Особенно умиляло во всем этом именование Петром своих же собственных войск «азиатскими ордами», «свирепыми, кочевыми и жадными до добычи народами», должно быть, наступление русских ввергло французских интеллигентов в такую панику, что они уже не заботились и о тени правдоподобия. Это почувствовали тогда же – и книга Лезюра сразу была встречена откровенными насмешками: все прекрасно понимали, ради чего это состряпано.
После взятия Парижа французы притихли. Лет на двадцать. Но в 1830 году снова ощутили необоримое желание потявкать на Россию. Тогда как раз вспыхнуло очередное восстание в Польше. После его подавления в Париже обосновалась горластая компания польских панов-эмигрантов, которые очень быстро нашли общий язык с французскими учеными мужами. Французы Енно и Шеншо забабахали многотомную «Философскую и политическую историю России», где без всяких ссылок на источники уверяли, что «Завещание Петра Великого» лишь малая частичка жуткой правды, и в некоей «тайной библиотеке русских царей», охраняемой цепными псами, кавалергардами и дрессированными медведями, лежат секретные планы, собственноручно написанные Петром I – опять-таки содержащие планы покорения всего мира (а чего мелочиться?). Источник упоминался единственный, зато убойный – «сам Лезюр свидетельствовал». Тут же, как чертик из коробочки, вынырнул поляк Мохнацкий, уверявший, что ему откуда-то доподлинно известно: Петр и Турцию велел наследникам захватить!
Еще через шесть лет историк и издатель Ф. Гайярде тиснул «Записки кавалера Д’Эона», якобы составленные «по его бумагам, сообщенным его родственниками, и по достоверным документам, хранящимся в архиве иностранных дел». Есть сильное подозрение, что «записки» сочинил сам трудолюбивый Гайярде. Во-первых, все свои бумаги Д’Эон увез в эмиграцию в Англию, где они после его смерти попали в цепкие руки соответствующих британских служб. А во-вторых, очень уж фантастические вещи вдохновенно излагал Гайярде от лица шевалье Д’Эона: Петр как бы завещал наследникам занять не только Турцию, но и Индию, установить русский протекторат над Австрийской империей, а столицу Российской империи устроить в Константинополе…
Прошло еще три года, и блестяще оправдалась пословица: «Куда конь с копытом, туда и рак с клешней». Польский эмигрантский историк Ходзько бабахнул свой эпохальный труд, где уверял, что Петр двадцать лет без устали трудился над планами завоевания мира, а потому просвещенной Европе следует создать некую «священную лигу» против агрессивной России, а в качестве первого мероприятия… ну разумеется, восстановить Великую Польшу от моря до моря.
Начитавшись Ходзько, французский историк Кольсон долго призывал к «крестовому походу» против России, причем – опять-таки без ссылок на надежные источники – уверял, что Петр намеревался завоевать не только Индию, но и Бирму (в намерениях захватить Антарктиду, будем справедливы, Кольсон русских все же не обвинял).
Теперь уже «Завещание» раскручивали по полной программе – с участием газет и «общественного мнения». И было это, между прочим, вовсе не безобидной забавой:
в середине XIX века появилось несколько книг, которые оправдывали высадку англо-французско-сардинско-турецкого десанта в Крыму как исключительно «превентивный удар», призванный опередить планы России по захвату всего мира. У Виктора Суворова еще сто пятьдесят лет назад были шустрые предшественники, так что он в этом плане не первооткрыватель, а плагиатор…
На этом дело не кончилось – «Завещание» периодически вытаскивали на свет божий, расцвечивая очередными «подробностями», словно заимствованными из «Тысячи и одной ночи»: вновь призывали к «крестовому походу» против России, а Петру I приписывали уже намерения злодейской оккупации не только Бирмы, но и Японии. Французский историк Шницлер, человек, надо полагать, циничный, прямо говорил: «„Завещание“, конечно, чушь собачья, но оно прекрасно служит целям антирусских выступлений».
Самое интересное – отечественные историки отчего-то долгими десятилетиями нисколько не были озабочены хотя бы малейшими попытками критически разобрать эту фальшивку. В течение шестнадцати лет (1859–1875 гг.) подложность «Завещания» упрямо доказывал в статьях и брошюрах не профессиональный историк, а рижский городской библиотекарь, чистокровный немец Беркхольц, как добропорядочный подданный Российской империи выведенный из себя брехней лягушатников. Только по истечении этого срока славяне малость подраскачались и пришли на подмогу неутомимому Беркхольцу…
Но это был далеко не конец истории. После некоторого затишья в 1912 года французские газеты вновь завопили об извечной агрессивности России, о «Завещании Петра» и прочих страшилках. С их подачи через три года поднялся шум и в иранской прессе: Россия, мол, согласно заветам Петра Великого, намеревается не только захватить Турцию с Персией, но и полностью истребить по всей Азии исламскую веру, заменив ее христианством. Как люди восточные, персы любили цветистые фразы, а потому недрогнувшей рукой приписали Петру I этакие строки: «Мы нашли государство сперва источником разума, я же при помощи водолаза мыслей довел корабль до предназначенной цели, до берегов назначения и знаю, что мои наследники путем энергичных мероприятий приступят к увеличению этого государства и сделают из него обширный океан… Тогда не трудно будет завладеть оставшимися государствами, не встретив никакого препятствия, и стать диктатором всей Европы. После этого довершится завоевание всех других государств и вы сделаетесь правителями всего мира».
Ну что же, по крайней мере красиво излагает, собака, как выразился бы Жорж Милославский…
Но и это еще не конец, господа мои. В ноябре 1941 года в газетах Третьего рейха вновь было опубликовано «3авещание Петра Великого» с соответствующими комментариями. Упор делался на то, что Германия встанет во главе священного похода, который должен навсегда покончить с многолетними планами русских завоевать весь земной шар, как о том писал сам Петр. Суворов отдыхает.
Естественно, это вовсе не шутки. Много лет явная фальшивка жила собственной жизнью, формируя в сознании «образованного общества» образ России как коварного захватчика, нацеленного на мировое господство. И глупо думать, что тех, кто всерьез верил вышеперечисленным книгам, было мало. Немало их было, увы…
А сейчас – самое интересное. Вся свистопляска с «долговременными и обширными» захватническими планами русских началась вовсе не с шевалье Д’Эона. Все эти тезисы (правда, без ссылок на «Завещание», поскольку Петр был еще живехонек) были изложены в книге некоего анонимного автора, вышедшей в 1716 года в Лондоне и год спустя оперативно переизданной во Франции. Англичане обожают втихомолку творить всякие пакости, делая вид, что они тут ни при чем…
Мне точно не известно, есть ли у французов аналог русской пословицы: «Кошка скребет на свой хребет». Как бы там ни было, параллельно с воплями о «Завещании Петра» и «русской угрозе всему миру» во Франции несколько десятилетий бушевал (самое подходящее слово) форменный психоз, созданный уже сугубо для внутреннего употребления. Речь идет о затянувшейся на долгие годы «борьбе с жутким иезуитским заговором». В эту вакханалию прямо или косвенно были вовлечены миллионы людей, если не как творцы мифа, то как активнейшие потребители печатной и устной пропаганды…
Иезуиты, если кто запамятовал – это католический монашеский орден, созданный в свое время для борьбы с новорожденной протестантской ересью. Что греха таить, в этой борьбе сплошь и рядом действовали отнюдь не в белых перчатках, но тут уж ничего не поделаешь, не кто иной, как французы придумали поговорку: «На войне как на войне»…
Порой дело представляют так, будто белые и пушистые протестанты (именовавшиеся во Франции гугенотами) всего-то навсего добивались для себя равных прав с католиками, стремились лишь к тому, чтобы без помех молиться по-своему, на свой собственный манер. А коварные и злобные католики (и особенно их авангард в лице зверей-иезуитов) изо всех сил препятствовали этому мирному желанию, столь невинному и доброму…
В действительности дело обстояло не просто чуточку иначе – совершенно иначе. Что доказывается самым беглым изучением истории той же Франции. Тамошние гугеноты без ложной скромности требовали от короля ни более ни менее как полнейшей экстерриториальности. Иными словами, они хотели, чтобы те французские области, где они составляют большинство, управлялись не по законам королевства, а по их собственным законам. Чтобы в этих областях уничтожили все католические церкви и запретили исповедовать католицизм. Чтобы там ходили в обращении не французские деньги, а те, которые гугеноты сами выпустят. И так далее, и тому подобное. Гугеноты намеревались вольготно обитать во Франции, но при этом совершенно не подчиняться ее законам…
