Первым документально известным христианским паломником, отправившимся на поиски Места Сошествия, был святой Иаков Нисибийский[134], совершивший паломничество в «округ Гартук» (возможно, вариант произношения Кардучи?), который Дэвид Янг идентифицирует с округом Карсайк, находящимся между рекой Тигр и озером Севан. Принимая во внимание доводы против мнения о том, что место Ноева ковчега следует искать значительно севернее, за озером Севан, Янг вынужден прийти к выводу, что гора Арарат/Арегатс — «…это не тот Арарат, который упоминается в раннехристианских преданиях… Современные охотники за ковчегом ищут его совсем в иных местах, чем раннехристианские паломники».
В сущности, впервые о том, что с Ноевым ковчегом ассоциируется гора Арарат, мы узнаем лишь тогда, когда в этот регион прибыл Винсент де Бовэ[135], полагавший, что гора Ковчега расположена где-то поблизости от реки Аракс. Эту мысль подхватили другие паломники, в частности, брат Уильям Рубрук[136], Одорик[137] и такой знаменитый путешественник, как Марко Поло[138]. Все они единодушно приняли на веру утверждение, что высокий пик Арегатс — это и есть гора Арарат, к которому причалил ковчег, когда отступили воды Потопа. Таким образом, привязка «горы Арарат» к этому пику является весьма поздней христианской легендой, которая, по всей вероятности, основана скорее на величественном облике этой горы, чем на каком-либо корпусе исторических источников. Все эти ранние источники указывают на совсем другой регион — тот, который, как вскоре сможет убедиться читатель, является куда более вероятным кандидатом на роль причала для Ноева ковчега.
Итак, мы подошли к интереснейшему пласту относительно недавней культурной истории, который, по моему мнению (и мнению ряда других ученых), указывает подлинное местоположение той самой горы в Курдистане, к которой пристал библейский Ноев ковчег. История йезидов впервые привлекла мое внимание, когда я углубился в чтение книги «Из пепла ангелов» английского автора Эндрю Коллинза, который самостоятельно установил факт существования этого весьма примечательного народа, изучая труды курдского историка профессора Мердада Изади.
Изади рассказывает об истории небольшого курдского племени, известного под названием йезидов, которое живет на нагорьях восточной Турции, к югу от озера Севан и к западу от озера Урмия. Йезиды — весьма странная секта. Они поклоняются богу по имени Шайтан, который более известен западному миру как Сатана. Они придерживаются мнения, что Шайтан — это истинное проявление божественной силы в этом мире и что сами они являются потомками Сифа, третьего сына Адама.
По всей вероятности, само название йезидов происходит от имени Йазида, халифа Омейядской династии[139], которого принято считать виновником убийства шиитского имама[140] Хусейна (внука пророка Мохаммеда) и его сторонников в битве при Кербале в 680 г. Каковы бы ни были реальные исторические связи между этим странным курдским племенем и презренным халифом, йезиды предпочитают не покидать пределы своих горных укреплений, опасаясь преследований с востока, со стороны шиитского исламского государства Иран, с юга, со стороны суннитского государства Ирак, и с запада, со стороны антикурдских военных кругов правительства Турции. В результате сегодня весьма трудно хоть сколько-нибудь подробно познакомиться с историей йезидов. Впрочем, в начале XX в. дела обстояли во многом иначе.
В 1922 г. два ученых-путешественника, его преподобие Уильям Э. Уиграм и его сын Эдгар, написали прекрасную книгу, озаглавленную «Колыбель человечества». Эта книга — написанный очевидцами рассказ об истории культуры Курдистана в том виде, в каком она существовала в 1920-е гг. В книге приводятся некоторые детали культовых ритуалов йезидов, в том числе кровавые жертвоприношения животных, совершаемые ежегодно в 14-й день сентября на вершине горы, носящей название Джуди-Даг (или Худи-Даг). 14 сентября в Курдистане — день особый, ибо считается, что именно в этот день Ной вышел на землю из ковчега и принес жертвы Богу в благодарность за спасение его семейства и скота. Эта дата прямо противоречит библейскому тексту, где указана совсем другая дата — 27 мая. Йезиды убеждены, что Место Сошествия — это гора Джуди («высоты») высотой ок. 2000 м над уровнем моря. Действительно, как указывает Уиграм, в этом регионе «кандидатура» Арарата на роль Места Сошествия не пользуется почти никакой поддержкой.
Местоположение гор Джуди-Даг и Арарат и Месопотамской равнины.
«Надо ясно понимать, что никто из жителей этих мест, за исключением армян (христиан), не считает этот громадный конус, который мы называем Араратом, а сами они — Агри-Даг, тем местом, где пристал к земле Ноев ковчег».
Тот факт, что йезиды совершают воспоминание о жертвоприношении Ноя своими собственными ритуальными обрядами у самой вершины Джуди-Дага, к северо-западу от Большого Заба и к югу от озера Севан, — не единственное свидетельство связи этой горы с историей Великого Потопа. Иосиф (Флавий) отмечает, что «гора Джуди неподалеку от озера Севан» и есть то самое место, где остановился после Потопа ковчег. Коран также прямо указывает, что ковчег пристал к земле на горе Джуди:
«И прозвучало Слово: «О земля, поглоти воды твои! О небо, сдержи (дождь твой)!» [И] вода отступила и все окончилось. Ковчег пристал к горе Джуди, и Слово прозвучало вновь: «Да погибнут творившие злые дела!»
[Сура XI: 44]Ибн Хаукаль[141], исламский автор X в., писал, что «Джуди — это гора неподалеку от Нисибии. Рассказывают, что на вершине этой горы пристал ковчег Ноя (мир ему)». Это важное сообщение подтверждает неслучайность появления на горе Джуди святого Иакова, совершавшего паломничество к ней. Как вы помните, достопочтенный епископ Медзпина получил прозвище Иаков Нисибийский. Итак, он знал, что гора Джуди — это и есть библейское Место Сошествия.
Более того, представители раннехристианской секты несториан основали на склонах Джуди несколько монастырей, а один воздвигли на самой ее вершине. Последний, однако, был в 766 г. уничтожен пожаром, вспыхнувшим от удара молнии. Епископ Евтихий Александрийский[142] пишет, что «ковчег пристал на горах Араратских, именно — на Гебел-Джуди, что неподалеку от Мосула».
Мосул же находится в 120 км к югу от Джуди-Дага.
Чтобы точнее определить истинные координаты Места Сошествия, весьма полезно было бы найти свидетельства, возвращающие нас в глубокую древность, в дохристианскую эру. Итак, чтобы выяснить еще одну важную деталь, нам придется возвратиться во времена правления ассирийского царя Синахериба.
Помните свидетельство предания о том, что Синахериб привез с собой «деревянную доску» с той самой горы на земле курдов, где сохранялись остатки Ноева ковчега? Помните, что нам не удалось определить точные координаты этой горы на основе древних хроник военных походов царя? Так вот, Си-нахериб, как это ни покажется странным, оставил нам замечательное свидетельство своего посещения Джуди-Дага, повелев высечь у подножья горы несколько рельефов со своим изображением. Более того, свидетельства недавних источников подтверждают, что путешественникам, побывавшим в этих местах за последние пятьдесят лет, еще удавалось найти кусочки битума. Итак, остатки Ноева ковчега могли сохраниться до сего дня, и вполне возможно, что их даже удастся найти, если организовать тщательно подготовленную археологическую экспедицию.
********************************************************************************************* ВЫВОД ОДИННАДЦАТЫЙ ---------------- Ноев ковчег пристал к берегу отнюдь не в горах Армении, расположенных слишком далеко от аллювиальной равнины, как утверждает позднейшее христианское предание. Таким образом, гора Арарат отнюдь не является Местом Сошествия. На самом же деле
истинным местом, где, по свидетельству многочисленных древнейших авторов, ковчег причалил к суше, является гора Джуди-Даг, граничащая с Месопотамской низменностью в регионе, впоследствии получившем название Ассирии. *********************************************************************************************
Месопотамский Ной был наделен сразу тремя именами-эпитетами. В наиболее ранней версии мифа он тесно связан с шумерским городом Шуруппак (современная Фара), и действительно, в Списке шумерских царей его официальный отец, Убартуту («друг [бога Солнца] Туту»), отождествляется с последним правителем древней столицы шумеров в эпоху до Потопа. Как и рассказ Книги Бытия, история месопотамского Ноя включает в себя описание плавания в лодке по волнам бурного потопа, но в дальнейшем две эти истории расходятся, ибо небиблейский (т. е. месопотамский) герой получает от богов статус бессмертного.
