17 февраля.
Вчера поздно вечером успешно закончен полный комплекс предстартовых проверок космического корабля. Пока все идет по графику. Если не обнаружатся новые дефекты, то стыковка корабля с носителем возможна 20 февраля и в тот же день — вывозка изделия на старт, а пуск — 21–22 февраля.
А. С. Кириллов сегодня высказал предположение, что пуск «Восхода-2» с экипажем, возможно, придется перенести на вторую половину марта. Дело в том, что в узком временном коридоре (в районе 13 марта) нужно запустить объект Е-6 (лунник). На подготовку этого запуска потребуется 20 дней, а одновременно готовить к пуску «Восход-2» и лунник невозможно. Таким образом, есть вероятность, что подготовка Е-6 начнется 21–22 февраля, и пилотируемый полет «Восхода-2» будет перенесен на конец марта.
С генералом Холодковым и Главным конструктором Ткачевым договорились о необходимости работ по совершенствованию спускаемых космических устройств, с тем чтобы резко повысить надежность их поиска в воздухе и на земле. Для этой цели необходимо металлизировать парашютные системы и установить более надежные КВ и УКВ-передатчики в стренгах парашютов и на самих объектах. Хотя Королев в принципе и согласен выполнять эти работы, но, по-видимому, будет разумнее записать в решении Госкомиссии задание Королеву, Ткачеву и Быкову провести доработку размещения радиостанций на корабле и испытать их до пуска «Восхода-3».
Только что звонил подполковник Никерясов, приглашал на уху: наши товарищи вместе с местными рыбаками заводили сети под лед Сырдарьи, им удалось поймать двух жерехов по 3–4 килограмма каждый. Сегодня в Москве было минус 2 градуса, в Батуми — плюс 15, а у нас — 20-градусный мороз с ледяным ветром.
18 февраля.
Был сегодня у Северина, смотрел окончательную сборку шлюза. Впечатление от технологии сборки неважное: работают толпой, нет необходимого строгого контроля за каждой операцией с отметкой в ведомости о ее выполнении. Попросил генерала Холодкова, чтобы завтра при содействии военпредов проверили технологию всех работ по аппаратуре Северина.
Присутствовал на двух небольших совещаниях у Королева. На первом «добивали» Богомолова, а на втором Королев заявил, что разобрался во всех деталях работы люков шлюза и у него нет сомнений в их надежности. Он считает, что корабль с манекенами можно пускать раньше окончания работ в ТБК-60, с тем чтобы по результатам полета технологического «Восхода-2» и акту испытаний в ТБК-60 принять окончательное решение о полете корабля с экипажем.
Сегодня же Королев проводил с руководством гарнизона и строителями совещание по носителю Н-1. В перерыве он высказал большое недовольство ракетчиками и в сотый раз повторил: «Я твердо за то, чтобы космосом занимались летчики». Через несколько часов после этого очередного «объяснения в любви» к ВВС, я узнал из разговора по телефону с генералом Гореглядом, что Королев прислал генералу Волынкину официальное письмо, смысл которого можно передать одной фразой: «Я не хочу иметь с вашим институтом никаких дел по вопросам медико-биологического обеспечения космических полетов — в этом деле я буду опираться на институт Минздрава, а вы можете присутствовать иногда как военные наблюдатели». Горегляд сказал, что это письмо шокировало Волынкина и Бабийчука, и добавил, что маршал Руденко уже ведет расследование причин такого отношения ОКБ-1 к институту ВВС. Расследование можно не проводить: все это можно и нужно было предвидеть три года назад, когда недальновидные действия Руденко, Бабийчука и Мишука привели Королева к мысли о необходимости создания нового института в Минздраве. Такой институт теперь есть, и Королев его всячески поддерживает.
Встретил здесь генерал-полковника авиации Самохина, он работает начальником местного филиала ОКБ-1. Королев верен себе: он ценит авиаторов и опирается на них, но одновременно настойчиво ищет пути, ведущие к его полной автономии. Вот здесь он совершает большую ошибку. Значительные достижения в космосе могут быть только результатом координированных усилий ряда министерств и ведомств при все более возрастающей роли ВВС.
19 февраля.
Провели заседание Госкомиссии, на котором вывоз изделия на старт наметили на 20 февраля, а пуск — на 21–22 февраля в 10:00 по московскому времени. По технической готовности ракеты, корабля и всех средств обслуживания замечаний не было. Пуск корабля «Восход-2» с экипажем ориентировочно намечен на 4–5 марта, программа полета будет зависеть от результатов полета корабля с манекенами.
Почти год мы готовили этот полет. Конструкторы, ученые, космонавты, инженеры и рабочие вместе создавали все необходимое для выхода человека в открытый космос. Создан новый скафандр, сконструирован шлюз, разработаны новые системы жизнеобеспечения, введены десятки усовершенствований в системы индикации и управления кораблем и различными его агрегатами. Многое предусмотрено, изучено, проверено опытом. Проведены тысячи экспериментов (только Северин провел их более 4000), сотни испытаний, исследований и тренировок. Но в земных условиях невозможно проверить корабль так, как он будет проверяться в самом космическом полете. Могут быть и неожиданности. Полный вакуум, высокие и низкие температуры, радиация, невесомость в вакууме (этого еще никто не испытал) и некоторые другие проблемы операции «Выход» еще тревожат нас. Точнее, по этим проблемам не все еще ясно, хотя и по ним принимаются необходимые меры. Перед пилотируемым полетом «Восхода-2» будут выведены на орбиту три спутника серии «Космос» с задачей передавать на Землю данные по уровню радиации, активности Солнца и другим факторам открытого космоса.
После Госкомиссии Королев, Тюлин и я рассмотрели специальные дополнения к программе полета, в которой предусмотрено, что выход в космос будет совершен на втором витке над территорией СССР. Рассмотрев все возможные ситуации, мы приняли решение: «Предоставить экипажу право производить выход на любом из витков от второго до шестого, если выход почему-либо не удастся произвести на втором витке. Крайне желательно проводить выход над территорией СССР (контроль, наблюдение), но в случае необходимости разрешить экипажу и небольшую (2–3 минуты) затяжку операции».
Потом Сергей Павлович высказал свои соображения о составе экипажа для «Восхода-3». Этот полет планируется на 15 суток для решения ряда чисто инженерных проблем создания искусственной гравитации. У нас совпали мнения о Волынове как кандидате на роль командира корабля. Вторым членом экипажа Сергей Павлович назвал Катыса. Я пока не могу согласиться с этим предложением Королева, но если Катыс сумеет внести что-то ценное в решение проблемы искусственной тяжести, то его кандидатура будет одной из сильнейших.
20 февраля.
Сегодня вывоз ракеты на старт не состоялся: стыковка корабля с ракетой заняла больше времени, чем было отведено жестким графиком. Кроме того, во многом наши планы спутал и приезд В. Семичастного: председателя Комитета госбезопасности встречало все начальство полигона — Тюлин, Королев и другие главные конструкторы. Я не уважал и не уважаю этого хрущевского подхалима. Узнав о скором появлении Семичастного на второй площадке, я собрал всех присутствующих на полигоне представителей ВВС и уехал с ними на 17-ю площадку. На этот раз встреча не состоялась, но только что позвонил генерал Кузнецов и доложил, что Семичастный разместился в домике Челомея и имеет намерение прийти к космонавтам смотреть кино. Запретить Семичастному это посещение я не могу, но и встречаться с ним не хочу. 10 лет назад, когда я был первым заместителем председателя ЦК ДОСААФ, Семичастный был у нас членом президиума ЦК. Будучи секретарем ЦК ВЛКСМ, он не только не поддержал мое разоблачительное выступление на пленуме ЦК ДОСААФ, но и первым доложил о нем в ЦК КПСС по телефону, извратив его содержание. После разбора в ЦК КПСС материалов моего выступления все руководство ЦК ДОСААФ было заменено. С тех пор я не встречался с Семичастным.
21 февраля.
В 8 часов по местному времени ракету вывезли на старт. Завтра в 10:30 по московскому времени состоится пуск. Погода на полигоне холодная (-22 градуса), но для пуска хорошая. Значительно хуже с погодой в районе посадки (Кустанай); низкая облачность, снегопады, метель могут затруднить поиск корабля, но задерживать из-за этого пуск не будем.
22 февраля.
В восемь часов на «козырьке» провели заседание Госкомиссии. Приняли решение приступить к заправке ракеты и в 12:30 по местному времени осуществить пуск. На Госкомиссии от ВВС были Холодков, Кузнецов, Крышкевич, Комаров и Хлебников. Для наблюдения за ходом подготовки и полетом ракеты все представители ВВС по часовой готовности уехали на наблюдательный пункт, а я остался в бункере.
Старт, как обычно, прошел четко, без замечаний. (Корабль 3КД № 1, запущенный 22 февраля 1965 года, получил официальное название «Космос-57» Ред.) Королева, Тюлина и других больше всего волновали операции со шлюзом. Все они проходили четко по расписанию: подпитка шлюза, открытие и закрытие люка, наполнение шлюза воздухом, герметичность — все было в норме. На первом витке Симферополь и Москва наблюдали корабль по телевидению, мы тоже собрались у телевизора, но орбита была далека от нас, и не было уверенности, что мы увидим корабль. Но совершенно неожиданно появилось четкое изображение, было видно примерно 2/3 передней части шлюза и, судя по всему, он был нормально заполнен и вел себя устойчиво. Наблюдая хорошее состояние шлюза, мы проявляли много восторгов, но Сергей Павлович поступил правильно, передав генералу Карасю категорическое требование принять все меры, чтобы изображение шлюза до особого решения Госкомиссии не рассекретили. Решением Госкомиссии Керимов, я и Правецкий назначены старшими оперативных групп по руководству полетом. Моя смена должна заступить на дежурство в 16:00 по московскому времени, поэтому, просмотрев первый виток полета, я ушел обедать и отдыхать. Королев и Тюлин также поехали отдыхать, старшим на КП остался генерал Керимов.
