84
Степун Ф. Мысли о России // Современные записки (Париж). 1928. Кн. 35. С. 371.
Федотов Г. П. Социальное значение христианства // Федотов Г. П. Тяжба о России. Раш: YМКА-РRESS, 1982. С. 14.
Франк С. Л. Свет во тьме. Опыт христианской этики и социальной философии. Париж: YМКА-PRESS, 1949. С. 124—125.
Федотов Г. П. Основы христианской демократии // Федотов Г.П. Тяжба о России. Раш: YМКА-РRESS, 1982. С. 132.
Федотов Г. П. Основы христианской демократии // Федотов Г.П. Тяжба о России. Риги: YМКА-РRESS, 1982. С. 133.
Флоренский П. А. Предполагаемое государственное устройство в будущем // Флоренский Павел, свящ. Соч. В 4-х т. М: Мысль, 19%. Т. 2. С. 651—652. (Слова издателей — с. 803).
Степун Ф. Задачи эмиграции // Новый град. 1932. № 2. С. 21.
Степун Ф. Задачи эмиграции // Новый град. 1932. № 2. С. 21.
Степун Ф. Мысли о России (Национально-религиозные основы большевизма: пейзаж, крестьянство, философия, интеллигенция) // Современные записки (Париж). 1927. Кн. 32. С. 298.
Степун Ф. Путь творческой революции // Новый град. 1931. № 1. С. 14.
Степун Ф. Задачи эмиграция // Новый град. 1932. № 2. С. 26.
Степун Ф. Мысли о России // Современные записки (Париж). 1928. Кн. 35. С. 388.
Зандер Л. О Ф.А.Степуне и о некоторых его книгах. С. 324.
Степун Ф. Христианство и политика // Современные записки (Париж). 1933. Кн. 53. С. 336.
Степун Ф. О человеке «Нового града» // Новый град. 1932. № 3. С. 18.
Там же. С. 19.
См. об этом: Кантор В.К. Артистическая эпоха и ее последствия (По страницам Федора Степуна) // Вопросы литературы. 1997. № 2. С. 124—166. То же: Кантор В. «...Есть европейская держава». Россия: трудный путь к цивилизации. Историософские очерки. М: РОССПЭН, 1997. С. 416—467; Слободнюк С. Л. «Идущие путями зла...». «Дьяволы» «серебряного» века, СПб., 1998
Степун Ф. Путь творческой революции // Новый град. 1931. № 1. С. 16.
Выдвигая влияние немецкого романтизма на русское славянофильство, я отнюдь не думаю отрицать того влияния, которое на образование славянофильской доктрины оказали и другие элементы (наприм., святоотческая литература). Я хотел бы поэтому, чтобы мое умолчание об этих элементах было понято исключительно как выделение одного историко-философского вопроса из ряда других, т.е. как ограничение себя определенной проблемой.
Впервые опубликовано: Логос. Международный ежегодник по философии культуры. М.: Мусагет, 1910. Книга первая. С. 171—196.
Все тексты из Шлегеля, Новалиса и других немецких романтиков даны Степуном по немецким изданиям в его переводе.
«Что стихи в сравнении с той бесформенной и бессознательной поэзией, которая струится в цветке, лучится в свете, улыбается в ребенке, мерцает в расцвете юности и горит в любящей груди женщины?»
Цитата из стихотворения Ф.И.Тютчева «Святая ночь на небосклон взошла»( 1848—1850).
Степун как бы открыл для русских мыслителей проблему «Рильке-мистик». Впоследствии о Рильке как мистике писал С.Л.Франк. См. его статью: Мистика Райнера Марии Рильке // Путь. Париж. 1928. № 12. Август. С. 47—95; № 13. Октябрь. С. 37—52.
Обращение к Мейстеру Экхарту было в русле всеобщего интереса поэтов и мыслителей Серебряного века к этой фигуре немецкого мистика-проповедника. В том же году, когда была опубликована статья Степуна, вышла книга: Мейстер Экхарт. Духовные проповеди и рассуждения. Перевод со средневерхненемецкого и вступительная статья М.В.Сабашниковой. М: Мусагет, Эта книга была отрецензирована Ф.А.Степуном в журнале «Логос» (М.: Мусагет, 1912—1913. Книга первая и вторая. С. 356—357). В статье тексты немецкого мистика даны в переводе самого Степуна, поэтому и фамилию его он пишет на свой лад — Эккехарт.
«Книга часов» — ранний знаменитый сборник стихов Рильке. В современной традиции переводится как «Часослов». Полностью на русском языке «Часослов» в переводах С.Петрова опубликован в книге: Рильке Райнер Мария. Избранные сочинения. М.: Рипол Классик. 1998.
«Wer lebt es denn? Lebst Du es Gott das Leben?» — Кто же живет тогда? Ты ли, Господи, живешь эту жюнь? (нем.) Ср. в пер. С.Петрова: «Так кто же жизнь живет? Не Ты ли, Боже?»
Все, что ищут Тебя, испытуют Тебя.
Те, что находят Тебя, связуют Тебя
в образе и жесте.
Я же хочу постичь Тебя,
как Тебя постигает Земля,
В моем созревании
созревает
твое Царство.
Степун, как правило, дает подстрочный перевод стихов Рильке. Приведем для примера хотя бы первое из цитируемых им стихотворений в поэтическом переводе С.Петрова:
Кто вопрошает Тебя — искушает Тебя,
и кто обретет Тебя — уведет Тебя,
в образ и в руки вселя.
А я Тебя разумею,
как земля разумеет.
Когда я зрею,
Твой зреет рай.
Как бы я в себя самого не склонялся,
Бог мой темен и подобен сплетению
Сотни корней, которые пьют молча
Лишь то, что я подымаюсь из Его тёмных недр,
Большего я не знаю, потому что все мои ветви
Покоятся глубоко внизу и колеблются только в ветр.
Ты ещё не остыл и ещё не поздно
Окунуться в Твои созидающие глубины,
В которых спокойно теплится жизнь.
Он (мир) уничтожился, ибо Ты стал.
Тождество этих понятий вскроется всем дальнейшим ходом изложения.
Проводимые ниже цитаты взяты из писаний след, мистиков: Мейстер Эккехарт, Плотин, Симеон Новый Богослов, Дионисий Ареопагит, Рамакришна, Лао-Тсе, Фарид-эд-дин-Аттар.
«В начале было дело» (нем.) — не совсем точная немецкая цитата из «Фауста» Гете.
Фраза героя романа Достоевского «Братья Карамазовы» Дмитрия Карамазова.
«Слишком широк человек» — перефразировка слов Дмитрия Карамазова.
Потугин — персонаж-резонер романа И.С.Тургенева «Дым». Степун имеет в виду слова Потугина о замене в России реального дела разговорами, то есть отсутствии действительного творчества: «А сойдется десять русских, мгновенно возникает вопрос ... о значении, о будущности России, да в таких общих чертах, от яиц Леды, бездоказательно, безвыходно. Жуют, жуют они этот несчастный кусок гуммиластика: ни соку, ни толку» (Тургенев И.С. Соч.: В 12-ти т. М.:Наука, 1981. Т. 7. С. 270).
Степун сравнивает Несчастливцева с героем романа Н.С.Лескова «Очарованный странник», «бывшим конэсером Иваном Северьянычем, господином Флягиным».
Геннадий Несчастливцев, Восьмибратов, Гурмыжская, Аксюша — персонажи пьесы А.Н.Островского «Лес».
Не потому ли актер-изобразитель В Л. Качалов с такою легкостью поднялся в сцене с чертом до уровня очень большого актера-воплотителя, что предметом его воплощения было химерически раздвоенное сознание Ивана Карамазова.
