Слепое следование традиции, построенной на взглядах писателей, живших в эпоху викингов, привело к тому, что этот период стал считаться по-своему необъяснимым. Один выдающийся историк фактически пожаловался, что «агрессия со стороны Скандинавии до сих пор не получила адекватного объяснения»[23]. Третья, и последняя, задача этой книги состоит в том, чтобы объяснить не только причины вторжения скандинавов, но и изменение образа их действий на протяжении эпохи викингов.
Наиболее важными письменными свидетельствами, относящимися к эпохе викингов, являются не скандинавские, а христианские и мусульманские источники. Из скандинавских произведений письменности того времени до наших дней сохранились только рунические надписи, и лишь немногие их них принадлежат периоду до XI века. Предания о викингах были впервые записаны лишь спустя долгое время после обращения Скандинавии в христианство и сохранились в таких текстах, как средневековые исландские саги, которые в качестве источников гораздо более ценны для периода своего написания, чем для эпохи викингов. К счастью для историка, скандинавы входили в соприкосновение с другими, более грамотными обществами, и западноевропейские литературные памятники являются особенно ценными источниками информации об их деятельности и той реакции, которую она встречала. В Россию, как и в Скандинавию, искусство письма пришло вслед за принятием христианства, и первая русская летопись была составлена только в XI веке; но, к счастью, для IX и X веков имеются византийские и, что еще важнее, мусульманские источники, упоминающие о присутствии скандинавов на Востоке. Мусульманские источники ценны еще и тем, что дают информацию о набегах викингов на Испанию.
Пользоваться этими письменными свидетельствами непросто. Самая очевидная трудность связана с тем, что они написаны на огромном множестве языков — скандинавском, ирландском, английском, латыни, русском, греческом, персидском и арабском. Кроме того, существуют и текстуальные проблемы, которых никогда нельзя избежать, имея дело с письменными материалами. При переписывании произведение может измениться, либо по ошибке, либо в результате намеренных пропусков или вставок, и зачастую, когда, пройдя через множество рук, тексты сохраняются только в позднейших копиях, бывает трудно, если не сказать невозможно, определить, что же в них было сказано первоначально. Некоторые тексты, вроде уже упоминавшейся русской летописи XI века или исландских саг XII и XIII веков, были составлены поздно, и в таких произведениях поиск верных ключей к эпохе викингов в толще искаженных и полузабытых преданий и художественного вымысла — сложное и запутанное дело. Следовательно, интерпретация письменных свидетельств об эпохе викингов — это трудная работа, требующая таких же специальных методов, как и те, что необходимы для осмысления свидетельств археологии, нумизматики и топонимии, сложность которых еще более очевидна. Делать акцент на этих трудностях необходимо, потому что их очень легко упустить из виду. Смысл хроник, саг и даже хартий часто кажется самоочевидным, и, пользуясь печатными текстами, а иногда и в переводе, очень просто забыть, что основой для них являются рукописи, которые и сами почти всегда представляют собой копии, если не копии копий, и при их передаче возникало множество возможностей для пропусков и добавлений, далеко не все из которых были упущены.
Каждый раз, когда делается копия, могут происходить ошибки. Более того, придя в восторг от древности источника или от красочных подробностей, которые мы в нем находим, очень просто забыть, что он был написан с определенной целью. Все те письменные источники, на которые мы опираемся, создавались с неким замыслом, если только это не было пустым времяпрепровождением, и одна из самых важных составляющих работы историка заключается в том, чтобы определить, каким был этот замысел: если цель писателя не понята, его слова могут легко ввести в заблуждение.
Иллюстрации к этим тривиальным правилам исторического расследования удобно и полезно поискать в «Англосаксонской хронике», которая во многих отношениях превосходит все летописи, относящиеся к эпохе викингов, что парадоксально, ибо в том, что касается переломных периодов правления Альфреда и его сына Эдуарда, она совершенно не похожа ни на какие другие. Хронисты обычно не были историками; составление истории, изучение и прослеживание процессов, очевидцами которых они являлись или которые они желали объяснить, не было их задачей. Задача состояла, скорее, в том, чтобы расставить в прошлом ряд вех. Средневековые хронисты почти всегда входили в монашеские общины и писали для того, чтобы помочь своим собратьям различать прошедшие годы/фиксируя важные события. Такие хроники служили коллективной памятью общины. Восшествие на трон нового короля, смерть епископа или аббата, набег викингов, знамение на небе или сырое лето — достойным внимания считалось все. По словам Чарльза Пламмера, «то, что нам представляется убогим и бессодержательным высказыванием, для них было текстом, пригодным для развлечения зимними вечерами»[24]. В отборе важных или памятных событий хронисты, естественно, выдавали собственные интересы и заботы. Их произведения ценны не только воспроизведением событий — вдобавок они рассказывают о том, какие происшествия выбирались для фиксации: то, что хронисты оставили за кадром, если только это можно узнать, не менее интересно, чем записанное. «Англосаксонская хроника» за периоды правления Альфреда и его сына Эдуарда особенно любопытна именно в этом отношении, поскольку автор явно сосредоточил внимание почти исключительно на датских грабителях. Большинство хронистов этого времени, каковы бы ни были их частные интересы, упоминают о широком спектре событий; но «Англосаксонская хроника» этого не делает. С 865 по 920 г. в ней мало что можно обнаружить, кроме сообщений о борьбе западно-саксонских правителей против скандинавов. Это обеспечивает этой хронике особое место в ряду современных ей произведений.
В действительности, «Англосаксонская хроника» на языке англосаксов существует в четырех вариантах, которые сохранились в семи рукописях[25]. Другие версии, существовавшие в прошлом, были утрачены и теперь известны лишь благодаря тому, как ими пользовались другие писатели. Все они основывались на компиляции, созданной в конце IX века где-то в западной части Уэссекса. Первоначально считалось, что ее составителем был сам король Альфред, но теперь это уже не является общепринятым мнением, хотя он вполне мог способствовать ее появлению. В его время было сделано несколько списков этой хроники, и, к счастью, одна из них сохранилась. Это «Хроника Паркера», названная так в честь прежнего владельца. В ней все записи вплоть до 891 г. сделаны одним писцом, и у нас нет палеографических причин сомневаться в том, что от этой даты его отделяло не более одного поколения. Другие версии этой основной хроники IX века являются позднейшими копиями, но все они восходят к одному оригиналу, который, вероятно, включал и запись за 892 г., хотя в «Хронике Паркера» она была добавлена другим писцом. В этом оригинале почти все записи между 756 и 842 гг. сдвинуты на два или три года вперед, эта хронологическая неувязка имеет огромное значение для текстуальной истории хроники, но в то же время является и питательной средой для ошибок.
Несмотря на ее древность, в «Хронике Паркера» имеется, по крайней мере, одна крупная ошибка, которую разделяют с ней почти все остальные версии[26]. В записи за 885 г. она описывает прибытие армии викингов в Рочестер, «где они осадили город и окружили себя другими укреплениями. И все равно англичане защищали город, пока король Альфред не подошел со своей армией. Тогда неприятели отошли к своим кораблям и оставили свои укрепления, и там они лишились своих коней, и немедленно тем же самым летом они отправились назад через море. В том же году король Альфред отправил флот из Кента в Восточную Англию…». Все прочие версии, кроме одной, согласны с вышесказанным. Исключение составляет латинский перевод, сделанный в конце X века западно-саксонским аристократом по имени Этельвирд. К несчастью, латынь Этельвирда, вообще не отличающаяся ясностью, в этом месте переводу не поддается, но можно понять, что он использовал вариант хроники, в котором было два предложения, оканчивающихся на фразу «отправились назад через море». В той версии, от которой берут начало все копии, кроме Этельвирдовой, — писец, должно быть, пропустил второе предложение; после того как он написал первое «отправились назад через море», его взгляд перескочил на то место, где эта фраза встречалась во второй раз, и с нее-то он и продолжил копирование. Это обычная ошибка переписчиков. Перевод Этельвирда наталкивает на мысль о том, что некоторые из участников набега не сразу вернулись на континент, а пришли к некоему соглашению с Альфредом, которое затем нарушили. Прежде чем в свою очередь «отправиться назад через море», они дважды совершили вылазки к югу от Темзы, а также стояли лагерем в Бенфлите на побережье Эссекса, где несколькими годами позже находилась другая база викингов. Утрата этого отрывка объясняет, почему хроника продолжается рассказом о нападении войск Альфреда на Восточную Англию. Пропуск предложения, о котором, не будь версии Этельвирда, узнать было бы невозможно, говорит о том, что само по себе обладание ранней копией текста еще не является гарантией точной передачи оригинала. Когда бы ни создавалась копия, ошибки возможны всегда. Опасность того, что эти ошибки могут остаться незамеченными, становится гораздо большей, когда до наших дней доходит только одна версия и особенно когда она является результатом многократного переписывания. Даже в сохранившихся вариантах «Англосаксонской хроники» могут быть одинаковые пропуски, которые невозможно обнаружить, но само наличие стольких версий дает основание для некоторой уверенности в том, что в общем и целом полный текст хроники, составленной в правление Альфреда, сохранился.
