Возобновление борьбы между папством и империей
Фридрих хотел перейти через Альпы и как можно быстрее заполучить империю. Перед тем как отправиться в Рим, он пожелал удостовериться в верности князей: Вельф VI был назначен герцогом Тоскани, Сполете и принцем Сардинии, Бертольд Церинген — наместником Бургундии; что касается Генриха Льва, то на Госларском соборе ему было обещано возвратить герцогство Баварское. Следовало также смягчить горечь Генриха Язомирготта из династии Бабенбергов, которого одарил Конрад III. Ему вернули владение Австрией, которая отделилась от Баварии и стала герцогством. С 1153 г. подписанием договора в Констанце готовилась императорская коронация. В соглашении Фридрих обязался не вступать в союз ни с римлянами, ни с нормандцами, врагами папы, которых тот опасался. Он не должен был вести переговоров с Византией в ущерб папству. Со своей стороны Евгений III обещал короновать Фридриха и действовать с ним сообща для увеличения чести империи и папства. Но этого соглашения было недостаточно для избежания расхождений. Когда Фридрих встретился со святейшим отцом в Сутри 6 июня 1155 г, он отказался выполнить то, что в свое время сделал Лотарь, и не захотел быть дворянином на службе у сеньора-папы там, где когда-то Генрих III низложил троих. Но, несмотря не этот инцидент, им удалось договориться: Фридрих, смягчил свою позицию и Адриан IV пообещал уничтожить фреску с изображением Лотаря в позе вассала. Коронация состоялась 18 июня, но если император высокомерно отказался принять корону римлян, это не значило, что он их одолел.
Он не сразился с нормандцами, уступая настойчивым просьбам своего окружения, торопившегося вернуться в Германию до наступления летней жары, и повернул назад. Папа счел, что Констанцское соглашение утратило силу, так как Фридрих не исполнил своих обязательств, и заключил с нормандцами перемирие в Беневенто в июне 1156 г. Это изменение союзнических отношений имело для папства преимущество, так как превращало врага в союзника, чья помощь станет настолько же сильной, насколько грозными были его боевые действия! Вскоре Фридриху пришлось убедиться, что папский престол чувствовал себя достаточно сильным. В октябре 1157 г., его легаты прибыли на собор в Безансон, чтобы выступить против безнаказанности грабителей, которые напали на шведского архиепископа из Лунда. Они принесли послание от папы на латинском языке, в котором говорилось, что Фридрих мог получить от папы наибольшие beneficial. Райнальд фон Дассель перевел это слово, одно из значений которого — «блага», как «лен».[20] В смятении, которое вызвал этот намек на вассальные отношения, один из легатов вскричал: «От кого, если не от папы, император получает империю?» Его чуть было не убили на месте. Вместе со своим собратом он спасся, скрывшись в толпе. Документы, которые были найдены среди их вещей, настолько ясно указывали на централизаторскую позицию папы, что немецкие епископы встали на сторону Фридриха. Канцелярия поспешно распространила информацию о данном инциденте, чтобы вызвать негодование немцев. На соборе было провозглашено равенство двух видов верховной власти, идея подчинения светской власти духовной была отвергнута, а избрание императора рассматривалось как знак прямой связи между монархом и Богом.
Таким образом и империя, и папский престол усилили свои позиции; первый опирался на Германию, второй рассчитывал на поддержку нормандцев. Барбаросса счел момент подходящим для того, чтобы восстановить свою власть в Италии. Милан открыто опровергал его с 1155 г. После того как он изолировал город, благодаря действиям Райнальда фон Дасселя, которому удалось добиться присоединения Пьяченцы, Лоди, Павии, Комо и Кремоны, Фридрих привел войско в Ломбардию. Миланцы капитулировали 1 сентября 1158 г. и вынуждены были дать клятву верности. Не мешкая, император созвал сейм на Ронкальском поле. 11 ноября он издал перечень королевских прав, составленный болонскими юристами: среди прочего там были контроль над общественными дорогами и чеканка монет. Отныне эти сферы становились прерогативами императорской власти. Основными жертвами стали города, так как утратили большую часть своих свобод. С епископатом повели себя осторожнее, так как Фридрих надеялся на его помощь. Что же касается светских сеньоров, то они должны были нести тяжелую воинскую повинность. Все остальные лица мужского пола обязывались не вступать ни в какие военные действия и не присоединяться к союзам. Барбаросса мог считать, что создал из королевства Италии крепкий бастион, из которого он мог распространять свою власть по всему полуострову. Папе, который отстаивал право на владения графини Матильды — Сполете, Корсику, Сардиния, — император ответил, что наследие святого Петра принадлежало империи, он даже заявил, что «римский император милостью Божьей, он был бы лишь его тенью, если бы не был хозяином в Риме». Император явно переоценивал свое могущество; он неоднократно сталкивался с сопротивлением постановлениям, принятым в Ронкалье; чтобы добиться своего в 1160 г. в Кремоне, обычном укрепленном местечке, понадобилось полгода хаоса, отличившейся невиданной жестокостью и резней. Фридрих имел право полагать, что, несмотря ни на что, система управления, которую он внедрял и которую вверял в надежные руки верных ему людей, как немцев, так и итальянцев, была устойчивой.
Смерть Адриана IV изменила расклад. Большинство кардиналов выступило за Роландо Бандинелли, который принял имя Александра III. Знаток канонического права, этот папа был ярым защитником папского верховенства. Он продемонстрировал это во время стычки с Дасселем в Безансоне. Император полагал, что сможет отделаться от такого опасного противника. Конкурент Александра III, утверждая, что его выборщики представляют «самую здравую часть» избирающих, отказался снять свою кандидатуру и взял имя Виктора IV. Барбаросса взял на себя роль Генриха III в Сутри и созвал в 1160 г. собор в Павии, который, конечно же, поддержал Виктора IV. Но за пределами империи это решение практически не имело отголоска. Фридрих попытался привлечь на свою сторону других государей Запада, но попытки почти не имели успеха. В конце концов они только вызвали раздражение тех, кому он, казалось, хотел диктовать свою волю. «Кто дал право немцам взять на себя роль судить народы?» — восклицал англичанин Иоанн Солсберийский. Тон немцев иногда был чрезмерно требовательным; в книге Ludus de Antichristo, написанной в Тегернзе, в Баварии, изображен император, требующий подчинения всех королей, эта тема прозвучала также у итальянского автора, пользующегося покровительством Райнальда фон Дасселя, в Antipoeta, где воспевается Фридрих, король всех земных королей. Сам Райнальд после провала попытки примирения в Сен-Жан-де-Лон осмелился заявить Людовику VII, что его государь «не собирается делить право юрисдикции над Римской Церковью». В результате в 1162 г. король Франции торжественно признал Александра III. Даже переговоры с Генрихом II Английским не привели к ожидаемым результатам. У Плантагенетов было слишком много точек преткновения с Капетингами. Однако 29 сентября 1165 г. Барбаросса сделал один из тех поступков, чье символическое значение настолько богато, что само по себе скажет больше, нежели длинные речи. Он лично участвовал в «воздвижении мощей того, кто впредь будет именоваться святым Карлом Великим». Возможно, он сделал это по примеру Генриха Английского, который осуществил канонизацию Эдуарда Исповедника, но уж точно для того, чтобы дать понять французам, которые так охотно отмечали подвиги «Короля Карла, нашего великого императора», что самый доблестный из Каролингов был германцем, как об этом напоминали изображения, украшающие ковчег: предшественники Фридриха и сам Фридрих были неоспоримыми наследниками великого императора, он передал им миссию править всем христианским миром, властью как духовной, так и светской. Показательно, что Пасхалий III, который в предыдущем году сменил Виктора IV, всего лишь дал свое одобрение этой церемонии. Именно императору надлежало вознести мощи Карла Великого на алтарь.
В 1166 г. Барбаросса счел, что достиг пика своей власти. Четырьмя годами раньше город Милан, который воспринял сдержанность Барбароссы за слабость и вновь восстал, был жестоко наказан. Для устрашения его жители были изгнаны, разбросаны по деревенькам, а сам город систематически разрушался. Другие города, охваченные ужасом, не подавали голоса. На такую реакцию и рассчитывал император. Но он недооценил ловкость Александра III, который воспользовался недовольством Венеции, которую Фридрих оставил без внимания, занявшись в первую очередь ее соперницей Генуей. Папа способствовал соединению венецианцев, византийцев и нормандцев, которые считали себя под угрозой гегемонистских намерений Фридриха. Венеция, которая стояла первой на пути немцев, для укрепления своих позиций вступила в союз с Вероной, Виченцей и Падуей. В самой Германии присоединение епископата к делу Пасхалию III было под вопросом, прелаты несли наказания, цистерианцев изгоняли. Основы власти Барбароссы, казалось, трещали по швам. Осознавал он это или нет, но принял решение нанести мощный удар. Убедившись в прочности своих позиций в Центральной Италии, он отправился на Рим и 29 мая 1167 г. в непосредственной близости от Вечного города он разбил наголову вражеские войска. Александр III, которого римляне обвинили в том, что он поставил их в затруднительное положение, был вынужден скрыться, настолько он стал непопулярен. Фридрих реорганизовал римскую систему управления, в которой учредил главу, префекта, заменив таким образом власть папы на императорскую.
