Он внёс в нашу отечественную историю ложный свет в самом начале её. Он утверждал, но только без доказательств, что будто варяги-Руссы были Скандинавы, тогда как у самих Скандинавов нет ни малейшего следа о варягах, и они сами долго не решались назвать Руссов соплеменниками себе. Только Германцы утверждали это; но в настоящее время дошло до того, что предполагают, будто Русь состояла из скандинавских колоний [1 - примечания вынесены на стр. 163. - Ред.]; мало этого - сочиняют, что будто в одиннадцатом веке все Славяно-Руссы говорили скандинавским языком [2]. Эта выходка необходима для поддержания мнений Шлёцера, уже раскачавшихся на зыбком основании своем. - И несмотря на то, многие из наших русских историков приняли сторону Шлёцера и развили его мысль ещё более; они даже сказали, что будто от пришествия варягов-Руссов привился северному славянскому народу характер и дух скандинавский. А это не значит ли, что всё развитие прирожденных, внутренних сил и способностей Славяно-Русского народа отнято у него и присвоено Скандинавам, едва ли более Китайцев участвовавшим в этом деле? - Но что же остается теперь сказать о наших летописях одиннадцатого века? По Мунху, Руссы говорили в этом веке скандинавским языком, стало быть, и летописи наши написаны на скандинавском языке? Посмотрим, как Немцы будут читать славянскую грамоту, принимая её за скандинавские руны!
Германцы прошлого столетия считали Руссов и вообще всех Славян народом варварским, необразованным и не способным к образованию; они называли их пастухами, номадами, холопями [3] и ставили характеристикою народа невежество и зверство, требовавшие постоянного побуждения [4]. А как они тогда полагали, что свет, озаряющий всю Европу, излился из недр их самосветности, то и Шлёцер, упоенный народным предубеждением, предположил, что Руссы должны быть обязаны Германцам своим просвещением, своею гражданственностью, своим строем и самобытностью. Но как сношения Германцев с Руссами не представляют никакого исторического материала, из которого бы можно было вывести, что Руссы заимствовали у них всю свою гражданственность, то Байер и Шлецер укрыли свою мысль под эгидою Скандинавов, причислив к ним как к соплеменникам своим и варягов-Руссов. Этим они думали оживотворить свою неподвижную, тяготеющую во мрак произвола идею, предсозданную исследованием и своду Русских летописей [5].
Если Шлёцер действительно не понял Русских летописей, то он слепец, напыщенный германскою недоверчивостью к самобытности Русских государств во времена дорюриковские; но если он проник сущностью сказаний и отверг таковые единственно из того, чтобы быть верным своему плану, то он злой клеветник!
Но обратимся теперь к нашим историкам. К сожалению, должно сказать, что некоторые из них смотрели в кулак Немцев и от того, не стыдясь, говорили, будто великая Россия была наследным достоянием Скандинавов и будто Рюрик занял её как свою отчину, а не как призванный на престол самим народом; будто до времен Владимира обитали в ней немногие номады, называвшиеся рабами, отроками, хлапами, и будто Русские летописцы изуродовали эти слова в Словаков, Славян и приписали их народу, никогда не существовавшему. Прочитав подобное мнение, невольно воскликнешь с певцом «Славы дщерь»:
Stjny Lawritasu! Swatopluku!
Gak was mozno z hrobu wywesti?
Byste uwideli neresti
Narodu a hanbu swogjch wnuku…
Nam krew milau cizj ziesen chlasta,
A syn slawy otcu neznage,
Geste swogjm otroctwjm se chwasta!
(«Тени Лаврета! Святополка! Можете ли вы восстать из гробов своих? Вы бы познали горесть народа и стыд ваших внуков. Чужая жажда испивает нашу кровь, и сыны, не зная славы отчей, величаются тем, что называют себя потомками холопов!»)
Если Шлёцер и почитал себя создателем высшей исторической критики, если он и мечтал, что вознёсся в этой ветви учености на недосягаемую для других высоту, с которой мог дробить их, обращать своим приговором в сказку или самовольно присваивать тому или другому народу; если его последователи и думают, что зажжённый им светильник озарил лучами солнца всю Русскую историю, потому они смело могут ещё более развивать, усиливать и подкреплять его скандинавоманию, имеют право лишать Русское юношество того благороднейшего чувства, которое рождается от высокого уважения к своим предкам - родоначальникам, то настанет ещё то время, когда укажут им, что они прикованы к надиру и потому не видят зенита; что восставленный Шлёцером светоч над Русской историей давно догорел и померк и представляет одну головню, марающую священные листы истории!
Но благодаря усердным розысканиям некоторых отечественных тружеников на поприще истории открыто уже много древней славы Руси Славянской, и есть надежда, что скоро воссияет дохристианская Русь во славе Троян, Гетов-Русских (ошибочно названных Этрусками) и Македонцев - в славе наставницы древних греков и римлян и перестанет слыть отчим наследием Скандинавов!
Настанет время, когда потрясут в основании гнилые столпы, поставленные для славяно-русской истории на скандинавском болоте, и укажут их место на огромном материке от Арала до Адриатики, от Каспия до Балтийского прибережья и от Чёрного моря до Мурманского! Там колыбель этого великого доисторического народа, названного, как бы в насмешку, племечком скандинавским! - Там положим и мы свой камень к общему основанию истории древних Славяно-Руссов!
Указание некоторых славянских названий, с их переладом на греческий, латинский, германский и скандинавский типы, как руководство для приведения и других исковерканных славянских имен к прототипу своему:
Ярослав - Iarysleif.
Святослав - Sfendoslaf.
Игорь - Ingor.
Всеволод - Wesewolok.
Святополк - Swantopluk, Zwentibold, Zwantipluk.
Володар - Baldur.
Ратибор- Radbiart.
Святобор - Suantibor, Suitibor.
Ляшко - Lessek.
Рогволод - Ragnwald.
Годунов - Gudenow.
Ермак Тимофеев - Iermak Timofega.
Сагачь - Sagiz.
Самара - Samora.
Мста - Mstva.
Донец - Domez.
Сызрань - Sauseran.
Муром - Murow.
Рыбинск - Kibinska.
Устюжна - Ustezna.
Кизляр - Kitzlar.
Козлов - Кolzlof.
Ряжск - Rask.
Елец - Ieles.
Москва - Moscau.
Малоруссия - Malorossinskaya.
Моршанский - Mursianus [6].
Девичья гора (на Волге) Diwizagora.
Тмутаракань - Tautorokan.
Смоляне - Smolinzer.
Секира - Sagari.
Угличь - Aulisch.
Каспийские горы - Aspisii montes.
Святовид - Swenthowit, Swantewid.
Устье над Лабою - Aussig nad Laben, Austi nad Laben.
Очаков - Axiake.
Очаковцы - Axiaka.
Бобруйск - Bobrisk.
Хорваты - Chrobati.
Бель-бог - Biabog.
Воеводы - Boebodi.
Деньги - Denger’s.
Гости (купцы) - Gosi.
Городище - Gredischti, Gradissin, Gradisten.
Ахтырка - Agathyrska.
Следовательно, Ахтырцы - Agathyrsi (а зная, кто такие
Ахырцы, мы знаем, кто и Alanorsi; т.е. если Ахтырцы Руссы, то и Alanorsi Te же Руссы).
Весьегонск - Wisigot.
Острогожский уезд - Ostrogotsche Kreis [7].
Новгород - Nowago, Nemogarda.
Смоленск - Milinisk.
Любеч - Teliutzi.
Вышгород - Wusegarda.
Киев - Kujaba.
Славяне - Stavani, Suoveni, Sklavi, Seklab.
Так писали историки, довольно отдалённые от Славян; но вот пример, как описывает Болеслава храброго один германский современный ему священник, живший в Польше; Boleslaus primus, qui dictus est Sraba i.e. mirabilis vel bilulus, qui dicitur sic Tragbir. - Вот и выводите из этого «Храбрый»!
Но чтобы иметь понятие о том, как Германцы толкуют ещё и ныне значение некоторых русских слов и как они знакомы с Русской историей, географией, мифологией и бытом народным, мы приведём также несколько примеров, достаточно убедительных в этом деле и притом нисколько не подвергающихся сомнению:
Muschiks у них значит крепостные [8].
Naczelnik - начальник инсурекции [9].
Kosma Minin - русский бунтовщик [10].
Robot - барщина [11].
Pulk - отделение Козаков [12].
Jaga - baba - богиня войны у Руссов [13].
Также не далее, как в самом конце минувшего столетия, а именно в 90-х годах, мы встречаем сочинения, достопамятные верностью описания России и быта её. Как, например, у Leclerk’a «il y a (en Russie) une espece de vinaigre qu’on appelle Kwasse, ou imenй-imenй», или «в России имеются три породы лошадей: конь, лошадь и кляча»; или: в России зимою нагревают воздух разложением огня на улицах. Другой пример мы находим у Christiani, в его Unterricht fur die zu Kaufleuten bestimmten Junginge. 2 Band. Commerz-Geographic, где Россия разделена на восточную и западную; где западная состоит из провинций: Двины, где Архангельск, Каргополя, Пскова, Белого Цора, Ростова, Суздали, Решова, Бельска, Северии, где Новгород, Чермгова, Воротина и пр. - провинции восточной России по его описанию суть: Поле, Мордва, Устюг, Вядски Пейорски, Обдорски и пр. Он утверждает также, что Дербент лежит в земле Самоедов, что С.-Петербург находится при реках: Доне, Оби, Двине, Волге, Днепре и Неве. И это писали современники пресловутого Шлёцера! Но не думайте, чтобы сочинение Христиани было принято за дюжинное; нет, оно достигло второго издания и было чрезвычайно расхвалено в современных ему германских литературных газетах.
