Рашидов прекрасно знал ситуацию в сельском хозяйстве республики, поэтому и посвятил свою первую повесть именно этой теме. В «Победителях» главные герои — молодая председатель сельсовета в кишлаке Алтынсай Айкиз Умурзакова и ее возлюбленный, комсомольский вожак (позднее, вернувшись с фронта, он станет секретарем парторганизации) Апимджан — выступают именно как новаторы: они хотят перекрыть реку Алтынсай плотиной, построить водохранилище и с его помощью дать возможность веками томившейся без воды Голодной степи эту воду, наконец, получить. Против этих планов выступает перестраховщик Кадыров — председатель того же колхоза.
Отметим, что конфликт «старого и нового» в те годы был главным стержнем всей тогдашней советской литературы. Однако в узбекской именно Шараф Рашидов оказался в числе первооткрывателей этой темы. Его повесть «Победители» увидела свет в 1951 году (семь лет спустя выйдет продолжение — роман «Сильнее бури») и следом одно за другим на свет появились другие произведения, исследующие эту же тему: «Хилол» Ибрагима Рахима, «Голодная степь» Хамида Гуляма, «Птичка-невеличка» Абдуллы Каххара и др.
Между тем Рашидов выступает и как публицист: пишет статьи на актуальные темы как республиканского, так всесоюзного и международного направлений. На этом поприще он становится широко известен во влиятельных кругах московской интеллигенции. Так, Рашидов близко сходится с писателем Александром Фадеевым, который в те годы занимал посты генерального секретаря Союза писателей СССР и вице-президента Всесоюзного Совета мира (на оба поста был назначен в 1946 году).
В те годы уже вовсю бушевала «холодная война», которую Запад развязал против СССР. Отправной точкой этого мирового конфликта принято считать речь премьера-министра Великобритании У. Черчилля, которую он произнес в марте 1946 года. Советский вождь предпринял мощную атаку на тех советских интеллектуалов, кто оказался под влиянием западной идеологии. Эта кампания получила название «борьбы с космополитизмом». На острие ее оказались практически все крупные советские идеологические работники, в том числе Александр Фадеев (в Москве) и Шараф Рашидов (в Узбекистане). Например, в Узбекистане тогда существовали три группы деятелей литературы и искусства, которые стояли на разных идейных позициях. Представители первой группы («космополиты») критически оценивали все, что было сделано не только в советский период, но и на протяжении всей многовековой истории Узбекистана. Представители второй группы («националисты») отстаивали самобытность узбекского искусства, доказывая, что именно своими национальными корнями— пением, музыкальным исполнением, оно обогатит мировую культуру и займет в ней достойное место. Наконец, в третью группу («центристы-государственники») входили те, кто выступал за развитие узбекских литературы и искусства в тесном контакте с русским искусством.
Как уже говорилось, не мог остаться в стороне от этой борьбы и Шараф Рашидов. Причем по нему удары наносились сразу с двух сторон: из писательской среды (за его дружбу с Александром Фадеевым), и из партийной (за его прекрасные перспективы, которые сулили ему продолжение карьерного роста уже в ближайшем будущем). Все это и стало поводом к тому, чтобы в самом начале марта 1949 года на 10-м съезде КП Узбекистана недоброжелатели решили поднять вопрос о смещении Рашидова с поста редактора влиятельной газеты.
С разгромной речью против Рашидова на партийном форуме выступили сразу двое ораторов, которые прямо обвинили его в идеологических ошибках. Понимая, откуда дует ветер и что нападки на этом не прекратятся, Рашидов в перерыве между заседаниями подошел к 1-му секретарю ЦК КП Узбекистана Усману Юсупову, который всегда относился к нему с уважением. Поделившись с ним своими подозрениями, Рашидов прямо спросил у Юсупова: не подать ли ему в отставку? Хотя тот явно сам был в растерянности от случившегося, однако пообещал Рашидову свою полную поддержку. В результате сразу после перерыва он предоставил ему слово в прениях и во время этой речи репликами всячески его поддержал. Для инициаторов антирашидоаской кампании это стало сигналом к отступлению (но они не сложили оружия).
Между тем уйти в отставку с редакторского поста Рашидову все равно пришлось: в июле 1949 года он возглавил Союз писателей Узбекистана. Судя по всему, это произошло при прямом вмешательстве Москвы, а если конкретно — с помощью Александра Фадеева, который не забыл позиции Рашидова во время кампании «по борьбе с космополитизмом». Поэтому, когда в том же году Рашидов приехал в столицу, чтобы участвовать в Первой Всесоюзной конференции сторонников мира, именно Фадеев провозгласил тост за главу делегации Узбекистана: «Горжусь своим братом Рашидовым, партийным работником, талантливым художником слова».
Вечером того же дня Фадеев и его заместитель в СП СССР Константин Симонов пришли в номер гостиницы, где жил Рашидов, и проговорили с ним до утра. Фадеев тогда выступил в роли провидца, сказав хозяину номера следующие слова: «Знаю, что тебя ждет большая партийная, государственная деятельность, и как родной брат советую — никогда не оставляй творчество».
Отметим, что в годы горбачевской перестройки, когда к власти в стране будут рваться именно космополиты, ими на страницах печати будут вылиты тонны грязи в адрес Рашидова. Припомнят они ему и его дружбу с А. Фадеевым, и его позицию в кампании «по борьбе с космополитизмом».
На посту «главного писателя» Узбекистана Рашидову суждено было пробыть недолго — чуть больше одного года. Летом 1950 года в Узбекистане начинаются очередные пертурбации во властных структурах, которые затронули и Рашидова. Отметим, что затеяны они были не самими узбеками, а Москвой, которая, наконец, приняла окончательное решение о замене республиканского руководства. Там сняли не только Усмана Юсупова и 2-го секретаря ЦК Константина Ефимова (первый был назначен министром хлопководства СССР, а второй его помощником), но и ряд других высокопоставленных деятелей.
Сменщиком Юсупова стал его же земляк из ферганского клана Амин Ниязов, который в 1947–1950 годах занимал пост Председателя Президиума Верховного Совета республики. «Глазами и ушами» Москвы (то есть 2-м секретарем ЦК КП Узбекистана) стал Роман Мельников. Остальные высшие посты в Узбекистане были поделены между представителями двух других кланов: ташкентского и самаркандского. Так, Председателем Совета Министров стал «ташкентец» Абдураззак Мавлянов, а в кресло Председателя Президиума Верховного Совета Узбекистана сел наш герой — «самаркандец» Шараф Рашидов.
Отметим, что протекцию Рашидову оказывал сам Юсупов, который покровительствовал ему и раньше. В апреле 1950-го именно Юсупов на Пленуме ЦК КП Узбекистана внес предложение избрать Рашидова членом Бюро ЦК, после чего рекомендовал его на пост Председателя Президиума Верховного Совета республики (фактически — президента). Августовская сессия утвердила Рашидова в этой должности.
Однако это не помешало недоброжелателям нового Председателя Президиума ВС УзССР фактически сразу объявить ему войну. Судя по всему, эта война была спровоцирована серьезными опасениями недоброжелателей Рашидова, что даже на чисто символическом посту он сумеет укрепить свой авторитет не только у населения республики, но также и в Москве и за границей. В итоге, уже спустя полгода после избрания Рашидова (в начале 1951 года) была предпринята попытка сместить его с президентской должности. Причем сделано это было весьма хитро.
На очередном заседании Бюро ЦК КП Узбекистана был поднят вопрос об укреплении идеологической работы в республике. Со своего поста был снят прежний секретарь ЦК, ведавший этим направлением, и вместо него был назначен Рашидов. Казалось, что недоброжелатели Рашидова могли торжествовать победу. Однако…
Несмотря на то, что решение о новом назначении было принято на Бюро ЦК (то есть в высшем властном республиканском органе) и два месяца спустя утверждено на Пленуме, Рашидов и не думал покидать своего поста в Верховном Совете, поскольку прекрасно знал, что за его спиной стоят влиятельные люди. В итоге после почти полугодового противостояния Бюро ЦК КП Узбекистана вынуждено было отменить свое постановление по Рашидову и тот продолжил свою работу на посту Председателя Президиума Верховного Совета УзССР. Случай поистине уникальный. и беспрецедентный в политической истории не только Узбекистана, но и всей страны.
Тем временем в марте 1953 года в Москве умирает И. Сталин. Придя к власти, Хрущев намеревался уже в ближайшие годы удивить страну и мир новыми экономическими рекордами (они позволили бы Никите Сергеевичу утвердить себя во власти). В частности, Узбекистану предстояло значительно увеличить сдачу государству «белого золота» (почти до 70 % от общего объема производства в СССР), шелковичных коконов (до 50 % от общего объема производства), каракульских смушек (35 % от общего объема производства), а также добычу газа (увеличение в два раза), производство цемента (увеличение в два раза) и т. д.
