Среди представителей обеих национальностей нашлись подходящие по возрасту и даже по профессии. Но радости от этого для исследователей родословной Ленина не прибавилось. Только досада. Определить «того самого» Бланка оказалось сложнее, чем представлялось изначально. В документах выявили слишком много неясностей. Ведь напрасно многие считают, что путаница в бумагах – родовая травма исключительно сталинской эпохи. И во времена самодержавной монархии наша бюрократия с удовольствием грешила тем же самым.
Допустим, что дед Ленина был немцем. И сразу вся интрига становится невероятно пресной. Слишком много было уроженцев Германии в нашей истории. Устанешь перечислять. От представителей династии Романовых, министров и генералов до деятелей культуры. И если среди прямых предков вождя большевиков обнаружится немец – ничего удивительного. Скорее, лишнее подтверждение торжества генетики. Ведь именно всепоглощающая любовь к порядку, свойственная немцам, помогла ленинской партии удержать власть.
А теперь представим, что дед Ленина был все же евреем. Родился он в 1804 году, в возрасте шестнадцати лет был принят в Медико-хирургическую академию. Чтобы ему там особенно скучно не было – прямо вместе с братом. И через четыре года успешно окончил ее, став хирургом-акушером. Обратим внимание на незначительные нюансы. В то время это была уже Императорская академия. То есть отнюдь не рядовое учебное заведение – в эпоху, когда евреи ограничивались в ряде прав.
Я уже слышу радостное хихиканье сторонников теории об иудейских корнях Ленина. Действительно, согласно положению 1804 года евреев разрешалось принимать во все существующие учебные заведения страны. А проявившие себя в учебе имели все основания рассчитывать на производство в научные чины наравне с прочими подданными Российской империи. Это правда. Но только ее половина. Вторая заключается в том, что провозглашенное право на образование на практике не работало. Ровно по той причине, что принять в институты всех желающих учиться евреев было невозможно в принципе. Учебных мест тогда столько не существовало в державе родной. Власти очень быстро оценили проблему и поступили, как исстари заведено в таких случаях: больше публично не вспоминали про то самое положение 1804 года и не выделяли на его реализацию средств.
Кроме того, в стройной теории про деда-еврея мне не нравится один малоприметный на первый взгляд момент. Допустим, что многочисленные «разоблачители» Ленина правы и иудейские корни были. Но тогда получается несколько странная картина. Эти же самые авторы разоблачительных статей неустанно подчеркивают: в доме Бланков все говорили исключительно на немецком. То есть до пятнадцати лет Израиль жил в еврейской семье, но изъяснялся почему-то исключительно на языке Шиллера и Гёте. Потом внезапно передумал, проникся русской культурой и принял православие от русского крестного отца. Немного спустя он женился на немке – и опять стремительный разворот на 180 градусов: заговорил на языке Генца и Вольфа. Может быть, конечно, у евреев есть древняя традиция именно так и поступать и они ее всячески культивируют, но я о подобных трансформациях ни разу, к сожалению, не слышал.
Подобные детали заставляют нас внимательно рассмотреть и оценить все известные на сегодня подробности жизни деда лидера большевиков. Израиль Мойшевич (в дальнейшем Александр Дмитриевич) и его старший брат Абель (ставший впоследствии Дмитрием Дмитриевичем) родились в черте оседлости. Отношения в семье оставляли желать сильно лучшего, и братья решают принять православие. Шаг, по тем временам в принципе уже никого не шокирующий. Дело в том, что император Александр I с детских лет дружил с князем Голицыным. А тот, выражаясь современным языком, был главным и последовательным лоббистом добровольного массового перехода российских евреев в православие.
Последовало учреждение «Общества израильских христиан», руководил которым, разумеется, сам Голицын. Покровительствовал обществу лично самодержец всероссийский. Ясное дело, что общество было создано не для того, чтобы плодить бюрократию. Основная задача состояла в финансовой поддержке тех, кто уже принял православие или собирался совершить это в ближайшее время. У подобной благотворительности было вполне прозаическое объяснение. Исповедующие иудаизм семьи, как правило, от таких родственников сразу же отказывались, а уважение у христиан еще только предстояло заработать. С этим также возникало много сложностей. Именно поэтому евреи и не стремились массово в православие, несмотря на многочисленные призывы.
Тем более что в том самом обществе вскоре установили очень серьезные требования к новым членам. Вступить в него могли не только уже крещенные, но и просто доказавшие свое благонравие православному люду. В соответствующем документе прямо указывалось: «Житием и качеством своим показали бы себя достойными принятого ими на себя имени христиан и могли бы оправдать всемилостивейше дарованные им преимущества».
Теперь, зная дополнительные подробности относительно специфики той эпохи, посмотрим еще раз на восприемников. Крестным отцом у Абеля стал статский советник Баранов, у Израиля – действительный статский советник граф Апраксин. Если кто-то не знает, чин последнего соответствует воинскому званию генерал-майора. Неплохо для двух неизвестных молодых местечковых евреев! Не каждый русский таких крестных отцов имел в то время. Да и сегодня, полагаю, не всякий может похвастаться тем, что крестный у него – генерал-майор.
Дальше – больше. Новые православные подданные Российской империи получают высшее образование и начинают строить успешную карьеру. Старший брат потом погибнет во время эпидемии холеры, а младший – обретет семейное счастье. При этом его супруга происходит из очень обеспеченной и культурной семьи. В ту эпоху мезальянс особо не приветствовался. Но Александр Дмитриевич новых родственников ничем почему-то не смутил и получил солидное приданое. Когда же умерла первая супруга, новой женой стала ее сестра. Параллельно и карьера – на зависть многим. Тут и статский советник, и потомственный дворянин, награжденный орденами.
Может быть, конечно, я крепко ошибаюсь, но, кроме Бланка, на память приходит лишь один-единственный еврей, достигший в Российской империи таких высот на гражданской службе. Это вице-канцлер барон Петр Шафиров. Во время царствования Петра I он руководил российской почтой. Но дед Ленина обошел его с большим отрывом. Дело в том, что дед барона еврей Шафир крестился еще в 1654 году и принял имя Павел. Иначе говоря, вице-канцлер получил все свои регалии, являясь подданным империи православного вероисповедания в третьем поколении.
Есть такая малоизвестная наука – евгеника. Исследует она пути улучшения наследственных свойств человека. Многие эту науку сегодня недолюбливают. Есть за что – слишком тесно она связана с кровавой историей Третьего рейха. Именно в ее рамках принудительной стерилизации подлежали все «неполноценные лица» тысячелетней империи: евреи, цыгане, душевнобольные… Называлось все это «предотвращением вырождения немецкого народа как представителя арийской расы». Однако не будем сейчас вдаваться в бесконечно нудный спор за или против евгеники как науки. Ограничимся просто данностью, что она как минимум существовала. Так вот, с точки зрения евгеники лидеру большевиков крайне повезло – он унаследовал действительно уникальные пробивные качества своего деда. Больше того – значительно усилил их, превратившись буквально в машину по достижению результата.
Собственно, все упирается в то самое письмо Анны Ильиничны Ульяновой Сталину, где упоминаются архивные документы о еврейском происхождении вождя большевиков. Письмо существует, я его видел лично. Согласимся, это очень серьезный факт. Но есть и не менее серьезный контраргумент. Племянница Ленина Ольга Дмитриевна утверждала: в семье не поверили в еврейскую версию и считали Александра Дмитриевича Бланка выходцем из православной купеческой семьи с немецкими корнями.
Ладно, в конце концов, это исключительно внутреннее дело семьи Ульяновых, кем все-таки считать своего деда: немцем или евреем. Нас больше интересует, что думал по этому поводу сам Ленин. А лидер большевиков себя позиционировал однозначно: «Чуждо ли нам, великорусским сознательным пролетариям, чувство национальной гордости? Конечно, нет! Мы любим свой язык и свою родину». Еще раз повторяю: согласно традициям Российской империи, пусть он ее и трижды не любил. Имел на это полное право.
Теперь, когда мы с вами относительно разобрались в родословной Владимира Ильича, самое время посмотреть пристально на его детство. Это не такая простая задача, как кажется на первый взгляд. Если во время царствования династии Романовых детям читали вслух жития святых, то в Советском Союзе, по крайней мере в первые 40 лет, их с невероятным успехом заменили рассказы про маленького мальчика с кудрявой головой. Ассортимент тех историй был впечатляющим – от воспоминаний членов семьи до плодов интеллектуальных усилий многочисленных деятелей агитпропа. Количество изданных по этой теме работ я подсчитать не возьмусь. По самым скромным прикидкам – тысячи наименований. А в результате получился абсолютно сахарный образ.
