Все вышеупомянутые указания[112] являются лишь небольшим отрывком из обширнейшей пропагандистской деятельности СССР в Европе против Германии. Поэтому для того, чтобы дать внешнему миру общий обзор деятельности советских инстанций в этом направлении с самого заключения германо-русских договоров и дать ему возможность вынести свое суждение, германское правительство должно установить:
При заключении договоров с Германией советское правительство неоднократно делало недвусмысленные заявления о том, что оно не имеет намерения ни прямо, ни косвенно вмешиваться во внутренние дела Германии. При заключении дружественного пакта оно в торжественной форме заявило о своем желании сотрудничать с Германией, чтобы в интересах всех народов положить конец настоящей войне, возникшей между Германией с одной стороны и Англией и Францией с другой, и достигнуть этой цели как можно скорее. Эти советские соглашения и заявления в свете вышеупомянутых фактов, становившихся с течением войны все более ясными, оказались сознательным введением в заблуждение и обманом. Даже все преимущества, достигнутые лишь вследствие германской дружественной политики, не могли побудить советское правительство занять лояльную позицию по отношению к Германии. Наоборот, германскому правительству пришлось убедиться в том, что тезис Ленина, как он еще раз был явно выражен в „Указаниях коммунистической партии в Словакии“ от октября 1939 г., по которому „с некоторыми другими государствами могут быть заключены пакты, служащие интересам советского правительства и обезвреживанию противника“, оставался в силе и при заключении пактов 1939 г. Заключение этих пактов дружбы было, таким образом, для советского правительства лишь тактическим маневром. Настоящей их целью было достигнуть выгодных для России соглашений и одновременно подготовить дальнейшие выступления Советского Союза для усиления власти. Руководящей мыслью оставалось ослабление небольшевистских государств с тем, чтобы легче разложить их и быть в состоянии в надлежащее время вызвать их падение. С грубой ясностью это выражено следующими словами в советском документе, найденном в местном полпредстве при занятии Белграда: „СССР будет реагировать лишь в надлежащий момент. Державы Оси еще дальше разбросали свои военные силы, и поэтому СССР внезапно ударит по Германии“. Советское правительство в Москве не последовало голосу русского народа, желавшего жить в мире и дружбе с германским народом, но продолжало старую большевистскую политику двуличия и тем взяло на себя тяжелую ответственность.
III.
Если пропагандистская работа разложения, которая велась Советским Союзом в Германии и в остальной Европе, не оставляет сомнений в его позиции по отношению к Германии, то позиция советского правительства по отношению к Германии в области внешнеполитической и военной со времени заключения германо-советских договоров говорит еще более красноречиво. В Москве при разграничении сфер интересов советское правительство заявило министру иностранных дел Германии, что оно, за исключением находившихся в то время в состоянии разложения областей бывшего польского государства, не имеет намерения ни оккупировать государства, находящиеся в сферах его интересов, ни большевизировать, ни присоединять их. На деле же, как показал дальнейший ход событий, политика Советского Союза была всецело направлена на одну лишь цель, а именно – распространение военной власти Москвы на пространство, находящееся между Ледовитым океаном и Черным морем, продвижение на запад везде, где это окажется возможным, и дальнейшее насаждение большевизма в Европе.
В развитии этой политики можно отметить следующие этапы:
1. Введением к этой акции явилось заключение так называемых пактов взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой в октябре и ноябре 1939 г. и установление военных опорных пунктов в этих странах.
2. Следующий советский шахматный ход был направлен против Финляндии. Когда советские требования, принятие которых нарушило бы суверенитет свободного финского государства, были отклонены финским правительством, советское правительство образовало коммунистическое псевдоправительство Кузинен,[113] и когда финский народ отказался от какой-либо связи с этим правительством, дело дошло до ультиматума Финляндии и в конце ноября 1939 г. до вступления в Финляндию Красной армии. При заключении в марте финско-советского мира Финляндии пришлось уступить часть своих юго-восточных провинций, которые немедленно пали жертвой большевизации.
3. Несколько месяцев спустя, т.е. в июле 1940 г., Советский Союз предпринял акцию против балтийских государств. Согласно первому московскому договору, Литва принадлежала сфере германских интересов. По желанию Советского Союза германское правительство во втором договоре отказалось от своих интересов в преобладающей части этой страны в пользу Советского Союза, делая это, скрепя сердце, ради сохранения мира. Лишь полоса этой области оставалась еще в сфере германских интересов. После ультиматума от 15 июня вся Литва, т.е. также и остававшаяся в сфере германских интересов часть ее, без всякого предупреждения германскому правительству была занята Советским Союзом, так что с тех пор СССР оказался непосредственно у всей восточной границы Восточной Пруссии. При последовавших позднее переговорах об этом с Германией, германское правительство после затруднительных переговоров все еще стремилось к дружелюбному урегулированию вопроса и предоставило эту часть Литвы Советскому Союзу.
Вскоре после этого подобным же образом, путем злонамеренного использования пактов о взаимопомощи, заключенных с этими государствами, произошла военная оккупация Латвии и Эстонии. Весь Балтийский край – в противоречие определенным заверениям Москвы – подвергся большевизации и несколько недель спустя после оккупации был просто захвачен советским правительством. Одновременно с этой аннексией на всем северном секторе советских позиций против Европы имело место сильное сосредоточение Красной армии.
Приходится лишь вскользь упомянуть о том, что экономические соглашения Германии с этими государствами, которые по соглашению с Москвой не должны были быть изменены, были односторонне нарушены советским правительством.
4. В договорах с Москвой при разграничении интересов в бывшем польском государстве было определенно указано, что за этими границами не должна вестись никакая политическая агитация, но деятельность оккупационных властей обеих сторон должна быть ограничена работой, исключительно направленной на мирное строительство в этих областях. У германского правительства имеются неоспоримые доказательства того, что вопреки этому соглашению Советский Союз уже вскоре после оккупации этих областей не только разрешал антигерманскую агитацию в польском Генерал-губернаторстве, но и поддерживал ее наряду с большевистской пропагандой в Генерал-губернаторстве. Также и в этих областях немедленно после их оккупации были созданы сильные советские гарнизоны.
5. Еще в то время, когда германская армия на западе вела борьбу против Франции и Англии, последовала советская акция против Балкан. Несмотря на то, что советское правительство во время московских переговоров заявило, что оно со своей стороны никогда не проявит инициативу для разрешения бессарабского вопроса, германское правительство 24 июня 1940 г. получило от советского правительства сообщение, что оно решило силой решить бессарабский вопрос. Одновременно сообщалось, что советские требования простираются также и на Буковину, т.е. на область, которая принадлежала прежней Австрийской короне, никогда не принадлежала России, и о которой в Москве в свое время вообще не говорилось. Германский посол в Москве заявил советскому правительству, что это решение явилось для германского правительства совершенно неожиданным и должно привести к тяжелому нарушению германских экономических интересов в Румынии, а также и к нарушению течения жизни тамошних крупных германских поселений и всей группы германской национальности в Буковине. Г. Молотов на это ответил, что обстоятельство это имеет срочный характер, и что Советский Союз в течение 24-х часов ожидает ответа германского правительства на этот вопрос. Несмотря на такое грубое выступление против Румынии, германское правительство и на этот раз ради сохранения мира и своей дружбы с Советским Союзом поступило в интересах последнего. Оно дало румынскому правительству, обратившемуся к Германии за помощью, совет уступить и предоставить Бессарабию и Сев[ерную] Буковину Советской России. С положительным ответом румынского правительства советскому правительству была передана Германией просьба румынского правительства предоставить ему достаточно времени для эвакуации этих крупных областей и для обеспечения жизни и имущества местных жителей. Советское правительство снова поставило Румынии ультиматум и до истечения срока последнего, а именно 28 июня, начало оккупацию некоторых частей Буковины и непосредственно за этим всей Бессарабии вплоть до Дуная. Эти области были также немедленно присоединены к Советскому Союзу, подверглись большевизации и были тем фактически разорены.
