И. Кузнецов - Предания русского народа

(И. Сахаров)

Слово «лихорадка» происходит от слов «лихо радеть», то есть действовать в чей-нибудь вред, «заботиться» о ком-нибудь со злобным намерением, с лихостью; другие общеупотребительные названия: лиходейка, лихоманка. Согласно мифам уже христианских времен, лихорадок — девять или двенадцать крылатых сестер, дочерей царя Ирода и царицы Жупелы; они обитают в мрачных подземельях ада и представляются злыми и безобразными девами, чахлыми, заморенными, чувствующими всегдашний голод, иногда даже слепыми и безрукими. Одна из них — старшая — повелевает своими сестрами и посылает их на землю мучить людской род: «Тело жечь и знобить, белы кости крушить». 2 января Мороз или Зима выгоняет их вместе с нечистою силою из ада, и лихорадки ищут себе пристанища по теплым избам и нападают на «виноватых». На заре этого дня предусмотрительные старушки омывают наговоренною водою притолоку у дверей, чтобы заградить вход в избу незваным гостьям, предотвратить простуды и ознобы, которые так обыкновенны в холодную пору зимы. Напротив, о весенних болезнях думают, что они запираются на зиму в снежные горы (ад) и сидят там до начала оттепелей; когда же солнце сгонит снег и отогреет землю, они, вслед за вешними испарениями, разбегаются по белому свету, — тощие, заморенные, — и с жадностью бросаются на неосторожных. Уже с конца февраля, по замечанию поселян, опасно предаваться сну с раннего вечера: можно наспать лихорадку. Подобно Смерти и владыке демонов (Сатане), лихорадки сидят в подземных вертепах, заключенные в цепи, и вылетают мучить народ только тогда, когда будут сняты с них эти железные оковы.

Старшая и злейшая из сестер-лихорадок прикована к железному стулу двенадцатью цепями и в правой руке держит косу, как сама Смерть; если она сорвется с цепей и овладеет человеком, то он непременно умрет.

Сбрасывая с себя оковы, лихорадки прилетают на землю, вселяются в людей, начинают их трясти, расслаблять их суставы и ломать кости.

Измучив одного, лихорадка переходит в другого; при полете своем она целует избранные жертвы, и от прикосновения ее уст человек немедленно заболевает; кому обмечет болезнь губы, о том говорят: «Его поцеловала лихоманка»…

Лихорадки в своих названиях описывают те муки, которыми каждая из них терзает больного. Вот эти названия:

1) Трясея (Трясавица) — от глагола «трясти».

2) Огнея, или Огненная: «Коего человека поймаю (говорит она о себе), тот разгорится, аки пламень в печи», — то есть, она производит внутренний жар.

3) Ледея, или Озноба (Знобея, Знобуха): словно лед, знобит род человеческий, и кого она мучит, тот не может и в печи согреться.

4) Гнетея — она ложится у человека на ребра, гнетет его утробу, лишает аппетита и производит рвоту.

5) Грудица — ложится на груди, у сердца, и причиняет хрипоту и харканье.

6) Глухея — налегает на голову, ломит ее и закладывает уши, отчего больной глохнет.

7) Ломея, или Костоломка: «Аки сильная буря древо ломит, такоже и она ломает кости и спину».

8) Пухнея — пускает по всему телу отек (опухоль).

9) Желтея — эта желтит человека, «аки цвет в поле».

10) Коркуша, или Корчея — ручные и ножные жилы сводит, то есть корчит.

11) Глядея — не дает спать больному (не позволяет ему сомкнуть очи, откуда объясняется и данное ей имя); вместе с нею приступают к человеку бесы и сводят его с ума.

12) Невея (мертвящая) — всем лихорадкам сестра старейшая, она всех проклятее, и если вселится в человека, — он уже не избегнет смерти.

Чтобы избавиться от сестер-лихоманок, использовали самые разнообразные средства. Например, очень действенным считалось передать лихорадку кому-то другому с какою-нибудь вещью. Например, остатки пищи и питья больного отдавали собакам, чтобы болезнь ушла от него. Некоторые, придя от недужного, сами прикидывались больными лихорадкой, чтобы злобные сестры, увидев, что делать им тут нечего, пошли дальше.

Больных накрывали медвежьей шкурой, потому что всякая нечисть боится медведя. Полезно было^ообще провести медведя трижды над лежащим на земле больным, а тому следовало приговаривать: «Батюшка, брат мой старший! Выгони проклятую из головы, из ног, из рук, из могучей груди, из добра живота, из спины и ребер и из черной печени».

Неожиданно стреляли над ухом у захворавшего человека, чтобы напугать болезнь; надевали на шею хомут, который вообще часто употреблялся как в исцелении болезней, так и в наведении порчи и т. п.

Полезно было сжечь лихорадку. Для этого надо было взять освященную вербу, сделать на ней столько зарубок, сколько было также приступов у человека, и спалить эту ветку, произнося полученный к случаю заговор. Потом пепел больному следовало съесть. Когда у больного начинался приступ, следовало выйти на крыльцо и крикнуть: «Приходи вчера!» Лихорадка запутается и отстанет от страдальца, а потом, глядишь, и вовсе не станет приходить.

(А. Коринфский)

На горах Афонских стоит дуб мокрецкой, под тем дубом сидят тринадесять старцев со старцем Пафнутием. Идут к ним двенадесять девиц, простоволосых, простопоясых. И рече старец Пафнутий, с тремянадесять старцами: кто сии к нам идоша? И рече ему двенадесять девицы: есмь мы царя Ирода дщери, идем на весь мир кости знобить, тело мучить. И рече старец Пафнутий своим старцам: зломите по три прута, тем станем их бити по три зари утренних, по три зари вечерних. Взмолишася двенадесять дев к тринадесять старцам с старцем Пафнутием. И не почто же бысть их мольба. И начата их старцы бити, глаголя: Ой вы еси, двенадесять девицы! Будьте вы трясуницы, водяницы, расслабленные, и живите на воде студенице, в мире не ходите, кости не знобите, тела не мучьте. Побегоша двенадесять девиц к воде студенице, трясуницами, водяницами, расслабленными.

Заговариваю я раба такого-то от искушения лихорадки. Будьте вы прокляты двенадесять девиц в тартарары! Отыдите от раба такого-то в леса темные, на древа сухие.

Суть «опахивания» заключается в проведении магической черты, за которую не должна распространяться и переступать эпидемическая болезнь. Эта черта проводится сохой или косулей, в которую впрягаются молодые девушки или вдовы. Иногда таким образом в начале эпидемии изолируются отдельные дома, где уже появилась болезнь, или же очерчивается целое селение, чтобы не пустить болезнь из соседних деревень. При этом, если болезнь уже появилась в селении, больные дома оставляются за чертой и ставятся как бы вне магического круга.

Опахивание совершается всегда с известным церемониалом. Иногда косулю в направлении против солнца везут двенадцать девиц, иногда же делают это только две женщины, иногда это вдовы и старые девы. Участницы церемониала должны быть в белых рубахах, с распущенными волосами, а изредка они раздеваются и донага. Замечательно, что в этом последнем случае, хотя этот церемониал чисто женский, в нем принимают иногда участие и мужчины. Опахивание производится обыкновенно одной сохой, иногда в соединении с бороной и совершается в большом секрете, ночью или рано утром, на заре, в глубоком молчании или же с песнями, сложенными на этот случай. Иногда с целью как можно дальше прогнать заразную болезнь участницы церемонии размахивают по воздуху ухватами, кочергами, метлами и т. п. бабьими инструментами.

Вот пронеслась весть, что холера «идет», крестьяне собрались всей деревней и начали советоваться, как оградить себя от болезни. Нашлись люди, которые указали на опахивание, как на средство, практиковавшееся в стародавние времена. Средство это было принято всем обществом.

В полночь собрались бабы и девки, в одних рубашках, не подпоясанные, простоволосые и босые. Выбор производить опахивание пал на самую старшую вдову. На нее надели хомут и впрягли в соху. Другую вдову, более молодую, впрягли в борону. Все готово. Одна из баб объясняет присутствующим, что как только во время опахивания они завидят холеру, должны бросать все — и соху, и борону, бежать навстречу холере, ловить ее и бить. Кто только не встретится — это холера. Если встретится поп, то и попа не щадить, потому что холера часто превращается в него, чтобы лучше избежать гибели. После наставлений вдова трогается с места и крикливым, раздирающим голосом затягивает песню:

Песни поют все присутствующие, без перерыва, все время опахивания, повторяя его три раза и делая на всех перекрестках по пути на земле кресты.