обоих товарищей Иван Козлов.
В этот период оба советских аса неоднократно вылетали на штурмовку вражеских позиций и кораблей, и сбили еще несколько самолетов. В одном из воздушных боев они ввязались в схватку с двумя «фиатами» (по другим источникам — с «Брюстерами-239» из группы Lelv 24), пилоты которых оказались опытными бойцами. В схватке истребители противников разбились на пары, и Бринько, почти израсходовав запас, наконец, сбил своего врага. Антоненко в суматохе боя и в условиях плохой видимости потерял на некоторое время своего противника, а тот атаковал сверху истребитель Бринько, летевший на бреющем полете. Не имея возможности защищаться, Бринько вынужден был маневрировать у самой воды, уворачиваясь от пулеметных очередей, ложившихся от него то справа, то слева. Выручил его Антоненко, чей истребитель появился в самый подходящий момент. Одна очередь из пулеметов отправила вниз и второй вражеский «фиат».
Алексей Антоненко, имевший на счету уже одиннадцать воздушных побед, погиб 25 июля 1941 года. Причем погиб совершенно нелепо. Когда по сигналу воздушной тревоги на перехват Ju 88 в одиночку взлетел Бринько, Антоненко находился на командном пункте, и ему нужно было еще время, чтобы добраться на мотоцикле на стоянку истребителей. Поднимаясь в воздух, он уже в кабине натянул шлем, но не застегнул привязные ремни. И эта ошибка стала роковой. «Юнкерс» сбил Бринько, который благополучно совершил посадку. А когда приземлился Антоненко, перед его И-16 неожиданно разорвался снаряд. Самолет перескочил через воронку, ударился колесами о вывороченную землю, пилота выбросило из кабины, и он на месте скончался.
Бринько очень переживал после смерти своего друга, и для перемены обстановки командование полка отправило его в начале августа в Таллин под предлогом замены выработавшего ресурс двигателя на истребителе. Здесь Бринько провел свой очередной блестящий бой в лучших традициях погибшего товарища. Едва он зарулил в Таллине на стоянку и выбрался из самолета, как рядом послышалась беспорядочная стрельба корабельных зениток. Уходя от зенитного огня, к городу приближался двухмоторный Ju 88. Взлетела красная ракета — сигнал дежурному звену, но Бринько успел взлететь первым. Догнав противника, он стремительной атакой снизу превратил его в пылающий факел.
С августа Бринько летал в паре с лейтенантом Мальцевым и воевал особенно ожесточенно. Например, 5 сентября во время налета группы Bf 110 на аэродром он, израсходовав боеприпасы, таранил немецкий самолет. Сделав молниеносный разворот, Бринько хладнокровно приблизился к «сто десятому» и винтом отрубил ему хвостовое оперение. Затем выключил поврежденный мотор и с планирующего полета мастерски посадил свой И-16 на полосу аэродрома. Через три дня он на том же истребителе уничтожил Fw 189, а еще через день — Хеншель Hs 126, а потом Ju 88, ставший его пятнадцатым сбитым самолетом.
Бринько погиб 14 сентября 1941 года в районе Ропши, атакуя немецкий привязной аэростат, хорошо прикрытый зенитной артиллерией. Смертельно раненный осколками снаряда, он все же сумел совершить вынужденную посадку на фюзеляж на своей территории и умер в кабине истребителя. Его боевой лозунг звучал следующим образом: «Если я вылечу на секунду раньше — погибнет враг. Если задержусь на секунду — погибну сам. Если нет больше зарядов — неплохо боднуть врага прямо машиной. Раз для Родины требуется моя жизнь — отдай ее, но победи врага!».
Голубев Василий Федорович
Один из наиболее результативных летчиков-истребителей Балтийского флота, Василий Голубев проявил себя талантливым командиром, тщательно планируя каждый боевой вылет и операцию в воздухе, учитывая все тактические слабости противника и скрупулезно разбирая ошибки летчиков своей части.
Родился он в 1912 году в селе Каменка, недалеко от Ленинграда. Закончил Ейское авиационное училище и получил назначение в 13-ю отдельную эскадрилью. Войну начал в составе 13-го ИАП, летая на И-16 с бортовым номером «13». Но 13-е число не принесло удачи Голубеву. Первую победу он одержал 28 июня 1941 года, сбив немецкий бомбардировщик Ju 88. В начале июля его жертвой стал Мессершмитт Bf 109. Затем началась полоса неудач.
13 июля он атаковал в лоб немецкие самолеты, приняв их за Ju 88. Однако это оказались двухмоторные тяжелые истребители Bf 110 с мощным вооружением. В итоге «ишачок» Голубева был подбит, и летчик, весь облитый маслом, едва сумел совершить посадку на своем аэродроме. После этого случая механик Богданов предложил исправить бортовой номер истребителя на «14», но Голубев отказался. 13 августа шестерка И-16 отправилась на прикрытие железнодорожной станции Веймарн. Самолеты патрулировали на высоте всего 1200–1500 метров, и этот тактический промах дорого обошелся советским летчикам. Десять Bf 109 напали на них сверху — ведомый Голубева был сбит, а сам Василий, получивший ранение в ногу, с трудом посадил машину на фюзеляж. Самолет был разбит, а пилот угодил на месяц в госпиталь.
В середине сентября Голубев вернулся в свою часть, но 9 оставшихся истребителей полка к этому времени уже перелетели на аэродром в Новой Ладоге. Однако на авиабазе остались два поврежденных И-16 со снятым вооружением, которые к вечеру удалось отремонтировать. На них Голубев вместе со своим товарищем Ф. Зотовым и отправился догонять полк. Но в пути безоружные самолеты были атакованы «сто девятыми», и истребитель Голубева вновь оказался подбит и приводнился на поверхности Ладожского озера. Благодаря своей хорошей физической подготовке, летчик смог доплыть до берега, где его вскоре подобрал связной У-2.
На новом месте Голубеву опять достался И-16 с бортовым номером «13», но на этот раз Богданов не выдержал и по собственной инициативе исправил номер на «33». С тех пор балтийский летчик постоянно летал на машинах с таким обозначением.
В начале октября Голубев в числе шести пилотов был откомандирован на полуостров Ханко для обороны флота и Кронштадта от налетов финской и немецкой авиации. Здесь отчетливо проявилась манера боя будущего аса, основанная на традициях Антоненко и Бринько. Сам Голубев описывает ее так:
««Юнкерсы» начали уходить на восток. Я выбираю одного, подхожу метров на четыреста, посылаю два снаряда. Сближаюсь на короткую снайперскую дистанцию, стрелки «юнкерса» молчат, видимо, оба убиты. Длинная очередь из трех пулеметов прошивает самолет врага от хвоста до кабины. Ju 88, медленно заваливаясь на крыло, уходит вниз. Близ позиций наших войск на земле вспухает огненный шар…»
Осенью 1941 года советская истребительная группа с Ханко стала настоящей занозой для финского командования. И-153 и И-16 из ее состава безнаказанно штурмовали вражеские войска на островах архипелага, препятствуя их захвату, эффективно боролись против самолетов противника. Так, 24 октября Василий Голубев в бою с двумя финскими трофейными истребителями И-153, изрядно досаждавшими советскому флоту, сумел сбить реактивными снарядами один биплан и тяжело повредил пулеметной очередью другой. Для нейтрализации этой группы в Финляндии была сформирована специальная эскадрилья истребителей Кертисс «Хаук» 75 под командованием капитана Пааво Берга. К боевым действиям она приступила 31 октября.
Первый воздушный бой между советскими и финскими истребителями состоялся уже через день. В нем приняли участие четыре «хаука» во главе с Бергом и два И-16 под командованием Цоколаева, к которым вскоре присоединился «ишачок» Василия Голубева (его пара взлетала с аэродрома под артиллерийским обстрелом, и ведомый Дмитрий Татаренко вынужден был прекратить разбег из-за разрыва снаряда перед самолетом). В район боя Голубев подоспел как раз вовремя, когда «хауки» зажали в клещи истребители И-16, и Берг уже открыл огонь по отставшему самолету лейтенанта Творогова. Заградительные очереди вынудили Берга прекратить стрельбу, а затем Голубев резким разворотом вышел на позицию для атаки. Позднее он вспоминал: «Сближаюсь на сто метров — моя любимая дистанция, только выходить из нее тяжело — и даю точную очередь по мотору и кабине «спитфайра». Вижу, как разрывные пули рвут обшивку самолета и остекление фонаря кабины, «спитфайр» переворачивается и падает рядом с нашим миноносцем». Так бесславно закончилась карьера капитана Пааво Берга. Его ведомый поспешно покинул поле боя, а еще через некоторое время, получив изрядные порции свинца, удрали на большой скорости и остальные два «хаука».
