Занятие Порт-Артура потребовало от правительства императора Николая II огромных затрат на строительство железной дороги, связавшей морскую крепость с КВЖД (Порт-Артур – Харбин), на строительство коммерческого порта и современной военно-морской базы, а также для усиления русского флота. Занятие Россией Порт-Артура заметно приблизило русско-японскую войну.
Аренда Россией на 25 лет Квантунского полуострова с Порт-Артуром и Дальним серьезно ухудшило ее международное положение. Национальная гордость японцев была уязвлена: тот самый Порт-Артур, законный (с их точки зрения) военный трофей, отобранный под угрозой применения вооруженной силы якобы для возвращения владельцу, теперь доставался «лицемерному миротворцу» – Российской империи.
В своих воспоминаниях генерал А.Н. Куропаткин констатировал: «Война стала неизбежной, но мы этого не осознавали и в должной мере не готовились к ней». Дальневосточную политику Российской империи расчетливо поддерживала только Германия, которая стремилась втянуть своего потенциального противника в Европе в военный конфликт на его Тихоокеанской окраине. Однако на рубеже двух столетий русско-японская война еще только вызревала.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ВОССТАНИЕ «ИХЭТУАНЕЙ». РУССКИЕ В ПЕКИНЕ. ПОГРОМ КВЖД
Иностранное вторжение, в том числе российское и японское, вызвало в Китае в мае 1900 года мощное крестьянское восстание. Первоначально вспыхнули восстания в ряде провинций, которые были подавлены императорскими войсками с огромным трудом. Новое народное возмущение началось в Шаньдуне, откуда перекинулось в столичную провинцию Джили (Чжили), Шанси и в Маньчжурию.
Инициатором восстания явилось тайное религиозное общество «Ихэцюань» («Кулак во имя справедливости и согласия»). Вступавшие в общество давали клятву «не быть жадными, не развратничать, не нарушать приказаний родителей, не нарушать существующих законов, уничтожать иностранцев, убивать чиновников-взяточников». Позже повстанческие отряды «Ихэцюань» были переименованы в «Ихэтуань» («Отряды справедливости и согласия»). В связи с тем, что в название общества входило слово «цюань» (кулак), иностранцы назвали повстанцев «боксерами», а само восстание – «боксерским».
Историк С.С. Ольденбург писал: «Китай, так долго молчавший и покорявшийся, перестал быть «мертвым телом»… он восстал на иностранцев, и правительство (маньчжурской династии Цин, которая вела родословную от чжурчжэнских кочевых племен, обитавших начале XVII века на юге Маньчжурии, пришедшей к власти в Китае в 1644 году. – А.Ш.)… поддалось народному движению… Сотни белых, в том числе немало женщин и детей… погибли при этом внезапном пробуждении китайского национализма».
«Ихэтуани» стремились уничтожить все и всех, кто нарушал покой добрых духов китайской земли. По стране распространялись рукописные листовки. В одной из них, например, говорилось следующее:
«Железные дороги и огненные телеги (то есть паровозы. – А.Ш.) беспокоят дракона земли и сводят на нет его хорошее влияние на землю. Красные капли, которые капают с железной змеи (то есть ржавчина, отлетающая с телеграфных проводов. – А.Ш.) являются кровью оскорбленных духов, летающих в воздухе. Эти духи не в силах помочь нам, когда эти красные капли падают возле нас».
Однако не одни «ихэтуани» пытались уничтожить на китайской земле «иностранных дьяволов». В нападениях на европейцев и христиан в Северном Китае и в самом Пекине приняли участие регулярные армейские войска под командованием императорского военачальника Дун Фусяна (в этом оказался замешанным и наследный принц Дуаньчу).
Правившая страной вдовствующая императрица Цыси (Цы Си) после многочисленных донесений о «братании» «ихуэтуаней» и солдат императорской армии была вынуждена «определиться» в политической ситуации. Она, известная своим умением держаться за власть, откровенно боялась навлечь на себя народный гнев. В мае 1900 года она подписала высочайший указ, обращенный к повстанцам:
«Пришло время следовать старому и испытанному пути наших предков. Помоги нам, божество Юй Хуан! Повинуйтесь и следуйте его наставлениям! Смерть иностранцам!»
В июне «боксеры» дошли до Пекина, по пути подвергая истреблению всех иностранных граждан и христиан-китайцев. Осаде подвергся европейский квартал, где находились дипломатические миссии. На одной из пекинских улиц были убиты германский посланник Кеттелер и японский советник Сугияма. Любимой песней ихэтуаней была такая:
Изорвем электрические провода,
Вырвем телеграфные столбы,
Разломаем паровозы,
Разрушим пароходы.
Убитые дьяволы уйдут в землю,
Убитые дьяволы отправятся на тот свет.
Правительства государств, имевших виды на китайские прибрежные территории, не могли равнодушно взирать на происходившее. Особенно когда началась литься кровь европейцев. В близлежащем к столичному Пекину городе Тяньцзине (порту Таку) из моряков стоявших там иностранных военных судов (канонерок) – японских, английских, американских, русских, германских, французских австрийских и итальянских – был сформирован 2-тысячный сводный отряд под командованием английского адмирала Сеймура.
Первоначально он имел успех: был захвачен Северный арсенал. Там хранились предназначенные для императорский армии 261 орудие, в том числе 95 новейших крупповских, 50 тысяч ружей систем Маузера и Манлихера, боеприпасы, сотни пудов риса и многое другое.
Военные корабли союзников-европейцев подвергли бомбардировке форты города Таку (его комендант не ответил на посланный ультиматум) и после артиллерийской дуэли высадили десант. Устье реки Бэйхэ защищало пять глинобитных фортов, имевших вооружение до двухсот артиллерийских ору дий. Однак о их расчеты бежали после того, как союзники начали стрельбу из пулеметов и высадили десант.
В этой операции, которая проходила под общим командованием капитана 1-го ранга Добровольского, участвовало три русских канонерских лодки – «Кореец», «Гиляк» и «Бобр». Вместе с ним в бою находились еще три канонерки: английская «Алчжерин», французская «Лион» и германская «Илтис».
Во время боев в районе Тяньцзиня с 30-тысячной китайской армией, которая защищала укрепленный город с арсеналами, китайцы потеряли 3 тысячи человек, союзники – 600, русские – 168 человек. За взятие Тяньцзиня вице-адмирал Е.И. Алексеев был награжден золотым оружием (саблей), украшенной бриллиантами.
В целях освобождения осажденных в Пекине дипломатических миссий заинтересованные страны стали спешно готовить вооруженную интервенцию. Подобное решение созрело в европейских столицах быстро по двум причинам. Во-первых, ситуация не ждала промедления. Во-вторых, восставшие «боксеры» не делали различия между европейцами: они безжалостно уничтожали всех «белых чертей».
В российской столице, в ее официальных кругах, к народному восстанию в Китае отнеслись по-разному. По свидетельству графа С.Ю. Витте, военный министр генерал от инфантерии А.Н. Куропаткин был чрезвычайно доволен начавшимся Ихэтуаньским восстанием, «потому что это… даст повод захватить Маньчжурию» и сделать из нее «нечто вроде Бухары».
Военному вторжению в Китай предшествовала ожесточенная борьба между его участниками. Было ясно, что тот, кто освободит пекинский квартал с посольствами, станет хозяином китайской столицы. Английская дипломатия предлагала поручить подавление «боксеров» японцам: она рассчитывала образовать из них в Пекине заслон против России. Токио, в свою очередь, было очень желательно утвердиться в Пекине с санкции других держав. Россия относилась к чисто японской интервенции резко отрицательно, и в конце июня с помощью Германии ей удалось сорвать предложение британцев.
Было принято решение об отправке великими державами в Пекин союзных воинских контингентов. На пост главнокомандующего международной карательной экспедицией германский император Вильгельм II предложил 68-летнего генерал-фельдмаршала Альфреда фон Вальдерзее. Россия приняла это предложение – она предпочитала германское главное командование японскому или английскому. На русское же главнокомандование никогда не согласились бы ни в Лондоне, ни в Токио. Российскую позицию поддержала Франция.
Германский кайзер был весьма польщен, что международным экспедиционным корпусом будет командовать немец. В своем обращении к отправляющимся в Китай войскам он публично призывал их учинить в Китае такую расправу с «бунтовщиками», чтобы китайцы запомнили германское имя, как в свое время народы Европы сохранили в памяти имя народа гуннов и их вождя Аттилы.
Впрочем, когда германский генерал-фельдмаршал прибыл на театр военных действий, борьба с «боксерами» была в основном уже завершена. Из порта Тяньцзинь на столицу Цинской империи Пекин выступил международный 20-тысячный экспедиционный корпус под командованием русского генерала Н.П. Линевича (9000 японцев, 4000 русских, 6000 англичан, американцев, французов и других). Союзники штурмом овладели китайской столицей и освободили дипломатический квартал, защитники которого мужественно выдержали 54-дневную осаду.
